Паутинщица (СИ) - Сон Полина

Нет, мне не было пять лет, как Соне, и я не был как-то особенно глуп. Но полное отсутствие опыта и замкнутый образ жизни сыграли со мной злую шутку. Я просто не знал, почему так делать нельзя. Судя по взгляду больших васильковых глаз мамы, она знала почему.

— Ден, — мама, услышав шум, спускалась по лестнице со второго этажа, — ты задержался.

Тут она увидела Сонину фигурку на моих руках.

— Кто это? А впрочем…

В ее глазах заметался испуг. Она огляделась, жестом отпустила дворецкого и, приобняв меня, повлекла нас с Соней наверх, в мою комнату. В нашем доме и у стен были уши, и служили эти уши лишь одному человеку — моему отцу.

В комнате я, как и хотел, положил Соню на кровать, а затем посмотрел на маму. Она мялась и нервно крутила кольцо на пальце, явно не зная, как начать разговор. Я же был занят мыслями о том, как устроить Соню поудобнее.

— Откуда ты взял ее? — наконец решилась мама, — Ты ее украл?

— Конечно нет, мама! — я был шокирован. — Как ты могла такое подумать!

Мама стиснула руки в замок, явно пытаясь сохранить равновесие и не сорваться на крик.

— Тогда, кто она? Зачем ты ее привел сюда?

— Это Соня, — сказал я, улыбаясь и приглашая маму познакомиться с моей новой подружкой. — Она потерялась в парке. Наверное, ее бросили. Давай оставим Соню у нас.

Брови женщины поднялись в немом изумлении. Она с жалостью посмотрела на сына.

— Это же ребенок. Не игрушка, не щенок. Ты не можешь просто принести ее с улицы и оставить тут жить.

Мама жестом оборвала все мои дальнейшие возражения и задумчиво поднялась.

— Надо срочно позвонить нашему адвокату. Он подскажет, как лучше действовать в этой ситуации. Наверняка он знает, что можно предпринять, чтобы ни ты, ни девочка не пострадали.

Не знаю, с кем и о чем договаривалась мама, но Соня осталось у нас, и я проводил все свободное от учебы время в играх с ней. Притащил ей с чердака все свои мягкие игрушки, выпрашивал у поварихи сладкие пирожки и даже пытался заплетать Соне косички. Получалось, правда, плохо, но ей нравилось.

А еще мы играли в фокусников и устраивали для мамы настоящие представления. Я наряжался в черный цилиндр и махал волшебной палочкой. А Соня была моей помощницей и с важным видом расставляла на столе разные предметы. Я заставлял эти предметы исчезать и появляться вновь, выкрикивая только что выдуманные «заклинания».

Мама с удовольствием смотрела на нас, не в силах сдержать улыбку. Она вообще стала гораздо чаще смеяться с появлением Сони. Наш любимый фокус был жонглирование светящимися шарами. Я зажигал несколько шаров и бросал их Соне, а затем незаметно притягивал их обратно. Соня делала подбрасывающие жесты, и со стороны казалось, что мы вместе жонглируем.

Шары были разноцветные и слегка потрескивали, рассыпаясь шипящими искрами. Все это приводило девочку в неописуемый восторг, и я донельзя гордился своим искусством.

Соня необычайно любила сказки и переслушала все, какие я знал от мамы или читал самостоятельно. Ее очень заинтересовал мой рассказ о волшебных книжках с оживающими картинками, и она попросила показать ей такую. Своих старых книг я не нашел и спросил у мамы разрешения купить для Сони новых. Мама разрешила и, примчавшись в магазин, я почти час тщательно перебирал волшебные книжки, решая, что может понравиться девочке.

По пути домой я представлял себе, как малышка обрадуется, будет хлопать в ладоши и обнимать меня. От этих мыслей мою собственную душу переполнял бурлящий восторг. Я жаждал подарить Соне книжки, наверное, гораздо больше, чем она получить их.

Добравшись до дома, я вприпрыжку поднялся по лестнице, с шумом ворвался в холл и практический налетел на мрачную фигуру отца. Из-за его плеча выглядывала бледная мама.

— Здравствуй, папа, — растерянно проговорил я, — а где Соня? Я принес ей книжки…

Огляделся, удивляясь, почему девочка не выходит меня встречать.

— Она там, где и должна быть. В приюте. Там ей окажут все необходимое внимание, — назидательно произнес отец, — было очень безответственно с твоей стороны притащить сюда чужого ребенка.

Книжки посыпались из моих рук во все стороны. Отец еще что-то говорил, но я его больше не слышал, так как потерял сознание.

Родителям пришлось на какое-то время поместить меня в лечебницу. Возможно, у меня случился нервный срыв. А может, отец просто боялся, что, я убегу из дома. Причины никогда не обсуждались, а я не особенно интересовался. Я просто забыл. И сейчас, пораженный, глядел на Соню.

— Но почему я ничего не помню? Ведь я был уже довольно взрослый.

— Тебя заставили забыть, — Соня сочувствующе погладила меня по руке, — куратор должен был объяснить тебе, что твоя паутина подвергалась постороннему воздействию.

— Да, он говорил что-то такое.

— Думаю, твой отец нашел Паутинщика. Нить твоей ко мне привязанности оборвали, и я просто перестала для тебя существовать. Кстати, скорее всего, именно тогда ты попал в поле зрения Вершителей. Не знаю, кому и зачем понадобилось вносить в паутину дополнительные изменения, лишая тебя твоих необыкновенных способностей. Но узнали об этих способностях именно тогда, после знакомства со мной.

Я невесело хмыкнул, так как точно знал, и кому понадобилось, и зачем это сделали.

— А почему я начал вспоминать сейчас? — задал я весьма интересующий меня вопрос.

— Я притянула старую паутину взамен порванной. Сейчас она постепенно приживается и восстанавливается. А наше знакомство почему-то было очень важным для тебя.

Я довольно потер руки, — Значит, уже давно пора было завести себе соичку… и кота.

Соня попыталась сделать обиженное лицо, но не выдержала первая. И мы расхохотались вместе.

Глава 12

Ден.

Несмотря на мои благие намерения, работы меньше не становилось, и времени для долгих романтических прогулок и неспешных бесед за обедом не появлялось. Встречаться с Соней я по-прежнему мог только поздно вечером. Соня, кстати, тоже не скучала. Работа с новой подопечной отнимала у нее большую часть дня, и она постоянно торчал в лечебнице. А на ее столе я видел еще одно новое дело, которое она тщательно изучала.

Кроме того, Соня неожиданно взялась обучать травологии и зельеварению группу детишек из школы для немагических детей, и часто выезжала с ними в лес для практических занятий.

Переезжайте ко мне Соня не хотела, хоть я и закидывал осторожно удочку. Поэтому чаще всего я появлялся у нее после работы и переносил к себе порталом. Ужинать вместе у нас обычно тоже не получалось, но для завтрака Соня с большим энтузиазмом изобретала все новые варианты заварки, каждый раз разные.

Для этого она даже перетащила ко мне часть своих коробок, то ли с сеном, то ли с соломой. Лучше бы вещи свои перевезла, честное слово! Тогда не пришлось бы по утрам туда — сюда метаться с привлечением меня в виде транспорта. А то все эти: «Ах, серые босоножки не подходят к аромату ранней пестроцветной вишни», — изрядно усложняли мне жизнь. Но перевозить одежду Соня категорически отказывалась.

И вот, в очередной раз зевая над утренней чашкой чаю, призванного придать мне бодрости, и раздумывая, стоит ли спросить Соню, что она заварила на сей раз (некоторые названия бывают довольно веселые), я включил телевизор.

Срочные новости империи сообщали, что император Дориан Лантерни отрекся от престола ввиду проблем со здоровьем. Решение о преемнике будет принято и обнародовано в ближайшее время.

Соня, уже успевшая занять свое место напротив, вопросительно посмотрела на меня. В ответ я лишь равнодушно пожал плечами — есть у меня одно предположение, но всему свое время.

Соня так и не решилась позировать для портрета, а вот о встрече с Кьянти попросила сама. Оказалась, она хочет обсудить проблем ее клиентки, Лиссандры. Соня уже рассказывала мне о ней, и я было решил, что Кьянти ей понадобилась, чтобы отыскать маленького скрипача из ее видения. Девушка была потрясена моим предположением.