Расстрелять или жениться? (СИ) - Филеберт Леси

- Почему именно мне?! Пусть Фил принимает роды! Он лекарь!

Я воинственно воззрилась на Фила, но призвать его к совести силой взгляда не вышло. Правильно, если призывать не к чему, то никакой взгляд не поможет.

- Не-не-не! - отчаянно замотал он головой. - Я лекарь, но не повитуха! Раны залечить, снадобье выдать - это ко мне. Но не это, уволь! Давай-ка ты лучше. Ты единственная женщина среди нас, тебе это ближе к телу, как говорится.

- Можно подумать, я каждый день роды принимаю!! Меня этому, знаешь ли, не учили!

- Вот и научишься, - радостно добавил Салливан. - Заодно и потренируешься перед тем, как выносить мне обещанного наследника, хм?

Я тихо зарычала от едва сдерживаемого гнева. Достал он с этим наследником, честное слово!

- Снимай рубашку, - рявкнула я ему.

- О, уже? - оживился Салливан. - Ты готова приступить к исполнению клятвы прямо сейчас? Но не прямо же тут, драгоценная моя! Может хотя бы найдем другие кусты? Погуще, потише и побезлюднее, хм?

Не удержалась и швырнула ему в лицо горсть снега.

- Тряпки для младенца нужны, - гаркнула я. - Так что снимай свою рубашку.

- Ты предлагаешь использовать мою шелковую рубашку, пошитую на заказ, для родов какой-то... простолюдинки? - ужаснулся Салливан и вцепился в одежду так, будто у него последнее отнимают.

- Именно это я и предлагаю. Точнее требую.

- Но это мерзко и низко!..

- Будешь ближе к народу и все такое. О тебе сложат легенды!..

- Но...

- Возражения не принимаются. Раздевайся. А ты чего ржешь? - рявкнула я на Фила. - Ты тоже раздевайся. И ты, Гордон. Мне понадобится вся ваша одежда.

- Надеюсь, нижнее белье жертвовать не придется? - проворчал Салливан, неохотно расстегивая камзол.

- Будешь много возмущаться - заставлю и его отдать в пользу новорожденного! Еще возражения есть? Снимайте свои рубашки и растопите снег в котле, мне понадобится теплая вода.

Больше со мной никто не пререкался.

Пока я возилась с орчанкой, устраивая ее поудобнее, мужчины разобрались с водой, и Салливан подал мне котел. Принимая его из рук, невольно залюбовалась стройным телом Родингера. Коренные лакорцы привычны к морозам, поэтому им не особо холодно было раздеваться прямо так, на улице. Салливан еще не успел накинуть обратно на себя камзол и щеголял обнаженным торсом, который так дико и одновременно маняще смотрелся на фоне бесконечных снегов на равнине.

От него, конечно, не ускользнул мой пристальный взгляд.

- Хорош, правда? - невинно осведомился он. - Может мне пролить на себя еще чашку горячего шоколада? Мне понравилось, как ты мне помогала от него избавиться. Жаль только, что не закончила.

- Иди ты, - беззлобно буркнула я.

Пафосно взмахнула волосами, собранными в высокий хвост, и вернулась к орчанке. Ощущала при этом на себе насмешливый взгляд Салливана, и от этого было неуютно.

Следующий час был чем-то вроде филиала ада. Орчанка то выла белухой, то плакала взахлёб, то хватала меня за руку и начинала бесконечно благодарить за то, что мы не прошли мимо и решили помочь ей в такой непростой и важный момент.

Мне приходилось то успокаивать, то выслушивать горестные причитания, то пытаться выдернуть свою руку из цепкой хватки, чтобы сохранить пальцы.

Салливан демонстративно находился в стороне, делая вид, что любуется бескрайними снежными просторами. Стоял, одетый в камзол на голое тело, скрестив руки за спиной. Можно подумать, впервые видел такой пейзаж. Впрочем, представляю, как ему, принцу, была поперек горла вся эта возня с чьими-то родами.

Гордон неуверенно топтался неподалеку, а Фил мужественно предложил помощь и сидел рядом в обнимку с котелком воды и пожертвованными рубашками.

Толку от него правда не было. Он молча таращился на орчанку с благоговейным ужасом. А когда через час у нее начались особо сильные схватки, и она начала вскрикивать от боли, покрикивать начал и сам Фил.

-А-а-а! - заверещала Кайло, хватаясь за живот и до хруста сжимая мою ладонь.

- А-а-а!.. - взвыл рядом Фил, до боли вцепившись в мое плечо.

- Ты-то чего орешь? - обернулась я к нему.

- Я того... переживаю очень, - шмыгнул он носом, стараясь не смотреть в сторонку орчанки.

- С тобой все понятно, свободен, - фыркнула я и крикнула: - Эй, Гордон! Заменишь эту кисейную барышню?

Фила в предобморочном состоянии увели подальше от орчанки, далее мою тяжкую долю разделял стойкий Гордон. Вот сразу видно солдата: губы поджал, зубы стиснул, брови нахмурил, но все же храбро пошел "на абордаж".

Спустя бесконечные полчаса криков, воплей и страданий я передала на руки Кайло орущего младенца. А сама устало отошла в сторону и улыбнулась до ушей, глядя на малыша, слепо тычущегося носом в орчанку. Та, кажется, даже лицом посветлела. Похорошела вмиг и больше не казалась такой уж отталкивающей. Она с любовью прижала к груди младенца, глядя на него с непередаваемой нежностью.

- Спасибо, - шепнула мне Кайло. - Никогда не забуду вашу доброту!

Я вымученно улыбнулась и отошла к дороге, вглядываясь вдаль. Судя по приближающейся точке на горизонте, к нам подъезжали родственники орчанки. Вот и отлично, как раз вовремя.

- Кто там родился? - спросил Салливан преувеличенно безразличным тоном.

- Мальчик.

- О, это большая радость в семье орков! У них сегодня будет масштабная гулянка.

- Надеюсь, и нам с нее что-нибудь перепадёт, - проворчал подошедший Гордон.

- Ты как вообще? - спросила я у него.

Тот неопределённо повел плечами.

- Мне надо напиться, - коротко ответил он.

- Организуем, - хохотнул Салливан и хлопнул его по плечу.

Приближающаяся точка на горизонте действительно оказалась повозкой, на которой примчались родственники Кайло. Они заохали, запричитали, запрыгали вокруг новоиспечённой матери и горячо благодарили нас за оказанную помощь.

- Спасибо-спасибо-спасибо! - тряс меня за руку немолодой орк, похоже, отец Кайло. - Вы просто обязаны отправиться с нами и присоединиться к нашему празднику! Не обижайте старика отказом!

Мы, в общем-то, и не собирались отказываться. Нам как раз нужен был кров, ночлег, а еще нужно было раздобыть новых лошадей и заскочить в лавку за новыми рубашками взамен тех, что ушли на пеленки новорожденному орчонку. Я не удержалась и хихикнула, увидев, каким страдальческим взглядом Салливан провожал Кайло, которая несла в руках младенца, закутанного в его шелковую рубашку.

В общем, мы не прочь были отдохнуть и повеселиться, поэтому с радостью и облегчением запрыгнули в повозку.

Ехали быстро, лошади резво скакали вперед, а братья Кайло распевали весёлые песни в честь дня рождения нового члена большой дружной семьи. Голоса у них были так себе, но все равно получалось душевно. Так что поездка прошла быстро, легко и незаметно. А когда мы приехали в деревню, на нас буквально налетел высокий молодой орк. Он размахивал своими огромными лапищами и восклицал:

- Кайлочка, дор-р-рогая моя! Я тут чуть с ума не сошел! Мы тут все чуть сума не сошли!..

Новоявленный отец семейства споткнулся и заткнулся на полуслове, завидев меня.

- Привет, Кайнар, - осклабилась я, узнав того орка, из которого Фил недавно вытаскивал наконечник стрелы, и которого я буквально выпихнула из лавки лекаря пинком под зад. - Давненько не виделись.

Он тоже меня узнал. И нервно сглотнул.

Глава 23. О повозках и досках

По моим ощущениям мы тряслись в этой дрянной повозке целую вечность. Она ходила ходуном на ухабах, в какой-то момент меня даже начало мутить. Еще эти орки распевали идиотские песни в честь рождения нового члена семьи. Пели они отвратно, лишь изредка попадая в ноты, и от этого пения хотелось провалиться под землю или хотя бы просто временно стать глухим. Моим спутникам, кажется, было весело, а вот мне - не очень.

По правде говоря, я впервые в жизни ехал так в обычной деревенской повозке как обычный деревенский житель. Всегда передвигался порталами, в крайнем случае - верхом на лошади или в императорской карете. Поэтому мне был в новинку подобный способ передвижения, и не могу сказать, что он мне понравился.