Злая зима (СИ) - Ярошинская Ольга

— Не за что, — улыбнулся Брун. — После оперы мне ничего не страшно.

Охранник впустил их в заведение, проводив долгим взглядом ножки Эльзы, но, наткнувшись на угрюмое выражение лица Бруна, поспешил отвернуться. Они сдали пальто Эльзы в гардероб, Брун предпочел не расставаться с курткой, в одном кармане которой лежала вампирская рука, а во втором — пачка томатного сока. Он сгреб номерок и, повернувшись к Эльзе, непроизвольно задержал дыхание. Она крутилась у зеркала в тонком золотистом платье с открытой спиной, в треугольном вырезе болтался ведьмин мешочек. Глаза сияли предвкушением радости.

— Ну что, зажжем? — улыбнулась она, беря его под локоть.

Пройдя через стеклянные двустворчатые двери, Эльза остановилась, осматриваясь.

На круглой сцене танцевали три мускулистых парня, подсвеченных красным, в подвесных клетках извивались девушки в кожаном белье. Один из парней вдруг зарычал, забил по крепким ляжкам хвостом с кисточкой. Девушки на танцполе восторженно завизжали.

— Вот он, к примеру, метис льва, — сказал Брун ей в ухо. — Видишь, метки оборотня нет. Он не может совершать полный оборот. Только хвост отращивает.

— Прикольно, — выкрикнула Эльза, пританцовывая. Она отошла от Бруна на несколько шагов, тряхнула головой, так что волосы рассыпались по плечам. К ней сразу устремились несколько парней, но одного Брун развернул еще на подходе, а двое ретировались сами, оценив крупную фигуру оборотня. Эльза танцевала, прикрыв глаза, сияя в свете прожекторов, как золотая статуэтка. У Бруна вдруг пересохло в горле, он вынул из кармана томатный сок, отпил глоток.

Он отвел взгляд от гибкой фигурки Эльзы, посмотрел на танцпол. В зале было битком народа. Разноцветные лучи прожекторов скользили по лицам, выхватывая из темноты то улыбку, то гримасу. Брун не сразу понял, что показалось ему неправильным, а когда осознал, шагнул к Эльзе.

— Нам лучше уйти, — сказал он.

— Что? — она обвила его шею руками. — Очень громко! Брун, так здорово, что мы сюда пришли!

Эльза танцевала, а Брун настороженно ощупывал взглядом зал. Почти все девушки были брюнетками, с неровно выстриженными прядями, точь-в-точь как у Эльзы. У всех, словно под копирку, глубокие квадратные вырезы.

Официантка в черно-белой униформе подошла к одной из девушек у сцены, что-то сказала на ухо. Та недоверчиво улыбнулась, потом захлопала в ладоши, подпрыгнула на месте и поспешила за официанткой к кабинкам в дальней части зала. Дверь из темного стекла открылась, и оттуда вышла девушка — брюнетка, с рваными прядями, как у Эльзы, и такая же бледная. Она прислонилась к стене, прижимая к шее салфетку. На растерянном лице блуждала улыбка.

Брун на автомате сгреб за шкирку парня, слишком близко подошедшего к Эльзе, и развернул его на сто восемьдесят градусов.

Он снова посмотрел на танцпол. Светлые кудри выделялись среди темных макушек, и Брун то и дело возвращался взглядом к блондинке, которая скорее не танцевала, а просто переступала с ноги на ногу. Она повернулась, и Брун с удивлением ее узнал.

— Тут твоя подруга! — рявкнул Брун на ухо Эльзе.

— Что? Вероника? — Эльза посмотрела на танцпол и едва не столкнулась с той нос к носу. — Что ты здесь делаешь?

Вероника чуть пошатывалась на высоких шпильках. Пышная грудь вываливалась из глубокого декольте.

— Это ты что здесь делаешь? — спросила та, ее повело, и она уцепилась за Бруна. — М-м-м, отличный бицепс… Ты ведь уже получила свой поцелуй!

— О чем ты? — не поняла Эльза.

— Ну как же, — Вероника захихикала. — Куда, кстати, тебя поцеловал вампир? Твоя шея без отметин, запястья, — она схватила руку Эльзы, вывернула, — тоже.

Вероника пошатнулась и едва не упала.

— Давай-ка выведем ее, — предложил Брун, обхватывая блондинку за талию и перемещая ее в другую сторону от Эльзы.

Он усадил ее на диванчик в небольшом холле, и Вероника растеклась по алому кожаному сиденью.

— Ты здесь одна? — спросила Эльза.

— Я рассталась с Антоном, — махнула рукой Вероника.

— Я имею в виду, есть кому отвезти тебя домой?

— Он тебя любил, — продолжила свою мысль Вероника. — Я стала с ним встречаться, что тебя позлить. Расскажи, как получается, что все достается тебе? — она икнула, посмотрела мутными глазами на Эльзу. — И альфа на тебя позарился, и от парней отбоя нет.

— О чем ты говоришь, Вероника, — устало вздохнула Эльза. — Ты думаешь, я хотела стать вампиром?

— Почему бы и нет? Вечная жизнь и идеальная кожа, — она повернулась к Бруну и, скривившись, прошептала. — У нее раньше были веснушки, фу-у-у.

— Родители мне сказали, что ты стала в очередь на инициацию, — вспомнила Эльза. — Зачем тебе это, Вероника? У тебя вся жизнь впереди.

— Я умираю, — кивнула та, светлые пряди прилипли к щекам, вспотевшей шее. — У меня альцгеймер, наследственная форма.

— Вероника…

— Помнишь мою бабку? Отец настоял, чтобы она жила с нами вместо того, чтобы сдать ее в клинику. Она вечно воняла мочой и не могла даже ложку до рта донести. Мне осталось лет двадцать, а потом я тоже стану овощем. Понимаешь? — она подняла искаженное злостью лицо к Эльзе. — Хотя, куда тебе понять. Ты ведь останешься такой же. Молодой и красивой. Пока я буду ссать в постель. Дрянь! — выкрикнула она вдруг, кинулась на Эльзу. Брун едва успел ее перехватить, отбросить назад на диван. — Почему он укусил тебя?! Стерва! Я в очереди триста двадцать шестая! При квоте два человека в год!

Эльза прижалась к Бруну, он обнял ее, повел к выходу.

— Ненавижу тебя! Ненавижу! — выкрикивала Вероника им вслед.

Брун помог Эльзе надеть пальто, она никак не могла попасть в рукав.

— Зря я тебя привел в этот клуб, просто я в них не разбираюсь, — сказал Брун. — Сюда заходят вампиры. Ты заметила? Половина танцпола — кривые копии тебя. Только с вырезом как у сектантов, что поклоняются ребру Бальтазара.

— В смысле — копии?

— Такая же прическа, — Брун заправил прядь волос ей за ухо. — Забавно, что ты, обкорнав волосы, установила тренды.

— Брун! — Эльза остановилась у ступеней клуба. — Это модная прическа. Я за нее в свое время сотню сторнов отдала.

— Серьезно? — удивился Брун. — А я думал, это ты сама. Знаешь, такой девочковый жест — сейчас как обрежу волосы, и пусть вам всем будет хуже.

Эльза укоризненно на него посмотрела.

— Те девчонки, что хотят быть на тебя похожими, надеются, что им тоже повезет, и альфа обратит на них внимание. Или вампир, который сможет продвинуть их вверх по очереди на инициацию. А некоторым просто нравится, когда их кусают. Большинству. Вампиры заходят сюда поесть.

Эльза поежилась, обхватила себя руками. В кругах света от фонарей плавали белые хлопья снега. Охранник куда-то подевался, и улица, вытянувшаяся до леса, была совершенно пустынна.

— Так жаль…

— Ты жалеешь Веронику? У нее впереди лет двадцать, она сама сказала, в отличие от тебя…

— Жаль, что мы так мало там побыли, — сказала Эльза.

— Не натанцевалась? — Брун, помедлив, взял ее ладонь, второй рукой обнял за талию, плавно притянул к себе. — Слышишь, медленная…

Эльза улыбнулась, положила ему руку на плечо. Снег заскрипел под их ногами.

— Брун Ррун Торн, — сказала она, покачиваясь в его объятиях, — ты умеешь танцевать.

— Удивлена? — он развернул ее, крутанув под рукой, и снова прижал к себе.

— Немного.

Звезды моргали над еловыми верхушками, укутанными снегом, луна выглянула из-за дымки облаков и спряталась, будто застеснявшись.

Брун прижал Эльзу к себе чуть крепче, а она запустила пальцы в волосы на его затылке, погладила шею.

— Я ведь говорил, у меня там чувствительное место, — сказал Брун.

— А я помню, — усмехнулась Эльза. Ее глаза отражали свет фонарей и сияли, точно теплые огоньки.

Брун положил и вторую ее ладонь себе на плечо, погладил обеими руками узкую спину, легонько коснулся губами виска. Он вдруг сбился с ритма, наступил Эльзе на ногу.

— Ай! — вскрикнула она, но Брун уже задвинул ее за спину.