Охотники на отравителей вышли в парк и остановились на площади перед театром. Розанчик с трудом поймал закрытый экипаж и вежливо распахнул дверцу перед дамой. Она вошла внутрь, опираясь на руку Гиацинта. Двое друзей тоже уселись на подушки сидений: Розанчик — рядом с актрисой, Гиацинт — напротив.
Граф высунулся в окно и махнул кучеру:
— Гони к Люксембургу. Флеру`, девятнадцать. — Он глянул на часы: — Без четверти три, должны успеть.
Скрипнули колёса; экипаж тронулся с места и покатился в сторону Люксембургского дворца.
Несколько минут друзья ехали молча. Гиацинт смотрел в окно; Амариллис думала о своей предстоящей роли; Розанчик думал обо всём сразу и время от времени с любопытством поглядывал на Амариллис.
— Что ты на меня смотришь, будто я настоящая Лютеция? — вздохнула подруга детства.
— Мне просто интересно знать, что это не она, а ты сидишь рядом. Видела бы меня сейчас Шиповничек! — Розанчик живо представил вопли сестры, заставшей его вместе с Ветреницей.
— Кто это Шиповничек? — поинтересовалась Амариллис.
— Моя кузина из провинции.
— Миленькая?
— Да, очень. Правда? — обратился Розанчик за поддержкой к Гиацинту.
Тот отвел рукой занавеску и, глядя в окно, о чём-то размышлял. Они как раз переезжали Сену.
— Гиацинт, она правда мила? — настаивал Розанчик.
— Правда. Очень милая девочка.
— А что она имеет против Лютеции? — спросила любопытная актриса.
Розанчик надулся от гордости:
— Чёрный Тюльпан ухаживал за моей кузиной; она влюбилась в него, а потом увидела их с Лютецией в беседке. И я, защищая честь сестры, вызвал чёрного принца на дуэль.
Амариллис звонко засмеялась:
— Ты?! Ха-ха! Это неправда, ты хвастунишка, Розанчик.
— Правда! — обиженный паж покраснел от справедливого негодования.
— Не может быть, — не верила Амариллис.
— Ну, спроси Гиацинта! Он был нашим секундантом.
Амариллис позвала друга:
— Граф, неужели это правда? Гиацинт!
— Да. Правда, — он не отрывался от окна.
— Но как всё прошло? Чем закончился поединок? — Амариллис жаждала рассказа о невероятном приключении.
— Дуэли не было. Гиацинт заставил принца отступить. Ведь Неро` не может драться со мной, он не французский подданный. Ух, он разозлился! Ему пришлось приносить извинения за попытку устроить международный скандал.
— Браво! — Амариллис захлопала в ладоши. — Послушай, Розанчик, а не из-за твоей ли сестры мы едем к Белладонне? Лютеция имеет теперь на неё зуб.
— Имеет. Но это другое дело, не касающееся нашего путешествия, — пояснил Розанчик.
— Что я должна делать в салоне?
Амариллис обращалась теперь к Гиацинту. Даже сквозь вуаль заметно, как блестят её глаза.
Граф оторвался от созерцания домов улицы Вожирар за окном.
— Ты выйдешь из экипажа, одна, пойдешь к двери. Постучишь четыре раза: два — громко и два — слабее. Откроет или сама Белладонна или её слуга. Ничего не говори, тебя ждут. Красавка Белладонна даст тебе яд, который ты ей заказывала. Отдашь ей вторую половину оплаты, вот деньги, — он достал из кармана черный кошелек, полученный у Лютеции.
— Ого! Сколько здесь? — Амариллис подбросила мешочек в руке.
— Пятьсот золотых, "как договорились".
— Десять тысяч франков? Итого — двадцать! Боже милостивый. Кто ж стоит так дорого? Могу я хоть узнать, чью жизнь я помогаю спасти? Уж не твою ли?
Гиацинт усмехнулся:
— Мою тоже. Но яд предназначен для дамы очень высокого положения в обществе.
— А‑а, — Амариллис откинулась на сидение. — Тогда всё ясно. — Она помолчала. — А вы уверены, что настоящая Лютеция не явится сейчас сюда?
Розанчик успокоил её:
— Не волнуйся! Настоящая сейчас спит волшебным сном и проснется нескоро.
— Тогда всё в порядке.
Они проехали по улице Мадам. На углу карета остановилась.
— Пора…
— Подожди, — остановил её Гиацинт. — Не забудь: стучать четыре раза; оглянись по сторонам — ты ведь не хочешь быть узнанной; скажи кучеру, чтоб подождал тебя, и… будь осторожна.
— Я всё помню, не волнуйся.
— Кошелек спрячь, — посоветовал Розанчик
— Ой, я и не заметила!
Амариллис сунула кожаный мешочек в карман, и он исчез в складках платья. В этот момент издалека донеслись удары соборного колокола с башни Нотр‑Дам на острове. Им ответили хором колокола близкого Сен‑Сульпис и Сен‑Жермен‑де‑Пре`.
— Ровно три часа. Теперь иди.
Гиацинт повернул ручку двери экипажа, но не открыл её. Амариллис нервно поправила вуаль и вышла из экипажа. Сказала что-то кучеру, огляделась по сторонам: по всему видно, дама приехала одна и по важному делу, она знает, куда идет. Через щелочку в занавесках друзья наблюдали, как "Лютеция" постучала в ничем не примечательную дверь дома номер девятнадцать. Дверь приоткрылась, и дама исчезла за ней, немедленно вновь закрывшейся. Оставалось ждать.
45.
— Хотел бы я посмотреть, как эта старуха сейчас вручает отраву нашей Амариллис, — сказал Розанчик.
Гиацинт сдержал улыбку:
— Старуха? Розанчик, ты когда-нибудь раньше слышал о Красавке Белладонне?
— Я не имею чести знать лично эту ведьму. А что?
— Нет, ничего. Просто Красавка Белладонна вполне соответствует своему имени[1]. Это самая модная сейчас куртизанка Парижа и его первейшая отравительница. Ей всего сорок лет, нет недостатка в поклонниках и посетителях, несмотря на страшную славу её салона.
— Не может быть! — изумился Розанчик. — Зачем же она изготовляет яды?
Гиацинт пожал плечами:
— Это её профессия. Она изготовляет не только яды, но и косметику, медицинские препараты. У неё нет отбоя от клиентов, и, в основном, это знатные дамы. Она недаром перебралась поближе к Люксембургскому Саду; сюда, на угол улицы Мадам и де Флеру`. Придворные часто навещают её салон.
Раньше она жила на улице де Лурсин, в самом бедном квартале, в переулке. Белладонна боялась полиции, и заказчикам было непросто её найти.
— Почему же она теперь переехала чуть ли не в центр, уже не боится? — недоумевал паж.
Гиацинт бросил на него быстрый взгляд:
— Ты же видел, за яды хорошо платят. У Белладонны в салоне всем гарантирована тайна, а это самое важное в таком деле.
— Ясно, ясно. Откуда ты всё это знаешь? Ты уже был здесь?
— Да как сказать… Я уже видел этот салон и навещал хозяйку по очень похожему поручению, — уклончиво ответил Гиацинт.
Розанчик хотел ещё что-то спросить, но тут дверь дома снова открылась, и "Лютеция" показалась на пороге. Она попрощалась и, оглянувшись, быстро пошла к экипажу.
Как только Амариллис вскочила в экипаж, кучер хлестнул коней, и они помчали легкую карету. Амариллис поскорей освободилась от вуали и постучала по передней стенке экипажа:
— В "Театр Франсе`", скорей!
Облегченно вздохнув, она откинулась на сидение и засмеялась в ответ на нетерпеливые взгляды друзей.
— Рассказывай, — велел Гиацинт.
— Ну, вроде обошлось. Я отдала ей деньги, она мне "заказ", и мы мило побеседовали.
— О чём?! — ужаснулся Розанчик. — Ведь тебя могли узнать!
Актриса засмеялась:
— Ты так мало веришь в мой талант перевоплощения. Ваша Лютеция — давняя подружка Белладонны. Они уже много лет знакомы, но она ничего не заметила сейчас. Я, в общем, только поддерживала беседу, говорила она.
— Значит, всё благополучно? — спокойно спросил Гиацинт.
Амариллис кивнула.
— Где наш трофей?
— Держи, — она протянула Гиацинту маленькую бутылочку с розовой жидкостью. Граф опустил её в карман камзола.
— Спасибо, солнышко.
— Ты же знаешь, я всегда рада вам помочь.
Розанчик восхищенно уставился на неё.
— Амариллис, ты просто… здорово всё сделала. Я бы ведь никогда не поверил, глядя на тебя, что ты способна на такие вещи. Ты спасла нас всех! Принцесс, их праздник, всех! А ведь на вид — просто обыкновенная девчонка. Как моя кузина, например. — Розанчик не мог произнести лучшего комплимента.
