Когда завтра настанет вновь (СИ) - Сафонова Евгения

Я усмехнулась, развеселившись точности его шутливой догадки. Пару секунд колебалась, но потом всё-таки сказала:

— Водились. Если ты слышал про «Кодекс Форбидена», его снимали по запискам нашего прапрапрадеда.

Как я и думала, такого ответа Питер не ожидал.

— А, — молвил он пару секунд спустя. — Что ж, это многое объясняет. — Провожая меня к воде, Питер снова помолчал. — Забавно. Только сейчас понял, что даже не удосужился узнать вашу фамилию.

— Учитывая всё происходящее, это определённо было не самой важной информацией.

— Значит, Форбиден?

— Да.

— И Ребекка Форбиден… писательница…

— Наша прапрапрабабка. А Эш с шести лет решил, что пойдёт по стопам нашего славного предка. Учитывая, что Гэбриэл Форбиден чуть не стал Великим Инквизитором, у него большие планы, как ты понимаешь.

Питер присвистнул.

— Так вы, стало быть, аристократы?

— Да. Только прадед спустил всё фамильное состояние в рулетку, а родовое имение потом перекупило государство. Поскольку дед всё равно не мог его содержать, он счёл это выгодной сделкой.

— Но титул проиграть нельзя. И, выходит, ты всё равно леди Форбиден.

— Нет. Это Эш — лорд Форбиден, граф Кэрноу. Раз у нас в роду имеется мужчина, я, как девочка, не имею права на титул.

Питер задумчиво склонил голову, осмысливая информацию. Но особого трепета в его взгляде я не заметила, и это почему-то меня порадовало.

Инквизитор Гэбриэл Форбиден был выходцем из среднего сословия, вследствие запутанной и жуткой истории получившим титул одного из тех, кого он отправил на справедливый суд. Видимо, его потомкам вместе с кровью передавалось несколько пренебрежительное отношение к пиетету перед представителями высшего — и к тому, что сословной разнице в нашей стране по-прежнему придавали, на мой взгляд, незаслуженно большое значение. Так что мы с Эшем по возможности не афишировали свою фамилию и раздражались, когда в голосах людей, услышавших наш титул, вдруг пробивалось подобострастное придыхание. Тем более что титул этот, учитывая спущенное состояние и проданный майорат, был чисто номинальным.

— Что ж, стало быть, я имею ещё большее основание величать себя рыцарем прекрасной дамы. — Питер с насмешливым поклоном подал мою косметичку. — Зубная щётка, паста, мыло — всё там. Я проверил.

— Какая забота…

Пока я умывалась, Питер неспешно прогуливался по бережку, у самой кромки воды, рискуя замочить мокасины. Стоило же мне выпрямиться, как он сразу оказался рядом — и когда меня бесцеремонно подхватили на руки, от удивления я даже не попыталась брыкаться.

— Ты чего? — растерянно вымолвила я, пока Питер нёс меня к мобилю, благодаря амулету немного вытянувшему капот и приобрётшему весёленький жёлтый цвет.

— Лекарь рекомендовал тебе постельный режим в течение недели, — непреклонно заявил он. — Раз я не в силах тебе его обеспечить, то хотя бы поберегу от лишних нагрузок.

— А в лес по тайным делам тоже меня понесёшь?

— Если потребуется.

— Нет уж, обойдусь. — Я закатила глаза, смиряясь с происходящим: ходить мне и впрямь было трудно, а несли меня вполне бережно, согнув ноги в коленях и устроив голову на широком мужском плече. — Извращенец.

Я очень постаралась, чтобы последнее прозвучало не кокетством, а презрительной констатацией факта. Но Питера это всё равно не особо огорчило.

В лес, естественно, я всё-таки побрела сама. Медленно, на подгибающихся ногах, кое-как держась за мшистые буковые стволы. Торопливо сделала все необходимые дела и вернулась к мобилю, где меня ждал сюрприз: впереди рядом с Эшем сидела Роксэйн.

— Это вообще-то моё место, — напомнила я, устало опершись на дверцу мобиля.

— Мне нужно показывать Эшу дорогу на графоне. А тебе нужно лежать и отсыпаться. Сидя особо не поспишь, — весело возразила Рок. — Пойдёшь назад, к Питеру. Ляжешь на сидение и положишь голову к нему на колени — думаю, он не будет отмывать их до конца жизни.

Лицо Эша непроницаемостью могло поспорить с ледяной скульптурой.

Я посмотрела на невозмутимого Питера. Затем на баньши, лучившуюся хитрой улыбочкой.

— Сводница, — выразительно прошептала я одними губами, прежде чем залезть в мобиль.

Судя по короткому смешку, Рок это не особо смутило. С ума сойти… за нами гоняется стража, в любой момент может объявиться тварь, подозрительно долго не напоминавшая о себе, а она думает о том, чтобы без меня меня женить.

Хотя, если честно, это здорово отвлекало от надлежащих ситуации мрачных мыслей. А поскольку мрачные мысли всё равно не заставят тварь исчезнуть, стражу — заболеть склерозом, а мобиль — ехать быстрее, может, оно и к лучшему.

Мы тронулись, как только за мной закрылась дверца. Я медленно сжевала предложенный мне сэндвич, вглядываясь в серую пасмурность за окном; несмотря на два дня вынужденного голодания, аппетита не было, но я знала, что мне надо поесть.

— Твоё лекарство. — Когда я вытерла руки влажной салфеткой, Питер протянул мне объёмистый пузырёк. — Сделай маленький глоток.

На вкус снадобье оказалось горьким, как полынь. Поморщившись и кашлянув, я вернула бутылочку Питеру. Потом демонстративно села подальше, прислонившись головой к закрытому стеклу.

— И только попробуй руки распускать, — буркнула я, покосившись на своего соседа.

— Самой же будет неудобно, — без всякого выражения заметил тот.

— Ничего, я терпеливая.

Прежде чем закрыть глаза, я поймала в зеркальце заднего вида одобрительный взгляд Эша — и мельком улыбнулась в ответ.

Нет, спать ни у кого на коленях я решительно не собиралась. Что бы там кто из этой троицы ни думал.

***

Проснулась я от того, что кто-то осторожно потормошил меня за плечо:

— Лайз, вставай. Приехали.

— М, — невнятно промычала я, жмурясь, зарываясь носом в подушку. Руки и ноги сковывала странная слабость, открывать глаза ужасно не хотелось. Подушка, кстати, была довольно твёрдой и не сказать, что особо удобной. Хотя пахло от неё приятно. И смутно знакомо — можжевельником и орехами.

…минутку, какая подушка?

Я открыла глаза, перед которыми маячила чёрная джинсовая ткань с металлической «молнией». Повернув голову, посмотрела наверх: внимательная зелень глаз Питера сияла прямо надо мной.

Так моя голова всё же каким-то образом оказалась у него на коленях. В непосредственной близости к животу. И, выходит, вместо подушки я зарывалась носом ему в…

Позабыв про слабость, я мгновенно вскочила, едва не боднув лбом его подбородок.

— Как спалось? — любезно осведомился Питер.

Ещё ухмыляется, сволочь. Твёрдая «подушка», украшенная ширинкой… боги, ужас-то какой.

— Эш резко повернул, ты упала, — отвечая на немой вопрос в моём лице, как ни в чём не бывало проговорил Питер. — Не усаживать же тебя обратно.

Мда. Видимо, после падения я ещё умудрилась вдоволь поворочаться, поджать ноги под себя, свернувшись клубочком, и повернуться спиной к переднему сидению. И даже не проснулась. Впрочем, учитывая моё состояние…

Я молча отвернулась, остервенело ткнув пальцем в кнопку открытия дверцы.

Спокойно, Лайза, спокойно. Нелепая случайность, с кем не бывает.

На улице было темно и холодно: конец августа наконец-то давал о себе знать. Свет фонарей расплывался на мокром асфальте, руки, открытые коротким рукавом рубашки, мгновенно покрылись зябкими мурашками. Мобиль стоял на парковке какого-то мотеля — длинное одноэтажное здание в виде буквы «П» со множеством дверей, выкрашенное в унылый бежевый цвет. Типичное придорожное пристанище на одну ночь, вроде тех, в которых часто останавливаются киношные герои, скрывающиеся от закона.

Совсем как мы.

— Где мы?

Ни Роксэйн, ни Эша не было видно. Звонко тренькнула сигнализация: мобиль, мигнув фарами, закрылся.

— В мотеле на окраине Айспорта. — Я услышала, как звякнули ключи, когда Питер сунул их в карман. Эш доверил ему закрыть мобиль? Невероятно. — Решили, что тебе не помешает нормально поспать на нормальной кровати. Да и душ принять, всё такое…