Стало не просто тепло, стало жарко. Его близость обжигала, заставляла задыхаться и будила во мне нечто новое, запретное и грешное.
Чтобы избавиться от этого чувства, спросила:
— Как думаешь, за нами скоро прилетят?
Почувствовала, как Адриан зарылся лицом мне в волосы и прошептал:
— Думаю, что они уже на орбите, ждут ночи.
Он был слишком близко. Преступно нагло накрывал собой. Комбезы ничего не скрывали, и я спиной ощущала его желание.
Память-плутовка подкинула воспоминание нашей первой встречи, когда в распахнувшейся двери каюты на станции я увидела его во всей красе.
Он, будто почувствовав моё состояние, вдруг переместил ладонь мне на грудь, я замерла. Такое странное чувство, когда ты одновременно боишься того, что сейчас произойдёт, и в то же время хочешь испытать это.
Его ладонь какое-то время лежала неподвижно, но заметив, что я ничего не говорю и не сопротивляюсь, осторожно начала поглаживать.
Я прикусила губу, ощутив, что внутри что-то меняется, как будто от его осторожных движений во мне просыпается что-то первобытное, заставляя поджимать пальцы на ногах и ощущать жар в самом центре тела.
Вскоре движения ладони из осторожных стали более настойчивыми, я услышала, как кто-то застонал и с ужасом поняла, что это была я.
Когда поняла это, словно холодной водой окатило, и я, резко отодвинувшись, отстранилась от жарких объятий тенорца. Адриан и не удерживал меня. Когда я пересела, он откинулся на спину.
Хорошо, что было достаточно темно и не видно моих пылающих щёк.
— Скажи, — вдруг произнёс он, — у тебя были мужчины?
— С какой целью интересуетесь, ваше высочество? — с сарказмом спросила я, эта эмоция всегда помогала мне пережить неловкость.
— Я не ощущаю твой запах, — не обращая внимания на мою почти грубость продолжил говорить наследник, — поэтому спрашиваю.
А вот это уже было интересно.
— То есть ты чувствуешь по запаху, был ли у кого-то секс или нет?
Адриан снова перелёг на бок, подложив одну руку под голову, поморщился. Видимо, ему не очень понравилась моя формулировка.
— Не совсем так, Ална. Любой тенорец может понять, чиста ли женщина или нет.
Я фыркнула:
— И что это за пережитки?
— Это не пережитки, — серьёзно ответил мне Адриан, — это традиции, которые позволяют нам выживать.
— Как чья-то девственность влияет на выживание тенорцев? — скептически поинтересовалась я.
— А вот это уже тебе знать не надо, птичка, — наследник внимательно на меня посмотрел.
А я еле удержалась от того, чтобы не вздрогнуть. И вдруг поняла, что ещё пара часов — и наследник точно узнает, чиста я или нет. Флакончиков-то у меня с собой не было.
31 глава
Птица
— Ладно, давай отдохнём, думаю, что силы нам ещё понадобятся, — проговорил наследник и, прикрыв лицо локтем, замолчал.
Я хотела было поспорить, как всегда случалось, когда я видела его наглое самоуверенное лицо. Будто что-то во мне «просыпалось», что заставляло ему противоречить. Но внезапно скала дрогнула, и на меня посыпались мелкие камешки, а с той стороны, откуда мы прибежали, раздался гул и треск, словно лопалась скорлупа гигантских яиц.
Не раздумывая ни секунды, Адриан вскочил, кинулся в мою сторону и, закрывая собой, уронил на пол пещеры.
Горячее тело прижалось ко мне так крепко, что я чувствовала, как вздымается его грудь. Он был слишком близко. Смотрел мне в глаза. Вдыхал мой запах, словно имел на это право. И мне, чёрт побери, это нравилось. Будто всё сразу становилось на свои места.
Мы оба молчали, прислушиваясь, потому что после того, как треск и гул вдруг закончились, установилась какая-то странная неприятная тишина, как будто всё вокруг вдруг исчезло. И в этой тишине было слышно только наше с Адрианом дыхание.
— Что это было? — я пошевелилась под ним и в ту же секунду почувствовала, как напряглось его тело.
— Похоже на сильное землетрясение, — задумчиво произнёс Адриан, потом встал, будто ничего не произошло, и помог подняться мне, стряхивая с костюма остатки пыли и мелких камешков. Ладони скользили по моему телу не стесняясь.
Бесила его невозмутимость. Будто ничего не произошло. Будто это не он только что прижимался ко мне, дышал со мной одним воздухом на двоих.
— Эй, — скинула я его руку с груди, — я и сама могу.
Он посмотрел на меня, но ничего не ответил, просто убрал руки и, словно прислушиваясь, сказал:
— Посиди здесь, Ална, я быстро.
Я даже не успела ничего сказать, как он уже растворился в темноте пещеры. Быстрый, словно болид, на котором он летает в стартреке.
Я вспомнила единственную гонку, в которой мне удалось принять участие. Такое странное чувство, как будто это было в другой жизни — беззаботной, весёлой. И подумала, вот бы было здорово, если сюда за мной прилетел тот классный болид-старичок, так похожий на мой истребитель с уникальным ИИ на борту.
И вдруг в голове раздалось: «Уточните координаты».
В голове сразу всплыли координаты этой планеты, которые пыталась ввести, надеясь реанимировать передатчик на корабле.
«Бред какой-то».
Даже подумала, что, возможно, не хватает кислорода, и у меня начались слуховые галлюцинации. Как бывает в пустыне, когда мозг умирающего от жажды рисует вдалеке зелёные оазисы, чтобы сохранить надежду и заставить человека идти вперёд. Потому что пока жива надежда, жив и человек.
Проверила показатели: кислорода было достаточно, то есть, конечно, уровень был снижен, но не критично.
Поэтому прозвучавшее снова на грани восприятия: «Принято, оставайтесь на месте», напугало меня до чёртиков. И я решила, что либо в пещере какой-то неизвестный газ, который порождает этот бред, либо меня настолько пугает одиночество, что я начинаю выдумывать себе несуществующие голоса.
Я встала и направилась туда, куда ушёл Адриан. Просто не могла больше оставаться на месте, нужно было что-то делать.
«Ничего себе, как глубоко мы забрались!» — удивлялась я, отсчитывая уже второй километр и всё ещё не находя ни Адриана, ни выхода.
Когда я чуть было не свалилась в пропасть, внезапно возникшую прямо под ногами, меня охватили сомнения. Возможно, темнота и спутанность мыслей с голосами в голове сыграли со мной злую шутку, и я пошла не в ту сторону. Иначе откуда здесь взяться широкой расщелине? И как я её умудрилась заметить, остановившись почти на самом краю?
Если бы не комбез, вся спина сейчас была бы мокрой, потому что меня прошиб холодный пот просто от осознания, что ещё четверть шага — и я бы провалилась. И, наверное, даже тенорец не смог бы меня отыскать.
Я вздрогнула и, оглянувшись, поняла, что… заблудилась и просто не представляю куда идти. Вдруг показалось, что пространство вокруг начало сжиматься, и вот я уже стою не на широком плато рядом с расщелиной, а вокруг огромная пропасть, а стою я на маленьком кусочке скалы, который всё уменьшается и уменьшается.
Адриан
Нас завалило, это я понял сразу, ещё когда отряхивал комбез Алны. Усмехнулся, вспомнив её возмущенный взгляд.
«Я сама».
Конечно сама, всё сама, «досамакалась» уже. Вдруг на меня накатило раздражение, что девчонка не сидит где-то в безопасной академии, а находится в опасной зоне на окраине галактики.
И снова пришла мысль, которая посетила почти сразу, как только увидел её здесь: «Как её сюда занесло?»
Зная Алну, я не верил, что она могла ошибиться с координатами или «нажать» не ту кнопку.
Посмотрел на камни, завалившие проход, и попытался просканировать ширину «проблемы». На первую прикидку получилось около десяти метров. Если наши прилетят и не ошибутся с координатами, то до «огненного рассвета» у нас, возможно, и получится пробить дыру, достаточную, чтобы мы с Алной могли выйти.
После землетрясения под ногами валялись мелкие осколки, и то тут, то там я замечал трещины. Подумал, что вот это может стать опасным: ещё какой-нибудь толчок — и трещина превратится в пропасть, через которую просто так не перешагнёшь.
