На осколках гордости (СИ) - Мечтательная Ксенольетта

Уже спустя минуты, приподнимая подол платья, я мчалась по коридорам дворца. Выскочив на улицу, зажмурилась от яркого солнца и остановилась на широких ступенях.

— Доброе утро! — радостно поприветствовала я стражников и вдохнула полной грудью.

Те самые эльфы, которые когда-то рассказывали мне, как отыскать кабинет Волтуара, покосились на меня, затем осторожно осмотрелись и мимолетно улыбнулись, после чего снова застыли живыми статуями. Я тихо рассмеялась и едва ли не вприпрыжку сбежала по ступеням.

Я увидела ребят еще на полпути к домику. Даже рассмотрев недовольную физиономию Ромиара, осталась счастлива. Ивеллин откинула густую черную косу за спину и ускорившись раскинула руки. Я влетела в хрупкие объятия, и мне показалось в этот миг, что они крепче любых оков и при этом мягче пуха.

— Скучала, Асфи? — задорно полюбопытствовала Ив, так и не разжав руки. — Мы с Роми гадали: осталась ты жива или нет. Фадрагос еще не видел такого нрава у человечки.

— За уши оттаскаю, — ласково пообещала я.

— Роми не позволит, — рассмеявшись все же отпустила она меня.

Я украдкой посмотрела на беловолосого шан’ниэрда, не сводившего с нас высокомерного взгляда, и уверенно сказала:

— А его за рога.

Ромиар точно хотел что-то проворчать в ответ, но не успел — я обняла раньше. Прижалась щекой к твердой груди, почувствовала напряжение в теле. Несколько секунд он стоял неподвижно, а затем как-то сдержанно похлопал меня по спине, чуть погладил, и отчетливо произнес:

— Отойди.

Я прилежно отступила, немного сникла, но подняла глаза и увидела кривоватую улыбку на пепельном лице. Опомниться не успела, как получила щелбан по носу.

— Не наглей, человечка, мне такие друзья не нужны.

Они направлялись к Аклен’Ил, но потом собирались сразу же ко мне. Просто я оказалась быстрее. Все это время в Обители они не виделись с Елрех, занимаясь вопросами мировой важности. К тому же Дриэн в первые же дни отправил Елрех в другой регион. Когда она приедет к нам и приедет ли вообще, мы не знали.

— А он заслуживает восхищения, — нахваливала ушастая моего верховного, даже не подозревая его настоящие мотивы. — Такую активную деятельность развел, чтобы тебе, новичку…

— Бесполезному, — вставил пять копеек Роми.

— …помочь.

Я прищурилась, глянув на шагающего рядом Вольного, а он вскинул бровь и спросил:

— Будешь убеждать, что полезная? Как твои успехи по завоеванию глупого шан’ниэрдского сердца? Хоть с этим ты справилась?

Взгляд выхватил болтающуюся над землей светлую кисточку хвоста. Ромиар проследил за мной и строго осадил:

— Не смей.

— Мне тоже интересно, есть ли какие-нибудь успехи.

Я сцепила руки в замок за спиной, чтобы не поддаться соблазну. Отличное настроение располагало к бурному веселью, но я не была уверена, что эти двое поймут, если я начну щипать их или щекотать. Улыбка на пару секунд наполнилась грустью — с Егоркой мы могли беситься, гоняясь друг за другом из комнаты в комнату, пока кто-нибудь случайно не разбивал нос.

— Волтуар читал мне историю Фадрагоса, — протянула я. Мы вошли во дворец и направились в сторону башни, где находились кабинеты Аклен’Ил. Опасно обсуждать сокровищницу, поэтому я не задумываясь поинтересовалась у Ив: — Почему эльфы воевали с балкорами?

Ивеллин притормозила, сменившись в лице: улыбка исчезла, а взгляд синих глаз стал колким. Ее ушки дернулись, а голос прозвучал отстраненно:

— Они жестокие, ничтожные твари.

— Но это вы истребляли их… Гильдия Очищения преследовала их долгие периоды. Не проще было бы договориться о мире? Заключить с ними союз и закрепить его клятвой, как сделали соггоры?

Впервые я видела, как доброжелательная Ив скалится. Она остановилась, сжала кулаки и, глядя мне в глаза, прошипела.

— Балкоры — падшая раса! Мир рухнет, если когда-нибудь эльф лично вступит в переговоры с ними!

Она круто развернулась и, громко стуча подошвой сандалий, направилась прочь по коридору. Свет, проникающий через огромные окна, отражался от ее белого платья.

— Может, ты еще поинтересуешься о войне предков у меня? — ухмыляясь спросил Ромиар. — Я с удовольствием расскажу тебе, как мои высокопочтенные предки опростоволосились.

— И тебе не стыдно? — изумилась я, отвлекшись от раздражения Ив.

Он вздернул бровь и произнес:

— Почему мне должно быть стыдно за их ошибки? Не я совершил их. Они сами виноваты. Мои же ошибки можно сосчитать на пальцах одной руки, — самодовольно закончил он, гордо шагнув вслед за Ив.

Я хмурилась, теперь разглядывая его спину. Осанистый.

— Ты бы еще хвост задрал! — прикрикнула, не удержавшись.

Роми резко обернулся и с каким-то растерянным возмущением уставился на меня. Теперь я ухмыльнулась, приподняв руку и предъявляя чистую ладонь его взору.

— Не у меня метка! Ты сам виноват.

Приподняв подол, я вздернула подбородок и поспешила обогнать сноба.

— Когда-нибудь она спадет, — проговорил он, когда мы поравнялись.

Я остановилась, прищурилась и, глядя в волчьи глаза, высказалась:

— И что ты сделаешь мне? Ты любишь Елрех, а я ее лучшая подруга. Убьешь меня, и как долго сможешь лгать возлюбленной? Ты ничего мне не сделаешь, бедный влюбленный шан’ниэрд…

Мне не сиделось на месте все то время, что Ив с Роми находились у Аклен’Ил. На обед пришлось идти в столовую с почтенными, потому что ребята не стали отвлекаться. Что они обсуждали с местными мудрецами и чем были заняты, я даже не догадывалась. После обеда в покои вошла Дариэль и скромно попросила позволения выполнить приказ Волтуара. Он хотел, чтобы я влюбилась в него? Кажется, активно к этому стремился. Именно влюбленным взглядом я смотрела на большой письменный стол, обшитый зеленым сукном, который вносила в мою комнату троица эльфиоров — двое несли, а третий шептался с духами, видимо, облегчая вес тяжелой мебели, и нес в руках свитки и небольшую книгу. Четвертый следом тащил богатое бежевое кресло.

— Почтенный просил передать, что остальное принесет вам позже, — проговаривала Дариэль у меня за спиной, пока я рассматривала преобразившуюся часть комнаты.

Занавесь покачивалась на легком ветру, пропуская через себя яркий солнечный свет. Стол стоял боком недалеко от арочного прохода так, чтобы я видела вход в комнату. Я подошла к столу. Кончики пальцев коснулись бархатистой поверхности, скользнули по шершавой бумаге свитка. Я развернула его и улыбнулась, разглядывая карту Фадрагоса. Потрепанный дневник в кожаной обложке, перевязанный шнурком, лежал на углу. В считанные секунды я развязала его, открыла и едва порывисто не поблагодарила Дариэль невесть за что. На форзаце лежала короткая записка:

«Я отметила рецепты, которые тебе пригодятся. Отправляй Ромиара за ингредиентами в город. Я предупредила Аспидов, что может прийти Вольный. Об остальном он сам тебе все расскажет.»

Кроме этого на столе лежало письмо со знаком мудрецов. В прошлый раз они писали, что рады заключениям Аклен’Ил, сожалели, что я остаюсь во дворце, и обещали, что если мне понадобится помощь, то никогда не откажут. Видимо, этому миру не чужда забота… Или весь их интерес заключается в моем чудесном спасении от смерти в реке Истины?

«Пусть духи будут благосклонны к Вам, Асфирель!

Пишет Вам Линсира. Надеюсь, Вы не забыли меня, единственную женщину среди верховных мудрецов. Ваш верховный не оставил нам иного выхода, как только напрямую обратиться к Вам с просьбой.

Мы все еще обеспокоены инцидентом у реки Истины. И пусть Вольный невиновен, но Вы прикасались к воде. Нам, мудрецам Фадрагоса, важно понять истину и донести знания о ней фадрагосцам. У нас нет права настаивать, но Дриэн выдвигал непостижимые условия, а сейчас вовсе отказывает. Поймите нас: мы всего лишь хотим сотрудничать. Крайне необходимо разобраться, что произошло с Вами. Теперь Вы тоже часть нашего мира, полноценный житель Фадрагоса, а мир — хрупкий ребенок, который требует заботы к себе. Мой брат Линсар в скором времени отправится в регион цветущего плато. Возможно, он посетит и дворец, но только в том случае, если лично Вы его пригласите. К сожалению, не везде нам рады. Аклен’Ил не потерпит присутствие мудрецов на своей территории без разрешения Почтенного. Это давняя история… Возможно, Волтуар не откажет Вам.