Лавка зелий «Вам здесь не рады» (СИ) - Амброва Мирая

Я выдохнула медленно и прикрыла глаз.

Хочу домой, в свою квартиру в центре города с видом на площадь. Хочу сходить на шоппинг и съездить в Италию на выходные. Хочу просто быть собой.

Но Ксении Романовской-Уваровой больше нет.

Есть только Иллария Уортер.

И мне проживать её жизнь.

29

С того злополучного дня, когда Ноэль явился в коттедж с предложением руки и сердца, Алиас со мной не разговаривал. Он избегал меня ещё тщательнее, чем до этого, предпочитая почти не выходить из своей лаборатории. Поначалу я пыталась выйти с ним на контакт, пыталась поговорить, объясниться, но он в своем стремлении игнорировать меня был непреклонен. И я отпустила. Если он желает делать вид, что меня не существует — так тому и быть. Не хочет говорить? Пусть молчит. Не желает видеться? Да пусть хоть глаза себе выколет, если его это устраивает. Бегать за ним, уговаривать, умолять о внимании я не собиралась. Да и какая моя вина? Не я его брата целовала, не я с сомнительным предложением заявилась.

Ноэль тоже не появлялся. В тот вечер я сказала, что его приглашение под венец совершенно неожиданно и неуместно. Сказала, что мы не знаем толком друг друга, а значит ни о какой свадьбе не может идти речь. Магиар вспылил тогда:

— Я так и знал, — кричал он. — Это все Алиас, он повлиял на тебя! Не живи ты с ним, всё было бы иначе!

— Ноэль, ты не прав, Алиас тут ни при чём.

— Я видел вас, — зло процедил он мне сквозь зубы. — Видел вас в окне. Зачем он подошел к тебе, Илли? Почему стоял так близко?

— Это не твоё дело, — качнула я головой.

— Как же, — фыркнул он и направился к выходу.

Ноэль уехал так же стремительно, как и прибыл. Пыль, вздернутая в воздух копытами его скакуна, ещё долго оседала на дорогу.

Мне было неприятно от того, как все сложилось и с Алиасом, и с Ноэлем. Но хуже всего было то, что закончились и мои уроки по овладению магией. Я ощущала, как тягучая непослушная энергия копится во мне, нарастает. Что будет к тому моменту, когда с меня снимут браслеты в очередной раз? Я спалю к чертям весь Земной шар? Хоть может это вообще другая планета.

Я пыталась говорить со своей магией. Ласково обращалась к ней, словно это был ребенок во мне, убаюкивала её и ворковала. Не знаю, действительно ли это помогало, или мне так просто казалось, но в такие моменты энергия словно затихала на короткий миг, вслушиваясь в мой спокойный голос. Это всё, что я могла предпринять для её обуздания.

Сидеть без дела мне не пришлось. В лавке, как и всегда, посетителей не было, и я решила, что не стану тратить время стоя за прилавком, а попытаюсь хоть что-то предпринять. Расправившись с утра с домашними делами, я отправлялась ходить по деревне, предлагая к обмену зелья. Мне удавалось выменять немного продуктов, на это мы и жили. Алиас будет зол, когда узнает, что дорогие зелья ушли по цене в пару килограммов картофеля или куль сушеных яблок, но мне было всё равно на его гнев. В отличие от него я хотя бы что-то предпринимала, чтобы не умереть с голоду, пока он лишь варил и варил свои настойки.

И всё же того, что мне удавалось раздобыть, катастрофически не хватало. В деревне мало того, чем можно разжиться, все садили и выращивали примерно одно и то же. Где взять сахар, если его покупают в городе? Что обменять на муку, когда мельник напрочь отказывается от зелий? Нужны были деньги, и с какого-то чёрта обязанность по их добыче легла на меня.

— На ярмарку поедешь, Илька? — крикнула мне через забор Туна, когда я проходила мимо её двора.

— Ещё не знаю, нужно ведь на чем-то добраться, — я остановилась на дороге, сложила ладонь козырьком и приставила ко лбу, чтобы лучше видеть собеседницу.

— Телега нужна, — кивнула женщина. — А она мало есть у кого. У нас всего несколько человек в деревни на ярмарку ездют, так с ними ещё куча набивается.

— А я могу с кем-нибудь договориться и пристроиться? — спросила с надеждой.

— Может, пивовар тебя с собой возьмет? Он почти всегда один ездит, но вредный… жуть! Оттого и один, что брать с собой никогошеньки не желает. Демоны его утащи!

К пивовару я и направилась в тот же час. Но, как и говорила Туна, мужик оказался до жути противным, и отказался взять меня с собой. Я предлагала ему в обмен кучу зелий, чуть ли не пожизненный абонемент на настой от простуды, но тучный, с масляными глазками мужчина был непреклонен. Пришлось вернуться домой ни с чем.

Когда я входила в двери коттеджа, уже опускались на землю сумерки. В полутьме коридора я увидела, как Алиас быстрым шагом пересек его, пытаясь, как и всегда, скрыться в зельеварной.

— Алиас! — окликнула я его, пытаясь остановить.

Он сделал вид, что не услышал, дернул ручку двери.

— Ну и катись ты в преисподнюю! — крикнула я ему, разозлившись.

Сколько можно вести себя так, словно он маленький обиженный ребенок? Сколько можно избегать меня, игнорировать? Мы же не в детском саду, чтобы играть в эти игры.

— Да чтоб ты знал: я не собираюсь бегать за тобой! Хочешь прятаться в своей норе? Да пожалуйста! Но знай, что тогда ты трус! Трус, который боится девушку, что живет в его доме. И все лишь потому, что его брат поцеловал её!

Алиас замер. Пальцы его соскользнули с ручки двери. Медленно он повернулся ко мне, посмотрел на меня холодно.

— Мне все равно с кем ты целовалась. Хоть с моим братом, хоть со всей деревней. Мне плевать — ты вольна делать всё, что пожелаешь.

— Как же, — хмыкнула я. — Настолько всё равно, что всеми силами избегаешь меня! А я как дура стараюсь, порядки здесь навожу, готовлю тебе обеды и ужины. А взамен что? Полный игнор и безразличие! Да ты даже не хочешь помочь мне, не желаешь даже попытаться продать хоть пару зелий, приложить усилия! Я тут рву… кое-что, лишь бы нам было что есть, пока ты прячешься как трусливая мышь!

Я даже запыхалась, пока высказывалась. Алиас сделал пару шагов в мою сторону, остановился на небольшом расстоянии. Голос его был спокоен, говорил он вкрадчиво:

— Я просто желаю быть один. Как и привык. Я совершил ошибку, когда позволил тебе остаться. Теперь я плачу за это тем, что ты заполнила собой весь мой дом. Ещё больше я ошибся, когда…

Он вдруг сбился, шумно сглотнул. Глаза его потемнели, взгляд стал совершенно иным. Магиар смотрел на меня так, что внутри всё переворачивалось. С легкой хрипотцой в голосе он закончил:

— Я ошибся, когда поддался своим чувствам, хотя знал, что не стоит этого делать. И за эту ошибку, мне придется платить.

Голос его дрогнул, и он резко выдохнул, раздраженный сам на себя.

— Алиас, — я сделала шаг к нему, коснулась его плеча.

Магиар поддался вперёд, его дыхание коснулось моего лица, когда он пылко сказал:

— Ты все вокруг заполнила собой. Тобой пропах каждый угол, твоя рука коснулась каждой поверхности. Ты всё заняла, всё захватила, не давая мне и шанса на то, чтобы не видеть и не слышать тебя. Но знаешь, что хуже всего?

Я отрицательно качнула головой, глядя в его сверкающие глаза.

— Ты заняла собой все мои мысли. Заполнила мой разум.

Он усмехнулся как-то зло, нервно, и закончил уже почти шепотом:

— Ты украла мои сны.

Я была настолько ошарашена его признанием, что не могла и шевельнуться. Я смотрела на него и не верила, что он действительно признался в этом. Мои пальцы сжались на его плече, я придвинулась ближе, и в то же мгновение Алиас отстранился. Он отцепил мои пальцы от своего плеча, резко повернулся и зашагал в сторону лаборатории.

Уже входя в дверь, он бросил, не поворачиваясь:

— Прими его предложение, Иллария. Это будет лучший для тебя вариант. Богатый жених из знатного рода — не об этом ли мечтает каждая благородная магиара?

Дверь захлопнулась, и я осталась в коридоре одна.

Иллария. Впервые за все время он назвал меня по имени. То я была «лучшей ученицей», то «как там тебя». Иллария. Чужое имя, которое стало теперь таким родным, звучало из его губ как какая-то ласка. Оно переливалось словно ручеек, стекая по камням слогами. Мне захотелось, чтобы он снова произнёс моё имя.