Страж перевала (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

Я посмотрела на них, увидела, что они не понимают, и пояснила:

- Ну, как собака встряхивается от холки до кончика хвоста, так и горы... В тот раз получилось Поющее ущелье, и пришлось временно пустить дорогу в обход, потому что мост через эту пропасть даже горномогучие наводили добрых пять лет.

- Ущелье? Мост? Это где Гремучий водопад? - нахмурился Чарим.

- Он самый. Сперва его не было, но потом, из-за того, что горы сдвинулись с места, изменилось русло подземной реки, и она начала затапливать пещеры. Тогда ее и отвели в ущелье, - припомнила я рассказы отца. - Теперь там не только ветер поёт, но и водопад гремит, а еще в ущелье всегда множество радуг, иногда даже лунные видно...

Я поняла, что наговорила много лишнего, и прикусила язык.

- Ну, так Альена говорила, - добавила я на всякий случай. - Она очень любила рассказывать про родные края.

К счастью, спутникам моим было не до лунных радуг.

- Сдается мне, одного вола этой ораве будет мало, - пробормотал Марон. - Что делать-то? Костры жечь? Так не из чего, дров разве что на одну ночь хватит, даже если все возы порубить!

- Давайте возы в круг, волов и лошадей в центр, - велел Чарим, - хоть так...

- Да толку-то, если их там десятки?!

Пока они перебранивались, я отошла в сторону и вслушалась.

Похоже, Семерка пела не только о грядущей беде, было еще кое-что...

«Потеряли-и-и... - низким гудящим басом выводил Тот-кто-старше. - Не верну-у-у-уть...»

«Где? Где? Где?» - взлаивали легколапые.

«Не верну-у-у-уть, - тоскливо повторяли за вожаками чутконосые. - Не найти-и-и-и...»

«Нужна. Нужна! Нужна!»

- Я иду-у-у! - не выдержала я. Подумала еще: услышат ли они меня? Узнают ли мой голос, искаженный маской, да и вообще изменившийся за несколько лет, но повторила, приложив ладони раковиной ко рту: - Иду-у-у! Возвращаю-у-у-усь!

Хор смолк, как отрезало, а я только хотела добавить «Ждите!», как Чарим с размаху закрыл мне рот ладонью.

- Ты сдурел?! Ты что творишь?..

А я только теперь сообразила: я же не по-людски отвечала, и что мог подумать Чарим? Что я дразню диких зверей?

Он вдруг отпрянул, глядя на меня с недоумением и даже испугом.

- Вы что, с ума посходили? - присоединился к нему Вител. - Ленни. Нашел время баловаться!

- Я не баловался, - мрачно сказала я, и словно в ответ на мои слова хор грянул с новой силой, но на этот раз не тоскливо.

«Верну-у-улась!» - во всю глотку выли старшие, уже не соблюдая очередности.

«Идем. Идем! Жди. Жди! Жди!» - завывал и лаял на разные голоса молодняк.

- Вот за каким лешим ты их растревожил? - зло спросил Вител и повернулся к напарнику, не дожидаясь моего ответа. - А ты что скачешь, как лягушка?

- Да я ему рот зажал... - Чарим посмотрел на свою ладонь, - и будто обжегся, до того лицо холодное!

- Так морозит же, вот и холодное, - буркнула я, - как еще уши не отвалились...

- Нет, я сперва за нормальную физиономию схватился - нос, усишки эти, кожа как кожа... А под ней будто бы что-то твердое, гладкое и ледяное!

- Хватит выдумывать, - мрачно ответил Вител. - А тебе, Ленни, я б всыпал за такие шуточки, да только...

- Они уже здесь, - каким-то странным тоном выговорил Чарим и потянулся за ножом. Нож у него был знатный, в моей руке сошел бы за настоящий меч. - Когда успели? Ведь были далеко...

Я могла бы сказать, что чутконосые знают такие тропы, какие людям и не снились, но это было явно не к месту и не ко времени.

Из темноты соткались серые тени - одна, две, десяток... Потом я бросила считать: похоже, навстречу мне явились все.

- Мама... - вдруг тоненько и жалобно произнес Мак и схватился за пегого вола, который вовсе остолбенел от ужаса.

- Ну всё, - прошептал Вител, осеняя себя знаком Создателя. - Повидал дочек...

Чутконосые стояли неподвижно, только глаза сверкали, как сотни маленьких лун, а под ногами у них вились легколапые, в темноте похожие на языки серебристого пламени - уже перелиняли на зиму, летом-то они бурые, а по осени - огненно-рыжие.

- Я вернулась, - повторила я, когда вперед выступил громадный снежно-седой зверь (прочие посторонились, давая дорогу), и шагнула ему навстречу.

Чарим дернулся было удержать меня за плечо, но не успел.

Снять маску или нет? Узнают они меня в облике Ленни Тора?

«Лучше снять, - подумала я, - из уважения к зверям. А с людьми потом так и так объясняться. Хотя, может, не заметят? Я же спиной к ним стою, а костер... что там того костра, теней больше, чем света!»

Тот-кто-старше потянулся ко мне чутким носом, глубоко вдохнул... и вдруг сел, ухмыльнувшись во всю пасть. И вот тогда-то я не удержалась, заревела в голос и кинулась к нему на шею, а он уселся, как ученая собака, на задние лапы, передними обняв меня, как много-много лет назад, когда я еще могла кататься на нем верхом... И то и дело лизал то в ухо, то в щеки, по которым градом катились слезы. От него пахло снегом, теплым мехом и совсем немного - диким зверем, ведь чутконосые - совсем не то же самое, что равнинные волки...

И Шестеро сильных подошли, чтобы обнюхать меня и убедиться - да, в самом деле, пропажа вернулась! Я не узнала только одного: вместо Корноухого теперь был другой вожак, помоложе.

- Мамочка... - повторил Мак, когда звери снова уселись в круг и взвыли на этот раз так, что горы отозвались грохотом небольшой лавины.

- Ленни, - шепотом позвал Чарим, - ты...

- Меня так называли дома, - ответила я, не оборачиваясь, и едва узнала собственный голос, так привыкла к звучанию юношеского.

- А это... как же?

- Друзья пришли, - сказала я и встала. Поднялся и Тот-кто-старше, и голова его была на уровне пояса взрослого мужчины. - Теперь бояться нечего. Только вола все равно придется отдать в уплату. Просто отойдите, они сами заберут, они знают, которого.

Один из вожаков, Меченый, со шрамом через всю морду, коротко фыркнул, и молодые охотники окружили бурого вола и погнали куда-то в темноту. Он не сопротивлялся и не пытался убежать, шёл послушно, будто понимал, что его ждет избавление от мучений, а смерть будет быстрой и легкой - зубы чутконосых режут лучше самого острого ножа.

- Им на всех не хватит, - прошептал Вител.

- И не надо. Это символ. Знак того, что люди не забыли законы, те, что древнее их самих.

- А эти так и будут... глазеть? - еле выдавил Мак.

- Нет. Уйдут, но кто-то останется поблизости, присмотрит, чтобы обоз не угодил ни в какую неприятность, а то их по дороге хватает. Неужто сами не знаете? - удивилась я.

Стаи тем временем коротко посовещались и выпихнули вперед нескольких молодых зверей и пару постарше, мол, вот ваши провожатые. Легколапые унеслись прочь - разносить новости, и я была уверена: еще до рассвета на перевале и в округе узнают о моем возвращении!

А мне ещё нужно было как-то объясниться с людьми...

Чутконосые растворились в темноте: только что были светлые силуэты, глаза светились - и нет никого. И поди пойми: валун это или зверь притаился?

Наши животные, правда, успокоились, а вслед за ними и люди выдохнули с облегчением.

- Никогда не видел их так близко, да ещё чтобы столько! - с дрожью в голосе проговорил бывалый Вител и утер со лба холодный пот. - И таких огромных!

- А я вообще ни разу не видел, только слышал издали, - еле слышно отозвался Марон, - и лучше б и не встречал!

- Штаны проверь, сухие ли, - серьезно посоветовал тот и уставился на меня. - Ну, что ска...

Тут он осекся, проморгался, протер глаза, ещё раз проморгался... и вдруг захохотал, да так, что лошади шарахнулись. А я поняла, что как сдернула маску, так и держу ее в руке. И с Тем-кто-старше обнималась так же, и если ему и было неприятно ледяное прикосновение, он ничем этого не выказал. Впрочем, с его-то шубой... он мог и не заметить холода, хотя запах наверняка почувствовал.

- Проспорил... - с чувством глубокого удовлетворения протянул Чарим и тоже засмеялся. - Парень, парень! Я тебе сразу сказал - девка это! Сразу ж видать - и по ухваткам, и по посадке, и по тому, как ест... Хотя ест, это уж верно, иному парню и не снилось, - добавил он справедливости ради.