Какао, Клаусы и контракты (ЛП) - Торн Ава

Глава 25

Северный полюс оказался совсем не таким, каким его изображали в детских сказках. Стеклянные башни пронзали арктическое небо, их поверхности отражали северное сияние — зрелище было бы прекрасным, если бы я не знала, что скрывается под этим фасадом. Внутри исполнительного конференц-зала окна от пола до потолка открывали панорамный вид на происходящее внизу: бесконечные сборочные линии, где эльфы, олени и самые разные магические существа двигались с маниакальной энергией.

Йольнир — Санта-Клаус — сидел во главе стола из красного дерева, который вполне подошёл бы для любой нью-йоркской переговорной. Его культовый красный костюм сменил идеально сшитый бордовый ансамбль. От добродушного старика из легенд не осталось и следа. Стально-серые глаза внимательно сканировали помещение из-под аккуратно подстриженной бороды, а волосы с белыми прядями были зачёсаны назад от чёткой линии лба. Вся его фигура излучала власть. В буквальном смысле. Я была человеком, но даже я чувствовала магию, накатывающую от него волнами.

— Господа, — произнёс он голосом опытного СЕО, обращающегося к беспокойным акционерам. — И леди. — Его взгляд скользнул по мне с вежливой, почти пренебрежительной учтивостью. — Я так понимаю, у вас есть… некоторые опасения по поводу нашей текущей операционной структуры?

Кэнай, Таймур и Алекси стояли по обе стороны от меня, безупречные в деловой одежде, которую мы достали специально для этой встречи. Но под цивилизованной оболочкой я ощущала дикость — то, как пальцы Кэная нервно постукивали по бедру, как плечи Таймура оставались напряжёнными, несмотря на его внешнее спокойствие, и как опасная неподвижность Алекси скрывала кипящую ярость.

Мы подготовились настолько, насколько это было возможно. Даже с моим многолетним опытом я всё равно чувствовала знакомый укол сомнения, который возникал перед каждыми серьёзными переговорами. Но в этот раз я была не одна. Это было ради них — ради всего, за что они боролись. Провал был недопустим.

Я не собиралась проигрывать.

Я потянулась к ним через нашу связь, и они ответили — единым, несокрушимым импульсом. Вместе мы выстроили железобетонное дело о правах работников в мире, где магия всегда стояла выше юриспруденции. Но больше — нет.

— «Опасения» — это мягко сказано, — ответила я, с намеренным стуком положив кожаный портфель на стол. Звук эхом разнёсся по залу, словно брошенная перчатка. — То, что мы имеем здесь, — это систематическое нарушение базовых трудовых прав, от которого у любого юриста по трудовому праву потекут слюнки.

Брови Санты приподнялись — первая трещина в его отрепетированном самообладании.

— Прошу прощения, мисс…?

— Хартвелл. Сильви Мари Хартвелл Эсквайр. Специалист по трудовому праву в Blackstone & Associates. — Я раскрыла портфель и разложила документы по полированной поверхности стола, словно карты в игре с высокими ставками. — Я представляю Объединённые арктические кланы северных оленей в их ходатайстве о признании официального профсоюза.

Температура в комнате словно упала. Советники Санты — эльфы в строгих костюмах, больше похожие на корпоративных юристов, чем на мастеров игрушек, — заметно занервничали.

— Как очаровательно, — протянул он с улыбкой хищника. — Человеческий юрист. Скажите, мисс Хартвелл, что именно, по-вашему, вы понимаете в нашей работе?

— Я узнаю эксплуатацию, когда вижу её, — я придвинула первый документ. — Восемнадцатичасовые смены в пиковый сезон без оплаты сверхурочных. Опасные условия труда при отсутствии надлежащих протоколов безопасности. Жильё, не соответствующее установленным нормам заселения. И это лишь начало.

Кэнай наклонился вперёд, его голос оставался ровным, несмотря на напряжение, исходящее от него волнами.

— Только за прошлый год мы потеряли двенадцать оленей из-за предотвратимых несчастных случаев. Двенадцать членов наших кланов, которые больше не вернутся к своим семьям.

— Трагично, безусловно, — ответил Санта, даже не подняв взгляда от бумаг. — Но рождественская операция требует определённых… жертв. Дети всего мира зависят от нас.

— Дети всего мира зависят от работников, которых уважают и обращаются с ними с базовым достоинством, — парировала я. — Или, в данном случае, с базовым оленьим достоинством.

— Ну-ну, — его голос стал приторным, тем самым тоном, который я слышала у каждого плохого начальника, с которым мне доводилось иметь дело. — Думаю, здесь произошло недоразумение. Вы не сотрудники — вы партнёры в магической традиции, насчитывающей века.

Я почувствовала, как Таймур напрягся рядом со мной — его обычно непоколебимое спокойствие дало трещину. Классический приём: апелляция к традиции и долгу. Тот самый аргумент, к которому прибегает любой эксплуататор, когда сталкивается с неудобной правдой.

— Партнёры, — повторила я ледяным тоном. — Интересный выбор слова. У партнёров, как правило, есть доля в прибыли, не так ли? Право голоса при принятии решений?

Улыбка Йольнира едва заметно дрогнула.

— Потому что то, что я вижу здесь, — продолжила я, выкладывая следующий документ, — это рабочая сила, ежегодно создающая миллиарды единиц нематериальной ценности, получая при этом вознаграждение, которое не дотягивает даже до минимальной заработной платы в любой цивилизованной юрисдикции.

— Магия не подпадает под человеческое трудовое право, — вмешался один из советников-эльфов, его голос звучал чопорно и высокомерно.

— Ах, вот тут и начинается самое интересное. — Я вытащила свой козырь: толстую папку, перевязанную лентой, от которой у Марты Стюарт наверняка бы потекли слюнки. — Закон о сверхъестественных трудовых отношениях 1723 года. Ратифицирован Советом мистических существ и подписан в силу всеми основными магическими сущностями, включая… — я перелистнула на нужную страницу, — …неким Одином Альфёдром, текущий псевдоним — Санта-Клаус.

Тишина, повисшая в зале, была оглушительной. Я почти слышала, как в голове Санты бешено вращаются шестерёнки, пока он пытается понять, как человеческий юрист умудрился заполучить магическое законодательство, якобы недоступное смертным.

Он встал.

— Любопытное доказательство. Однако… — он щёлкнул пальцами, и страницы портфеля сами собой распахнулись, остановившись на одном пункте, подсвеченном золотым светом. — Пункт 2.3.469: «Ни одно человеческое лицо не вправе вмешиваться, препятствовать, изменять или иным образом влиять на разбирательство, исполнение или администрирование вопросов, регулируемых Магическим правовым кодексом, поскольку такие вопросы относятся исключительно к юрисдикции Совета мистических существ и выходят за пределы смертной юриспруденции».

Он сложил пальцы домиком и широко улыбнулся.

— Так что, боюсь, мисс Хартвелл, мне придётся распорядиться, чтобы вас вывели с территории, поскольку ваше присутствие здесь нарушает...

— Вообще-то, — перебила я.

Мужчины. Вечно пытаются меня перекричать.

Но не сегодня.

И если он думал, что я не подготовилась, он жестоко ошибался. Я была Сильви Мари Хартвелл Эсквайр, и проигрывать не собиралась.

Я протянула руку, и Алекси вынул из сумки ещё один свиток. Я развернула его на столе.

— Закон о правах человека и участии 1878 года, — сказала я. — Ратифицирован тем же Советом. Пункт 1.123: «Люди, установившие постоянную магическую связь с представителями признанных магических видов, считаются Связанными аффилиатами и наделяются правами и защитой магических существ в рамках настоящего Акта при условии, что указанная связь сохраняется и была физически закреплена».

Один из приближённых Санты уже поднялся — очевидно, чтобы вывести меня, — но я одарила его взглядом темнее угля, и он тут же сел обратно.

— Таким образом, как вы видите, — продолжила я, — у меня есть полное право находиться здесь и обращаться в Совет от имени моих связанных партнёров.

Я откинула светлые волосы в сторону, обнажая три метки на задней стороне шеи. Морозные узоры переплетались между собой — потому что, как и мы, они больше не стояли поодиночке.