— Наши враги хотели убить меня, чтобы ты стал уязвим.
— Без сообразительности Сариссы они бы добились успеха.
Челюсть Корзина напряглась, и я почти рассмеялся. Он ненавидит, что его застали врасплох. И он ненавидит быть в долгу перед маленькой человечкой.
Честно говоря, я не могу его винить.
Взгляд Корзина был прикован к моему лицу.
— Теперь у тебя есть чип. Ты отдашь им его?
Я достаю из кармана крохотное серебряное устройство, поднимаю его вверх, и мы оба наблюдаем, как оно мерцает в тусклом свете.
— Такая мелочь, которая вызвала столько обмана, — бормочу я. — Я мог бы раздавить его в мгновение ока.
Корзин пренебрежительно пожал плечами.
— Мы с тобой оба понимаем, на что пойдёт кто угодно, чтобы защитить свою семью. И эти человеческие самки считают друг друга семьей.
— Я знаю. — Но знание обжигает.
Корзин изучает меня, его серебряные глаза почти светились, а вокруг его рта показался намёк на улыбку.
— Но ты ей этого не прощаешь.
— Теми качествами, которыми я восхищаюсь в ней: безжалостность, обман, преданность своему народу… это также то, что позволило ей предать меня.
— Ты бы сделал то же самое.
Я киваю.
— Я знаю. И чувство вины не съедало бы меня также, как съедает её. Иногда она едва может смотреть на меня. Чтобы гарантировать безопасность моих людей, я бы поступил хуже и никогда не подумал бы дважды.
— И всё же.
Я без юмора усмехнулся.
— И всё же.
— Ты влюблен в неё.
Я качаю головой, и Корзин рассмеялся.
— Почему же ещё, ты позволил ей зайти так далеко в своём обмане, продолжая при этом делить с тобой постель?
— Мне нужно, чтобы наши враги поверили, что они наняли кого-то, кому я доверяю.
— Говори себе это столько раз, сколько хочешь. Но ты можешь добиться того же, обращая на неё внимание публично и игнорируя её наедине. К сожалению, ты не можешь держаться от неё подальше.
Его тон стал резким, и я прищурился.
— Осторожнее.
— Вот оно. — Он машет рукой, а я скриплю зубами, но у меня вошло в привычку никогда не лгать себе. Честно говоря, Вивиан запала мне в душу.
Но ей не обязательно там оставаться.
Сегодня вечером у меня официальный банкет с Мазарком и некоторыми другими нашими союзниками из Кенрица, большой территории за пределами моего королевства. Благодаря моему договору с заморским племенем Ракизом и моим постоянным союзам с теми, кто живёт по эту сторону воды, я увеличил свою силу до такой степени, что даже мой отец не мог мечтать.
И всё же я чувствую опустошённость, неудовлетворенность преследует меня на каждом шагу. Я не буду сидеть рядом с нашими гостями на этом балу, и я оплакиваю тот факт, что мне не удастся увидеть выражение лица Вивиан каждый раз, когда она опробует что-то новое.
Сосредоточься на своём королевстве. Вскоре она покинет Агрон.
И я останусь здесь. Один.
Глава 14
Вивиан
— Нам обязательно идти туда? — бормочу я, пока Каури укладывает мои волосы в прическу, для которой, кажется, нужна тысяча разных крошечных шпилек.
— Конечно. — Она принюхивается. — Как гости короля, вы обязаны присутствовать.
Я вздыхаю. После моего разговора с Сариссой у меня такое ощущение, что сегодня вечером она не придёт. Теперь, когда она знает, что Хеса, её служанка, работает с врагами Арикса, она запретила ей посещать её комнаты, заявив, что может готовиться и одна, к большому ужасу Каури.
Я внимательно следила за Каури с тех пор, как мы узнали, что Хеса будет нашим контактом для передачи сообщений Варги. Каури не сделала ничего, что заставило бы меня думать, что она может быть предательницей, и то, как она обожает короля, делает маловероятным, что она в этом замешана.
Но я всё равно осторожна.
Каури наклоняется и открывает ящик, доставая длинное мерцающее ожерелье. Драгоценности идеально подходят к моим глазам, и я застыла, когда она застегнула его мне на шее и серьги из одного набора.
— Король просил, чтобы ты надела это, — сказала она.
Я провожу пальцами по прохладным камням у ушей, моё сердце чаще забилось.
Я повернула голову на стук в дверь, не обращая внимания на хмурый взгляд Каури.
— Войдите.
Сарисса просовывает голову в проём. Как и я, она одета только в халат. В отличие от меня, её волосы распущены и ниспадают на плечи, а на лице всё ещё нет косметики.
— Ты не готовишься?
— И не собираюсь.
У Каури после этой новости такой вид, будто у неё случился инсульт, и я вздыхаю.
— Можешь дать нам минутку? Пожалуйста?
Она бросает на Сарису мрачный взгляд, бормоча что-то об эгоистичных человеческих самках, и выходит за дверь.
— Что случилось? — я шепчу, и Сарисса садится на край моей кровати.
— У меня мигрень.
— У тебя не бывает мигрени.
— Я знаю, но такая у меня легенда. Я думала об этом дне и не доверяю Варги. Если только он не идиот, он не собирается возлагать все свои надежды на то, что мы предадим Арикса. Я уверена, что у него и его веселой компании предателей есть запасной план. А если так и есть, то мы им не нужны, а значит, на наших спинах огромные мишени.
У меня пересыхает во рту, но я согласна с её доводами.
— Так что же нам делать?
— Тебе нужно поговорить с Ариксом сегодня вечером и рассказать ему всё. Я собираюсь найти Корзина перед ужином и сделать то же самое. Тогда я начну претворять наш план в жизнь.
Мой желудок превращается в свинец.
Возможно, Арикс поймёт. Может быть, он не выгонит меня из своего королевства за заговор против него.
Я почти рассмеялась. Арикс с такой же вероятностью согнётся, как стальная балка, и с такой же вероятностью простит.
Я возвращаю своё внимание к Сариссе.
— У нас будет достаточно времени?
— Мы должны успеть. У меня достаточно контактов, чтобы разослать сообщения. Но тебе нужно быть осторожнее. Арикс может сойти с ума, если ты ему всё расскажешь.
Мои руки затряслись от этой мысли, но я прячу их под халатом.
— Со мной всё будет в порядке. Пообещай мне, что ты тоже будешь осторожнее.
— Обещаю.
— Кхм-кхм. — Каури стучит в дверь, Сарисса бросает на меня взгляд, но уходит из комнаты, кивая Каури. Каури хмурится ей вслед, и я вздыхаю.
Для моей кожи головы наступают тяжкие времена, когда Каури в плохом настроении.
Арикс
Я надеваю корону на голову и смотрю в зеркало. Мой отец был моего возраста, когда он умер, и я выгляжу почти так же, как он.
Кроме моих глаз. У меня глаза моей матери.
Хотя я никогда не видел, чтобы глаза моей матери были такими холодными, как у меня. Её глаза всегда светились счастьем или светились любовью. Две вещи, о которых я мало знаю.
Моя корона — та, которую я ношу не часто. Красные драгоценности резко контрастируют с черным металлом. Драгоценности были добыты одним из моих предков, а изящный близнец короны одиноко ждёт в хранилище, где хранятся драгоценности моей матери.
Я смотрю на Корзина, сидящего у окна и точащего меч. Если бы я не видел его лежащим в покоях целителей, я бы никогда не узнал, что он ослаб из-за раны. Его глаза острые, лицо почти дикое, когда он смотрел вдаль.
— Твои источники говорят, что нам следует ожидать нападения на балу, — говорю я, доставая свой меч. Возможно, это церемониальное оружие, рукоять которого покрыта драгоценными камнями, но я сохраняю лезвие заточенным.
— Да, — говорит Корзин. Он посмотрел на меня через плечо, его челюсти напряглись. — Но нам было бы разумно проявлять осторожность каждый день перед балом. Мазарк давно хотел завладеть твоей территорией, и мне трудно поверить, что его визит случайно совпал с планами твоих врагов.
Я кивнул, у меня уже болит челюсть от скрежетания зубами.
— Тебе когда-нибудь хотелось, чтобы мы были нормальными самцами?
