Мне нравится быть вампиром (СИ) - "Рада Девил"

– Уверен? – Снейпа заинтересовало заявление, его бровь вопросительно изогнулась.

– Ты все время мне повторял, что Дамблдор промыл ей мозги, что он влияет на ее восприятие действительности, что она изменится, когда лишится его влияния. Так вот – она ничуть не изменилась! Мне даже показалось, что стала еще категоричнее в некоторых вопросах, – Гарри откинулся на спинку глубокого кресла и слегка поерзал, словно проверяя его удобство. – И вообще, у меня создалось впечатление, что она решила продолжить дело своего наставника, только в более жесткой форме.

– Объяснись, – Снейп стал предельно серьезен.

– У нас под рукой есть думосбор. Давай я покажу тебе беседу с Грейнджер. Полагаю, так будет проще, быстрее и более объективно.

– Идем, – Северус решительно поднялся и направился в сторону кабинета, где хранился столь полезный артефакт. Отмахиваться от слов Гарри он не собирался, ведь тот являлся вампиром, а значит, обладал весьма развитой интуицией.

Спустя пятнадцать минут они снова устроились в гостиной, где не было ни одной картины. Им хватило и тех удивленных и подозрительных взглядов, которые бросали на них бывшие руководители Хогвартса в директорском кабинете. После смерти Дамблдора чары с портретов не спали, но никто пока не спешил вернуть их обитателям возможность разговаривать и перемещаться за пределы своих полотнищ. Так что только это спасло Гарри и Северуса от неуместных вопросов и абсолютно ненужных комментариев.

– Ну что, убедился? Ничего не изменилось. Наоборот, она стала еще фанатичнее, что ли, – Гарри глубоко вздохнул, успокаивая свои эмоции. Во время просмотра собственного же воспоминания на него снова накатила злость и желание отправить Грейнджер на край света, чтоб никогда больше не встречаться с ней.

– Вынужден согласиться и признать, что ошибался в отношении нее. Похоже, Альбус не зря именно Грейнджер выбрал себе в ученики и планировал занять ее тело. Я считал, что он воспользовался ее внушаемостью и жаждой быть лучше всех, но теперь мне ясно, что все гораздо сложнее. Она не просто прониклась его идеями, а и сама думала подобным образом. Таких единомышленников еще поискать нужно, – Северус озадаченно покачал головой. – Мало нам хлопот, так еще и это. Прямо – Дамблдор в юбке.

– У меня мелькала мысль, что у старика все же получилось перенести свое сознание, – признался Гарри.

– Нет! Не может быть, – встрепенулся Снейп, приходя в ужас от подобного предположения. – Ее не выпустили бы из больницы. Но я все равно обязательно проверю, – пообещал он Поттеру, не скрывавшему сомнения. – Альбус был настолько уверен в своем успехе, что даже деньги заблаговременно перевел на имя своего сосуда. К слову, у него был только один личный сейф в Гринготтсе. Так что если Грейнджер сказала правду, и он именно переоформил сейф на ее имя, а не завел новый, то она заблуждается: ей достались все его средства.

– Она раньше ни единым словом об этом не обмолвилась нам. Ее даже не удивило подобное. Представляешь, насколько она считает себя особенной? А теперь Гермиона из-за попытки Дамблдора подчинить себе ее тело ненавидит все колдовство. Как бы она не задалась целью уничтожить волшебный мир.

– Некоторые ее высказывания наталкивают на такую мысль, – Северус поддержал мнение Поттера. – Вряд ли ей подобное удастся, но столь твердолобые, как она, способны причинить немало неприятностей. Лучше бы она оказалась просто под влиянием Альбуса! Сейчас бы раскаялась в своих заблуждениях и успокоилась. Зря я не прислушивался к твоим жалобам на нее. Как видишь, я тоже способен ошибаться в оценке некоторых личностей. Хотя в данном случае, наверное, сыграло роль желание Альбуса использовать Грейнджер в своих целях. Да и в больнице, похоже, к ней относились без должного внимания. Это и подтолкнуло к столь радикальным мыслям. Она разозлилась и считает, что магия – зло, а следовательно, ее нужно жестко контролировать.

– Дамблдор ратовал за запреты сложного колдовства, и она готова идти тем же курсом. Так недолго все низвести до балаганных фокусов.

– Хорошо, что у вас произошел этот разговор. Теперь мы хотя бы знаем, что за Грейнджер следует присматривать. Завтра хоронят Дамблдора, – Снейп перевел разговор в другое русло. Судить о планах девчонки, едва не лишившейся собственного «я» из-за опасного колдовства, пока было рано. – Отдел образования настаивает, чтобы все деканы присутствовали на погребении. Будут и представители из Министерства. Аврорам дан приказ следить за порядком. Похоже, хвалебных речей никто не готовит, но отдать должное тому, кого называли великим волшебником столетия, все же собираются.

– Я из тени понаблюдаю, – бросил Поттер. – Хочу собственными глазами увидеть, как его зароют в землю. Знаешь, учитывая, насколько я зол на Дамблдора за то, что он сделал с моей семьей, как поступил со мной и за его планы отобрать у тебя жизнь, я думал, что буду рад его смерти, но этого так и не произошло. Мне наплевать на то, что он умер, а негодование никуда не делось.

– Такая боль лечится только временем. Я тоже чувствую лишь удовлетворение из-за того, что не нужно будет оглядываться еще и на действия Альбуса. Мне по-прежнему неприятно из-за его коварного предательства, – не стал скрывать своего отношения к вопросу Северус. – Теперь нам нужно сосредоточиться на проблемах, связанных с Темным Лордом.

– Значит, сосредоточимся. Пора взяться за воспитание моего названного родственника, – хмыкнул Гарри и улыбнулся.

Они еще некоторое время поговорили о планах на ближайшее будущее, а затем Снейп вернулся к книжным шкафам, собираясь продолжить свои изыскания, а Гарри отправился в факультетскую гостиную.

***

Хоронили Альбуса Дамблдора, бывшего директора Хогвартса, по мнению Поттера, шумно, но бесцветно.

Аберфорт Дамблдор не горел желанием устраивать похороны брату, с которым поссорился много лет назад. Однако Шеклболт пообещал ему взять организацию траурного мероприятия на себя, а расходы компенсировать пожертвованиями неравнодушных граждан, так что от Аберфорта требовалось лишь подписать соответствующую бумагу – просьбу о выдаче тела Альбуса Дамблдора. Министерская директива позволила произвести захоронение в Годриковой Лощине, где находился дом Дамблдоров, доставшийся по наследству именно Альбусу. Однако эту информацию держали практически в тайне, не желая разбираться с беспорядками, ведь благодаря подробным публикациям о суде многие волшебники после размышлений о деяниях Альбуса Дамблдора вдруг обнаружили «его руку» и в собственных судьбах. В связи с предпринятыми мерами предосторожности на похороны пришло не слишком много людей. В основном, это были коллеги по работе в Хогвартсе, работники Министерства, уполномоченные присутствовать при погребении, да местные жители, среди которых затесались некоторые члены Ордена Феникса да парочка особенно пронырливых репортеров. Были, конечно, и обычные зеваки, специально приехавшие в Годрикову Лощину, легко узнаваемые по их любопытным взглядам, скользившим по округе. Авроры внимательно следили за порядком и пресекали малейшие ссоры между не сошедшимися во мнениях волшебниками.

Гарри бросил лишь короткий взгляд на лежавшего в гробу старика с ввалившимися глазницами на восковом лице и явно специально выставленными напоказ в доказательство причины смерти черными, словно обгоревшие головешки, руками, сложенными поверх покрывала. Поттер предпочел уделить внимание живым, явившимся кто почтить память великого и светлого, а кто и плюнуть на его могилу. Никто не выглядел убитым горем, даже сочувствие брату усопшего мало кто выказывал. Пожалуй, только Рубеус Хагрид открыто проявлял эмоции и походил на потерявшегося ребенка, он упрямо не верил в то, что в газетах писали правду про Альбуса Дамблдора. Большинство присутствовавших разбились на маленькие группы и беспрестанно обсуждали усопшего и его поступки, из-за чего похоронная процессия непривычно сопровождалась довольно громким шумом.

Каково было удивление Поттера, когда он увидел Волдеморта, бесцеремонно пристроившегося рядом с преподавателями Хогвартса и принявшегося о чем-то переговариваться со Снейпом. Естественно, Темный Лорд заявился в своем нормальном облике, так что ни у кого не вызвал ни страха, ни подозрения.