Третий Год (ЛП) - Ив Джеймин

— Как королева драконов, владеющая древней магией, — начала она, — я обладаю некоторыми способностями, недоступными моим собратьям. У моей матери были такие, и у ее матери тоже. Это передается по материнской линии. Это моя другая форма — форма изначальных богов-драконов, от которых я происхожу. Не так много осталось тех, кто черпает силу у изначальных.

Мы молча уставились на нее.

— Ты — богиня, — выдохнула Джесса, ее глаза сияли, когда она бросилась к золотой фигуре. — Ты прекрасна.

Они долго обнимались, и это был такой трогательный момент, что у меня перехватило горло и заблестели глаза. Они никогда так не обнимались… Я уже знала, что отношения дракона с человеком — это не совсем то же самое.

— Почему ты мне не сказала? — спросила Джесса, отстраняясь.

Жозефина печально улыбнулась ей.

— Не рекомендуется отказываться от нашего дракона ради этой формы. Мама всегда предупреждала меня о чрезмерном использовании этого вида, что я могу стать зависимой от силы, заключенной в этом теле. Золото, которое покрывает мою кожу, — то же золото, что и изначальная магия. Оно наполняет мое тело, мою кровь, мою душу. Оно вызывает привыкание. Никогда не поощряется его использование, даже у тех, кто привык к нему от природы.

По мне пробежал холодок. Ашер. Ашер тоже обладал золотой магией, унаследованной от своей матери, которая была рождена от чертовой матери всего сущего. Изначальная магия.

Вот что с ним случилось, когда золото брало верх, и он терял контроль.

— Мне нужно поговорить с Ашером, — выпалила я в спешке. — У него есть изначальная магия. И если он не знает, что со мной все в порядке… — Я понятия не имела, что он предпримет, но знала, что это не к добру. Если этот древний могущественный дракон боялась потерять контроль, что это значило для Ашера?

Жозефине, по крайней мере, хватило порядочности изобразить сожаление.

— У нас больше нет к ним доступа. Мы вступили в промежуточный мир, и теперь нам предстоит отправиться в подземный мир. По пути Гепташии.

Черт.

— Черт, — пробормотала Джесса, и я подумала, не прочла ли она мои мысли.

В смысле, это был логичный ответ на сложившуюся ситуацию, так что, скорее всего, нет.

— Лучшее, что мы можем сделать, — это закончить нашу работу и вернуться к ним, — сказала Миша, и ее голос звучал очень спокойно. Она тоже была явно расстроена — я видела, как напряглись морщинки у нее на лбу, — но она держала себя в руках.

— Девчачья банда, — тихо сказала Джесса.

Миша моргнула, глядя на нее, но я улыбнулась.

— Девчачья банда, — подтвердила я. — Видимо, это было предчувствие.

Она протянула руку, и мы ударились кулаками, потому что солидарность, сестра.

— Девчачья банда — для этого очень подходящее место, — добавила Жозефина. — Потому что только те, кого примут, смогут пройти. И ни один мужчина еще не прошел. Эта богиня очень разборчива. А мужчины… она их ненавидит.

Не слишком удивительно, поскольку она, без сомнения, была очень зла из-за того, что Драконис ее предал. Я хотела узнать больше об этой истории. Сейчас не было времени, но, надеюсь, когда-нибудь оно появится. В конце концов, это была своего рода проблема моей семьи.

Отец — гребаный придурок. Дерьмовый отец. Дерьмовый партнер.

На краткий миг я задумалась, поможет ли нам пережить это понимание истории Гепташии…

— Нет, — сказала Жозефина. — Понимание не поможет в первой части.

Очевидно, она все еще могла читать мысли.

— Это простой тест на состоятельность, и никто не знает, что используется для оценки твоей ценности, но у всех одни и те же весы.

— Достоинство для каждого человека означает что-то свое, — серьезно сказала Миша. — Не понимаю, как этот тест может быть справедливым. Я определенно совершала поступки, которыми не горжусь, и, скорее всего, не пройду.

Джесса яростно зарычала.

— Ты должна простить себя за то, что сделала. В этом не было ничего злого. Тебе было больно, и если бы я была в таком же положении, как ты, то, вероятно, поступила бы хуже. Ты намного уравновешеннее и добрее меня. Я вспыльчива. Я импульсивна. И совершенно не приемлю недостатки других людей, когда они меня раздражают. Я так далека от совершенства.

Жозефина улыбнулась близнецам, и стало ясно, что она питает слабость к сестре своей любимой Джессы.

— У вас обеих есть свои недостатки, и это нормально. Вам нечего никому и никогда доказывать. Вы обе не раз спасали мир, принося огромные личные и эмоциональные жертвы. Как я уже говорила, вы двое — лучшие суперы, которых я знаю. Вы достойны этого. — Она повернулась ко мне. — И Мэддисон достойна этого по нескольким причинам. Я почти не сомневаюсь, что вы все пройдете, но трудно сказать наверняка, когда этот тест будет проводить Гепташия. Она считает что достойно, и поскольку я не проходила этот путь раньше…

— А как насчет тебя? — спросила Джесса, ее беспокойство за королеву драконов было очевидным. — Тебе придется пройти через то же испытание?

Золотая женщина кивнула.

— Да. Я, как всегда, буду рядом с вами.

— Ты более чем достойна, — согласилась Джесса. — Ты права, что не волнуешься.

Жозефина покачала головой.

— Я не волнуюсь, но это не из-за того, что ты думаешь. Я не более достойна, чем вы трое. Я не волнуюсь, потому что я с вами. Нет никого, с кем бы я хотела быть, даже если мне пришло время покончить с этой жизнью.

Я никогда не видела, чтобы кто-то так быстро бледнел, как Джесса; по ее щекам уже текли слезы.

— Я никогда с этим не смирюсь, — выдохнула она. — Мне, блядь, все равно. Давайте развернемся сейчас, потому что я не смирюсь с потерей кого-либо из вас. Ни Жозефины, ни Миши, ни Мэддисон. Никого.

Я чувствовала то же самое. Черт знает почему, эти люди были в моей жизни всего каких-то пять минут по большому счету, и все же я знала, что буду сильно горевать о них, если их не будет рядом. Иногда требуется одна секунда, чтобы понять, что это твои люди, заслуживающие твоей любви и преданности.

Королева драконов улыбнулась, являя собой прекрасное проявление женской силы и грации. По ее древним глазам и мощной энергии было невозможно определить, что она дракон.

— Мы сделаем это вместе. Мы сильные и достойные, — прошептала она, и эти слова, казалось, эхом разнеслись по всему каменистому пятачку, на котором мы стояли.

Через секунду земля разверзлась, будто Жозефина прошептала волшебный пароль, чтобы разрушить скалы. Когда мы все упали, я услышала, как Джесса пробормотала:

— Черт. Только не это…

Затем тьма сомкнулась вокруг нас, и я потянулась к своей силе, чтобы замедлить падение, но она была тонкой и ускользала из моей хватки.

Похоже, здесь не было никакого обмана или обхода следующего шага на этом «пути».

Нам всем оставалось только надеяться, что мы достойны его.

22

Мы падали недолго, а когда приземлились, то оказались в мягком веществе. Темнота была такой, что казалось, ни один луч света никогда не проникнет сквозь нее, и поскольку моя магия все еще была недоступна, я оставалась в этой темной дыре, гадая, что же, черт возьми, происходит вокруг меня.

Я провела руками по мягкости, отметив, что она одновременно мягкая и упругая, с бархатистой текстурой, как у персика.

— Джесса? — тихо позвала я, не желая никого предупреждать о нашем присутствии, но и не слыша никаких признаков жизни вокруг себя.

Нет ответа.

— Миша? Жозефина? — Я перешла на шепот.

И снова никто не ответил.

По моему телу проскользнуло неподдельное беспокойство. Оно было сильным и быстрым, и меня почти подкосило желание выбраться отсюда, бежать, бежать и бежать, пока я не окажусь подальше от этого места, от которого по спине пробегали мурашки.

Я боролась со своей паникой, отказываясь позволять гормонам и инстинктам пугать меня. Я была сильнее этой реакции.

Как будто я только что бросила вызов вселенной, и то, что воздействовало на мою центральную нервную систему, вызвало еще больший страх. Вместе с этим пришла мимолетная мысль, что мной управляют.