Тебе меня не получить (СИ) - Снежинская Катерина

Роен досадливо сплюнула на папоротник, тонкая веточка укоризненно покачнулась.

– Вот так всегда, – проворчала девушка.

–… тебя потянет в какую-нибудь дыру, а нам отдувайся, – послышалось будто в ответ, и следом раздался звонкий удар подковы по случайному камню.

– Уж чья бы корова мычала, – отозвался второй, тоже мужской и очень недовольный голос.

– Заканчивали бы вы оба… мычать, – лениво хмыкнул третий. – Ваше гавканье уже до печёнок достало.

– Серьёзно, Грай, долго ещё тащиться? – не унимался первый.

– Арку видишь? – поинтересовался ещё один, четвёртый, надо понимать. – Трактирщик сказал, что от неё три суе[6].

– Вашу ж мать, – проворчал кто-то – Ора не разобрала, был ли этот «кто-то» из четвёрки или вовсе пятым. – Узнаю Ноэ. Если уж жениться, то искать невесту в демоновом зажопинске. Без сложностей жизнь нам не сладка.

А вот это уже была наглость, какой с утра основательно покалеченная душа Оры выдержать не сумела. Роен, присевшую было на корточки за путаницей малинника, чтоб с дороги её гарантировано не заметили, аж подбросило. Правда, не столько от желания покарать задевших честь Дома, сколько от предвкушения честной возможности сорвать, наконец, злость.

Но выдержки пропустить конников вперёд у неё всё-таки хватило, и только когда между ней и всадниками оказалось шагов десять, Ора выпрямилась в полный рост, шагнула на засохшую до камня дорожную глину и свистнула, натянув тетиву к скуле.

Ехавшие отреагировали не сразу. Сначала обернулся плетущийся последним, но, вроде бы не заинтересовавшись, снова отвернулся. Правда, тут же обернулся вновь, да так резко, что едва винтом в поясе не скрутился.

– Ну ни беса вам!.. – протянул то ли восхищённо, то ли возмущенно.

Тут уж и трое других придержали коней.

Всё-таки Ора просчиталась, встала напротив солнца, нещадно бьющего в глаза, поэтому всадников она почти не видела, лишь тёмные силуэты.

– Сельфида, – оценил, наконец, один после немалой паузы.

– Дриада, – не согласился другой.

– Идиотка, – вынес вердикт третий.

– Опусти лук, – равнодушно посоветовал четвёртый.

– У меня есть встречное предложение, – процедила Ора. – Вы немедленно, вот прямо сейчас, то есть, не сходя с места, поворачиваете лошадей хвостами к солнцу и отправляетесь туда, откуда явились. Быстро, быстро, желательно не останавливаясь даже чтобы отлить. В Доме Холодной Росы вас никто не ждёт.

– Стражница? – предположил мужчина, который обернулся первым.

– Браконьер, – мотнул головой тот, чья лошадь стояла у левого края дороги.

– Дура, – припечатал третий, опершийся локтями о высокую луку седла, расслабленно скрестивший руки.

– Опусти лук, – уже с угрозой повторил четвёртый, оказавшийся позади всех. – Третий раз повторять не буду.

– А то что? – усмехнулась Ора, тряхнув головой – проклятая шапочка опять съехала на нос.

Кажется, тот, задний, вздохнул и полез из седла. Роен прищурилась, солнце на самом деле очень мешало, но мимо шляпы-то даже в таком свете и старик Гри не промахнулся бы.

Она тоже не промахнулась.

– Ну-у… – разочарованно протянул передний.

– Мазила, – оценил левый, – в жопу такие выстрелы.

– Баба! – подытожил расслабленный, сплюнув в придорожные лопухи.

А четвёртый, нагнувшийся за сбитой шляпой, ничего говорить не стал и хорошо, потому как Ора собралась пояснить: она белке в глаз с тридцати шагов не промахивается, потому следующая стрела может для кого-то стать последней, если они немедленно…

В общем, сказать она хотела многое, да не успела – что-то случилось, а что именно, Роен не осознала, так как небо над её головой вдруг кувыркнулось и с дикой силой треснуло её по затылку, перед глазами аж фейерверк взорвался, а за ним, на фоне, поплыла тошнотная зелень. Да ещё сверху навалилось чёрное, огромное, пахнувшее конским потом, нагретым на солнце сукном и ещё горьковато-сладким, полынным. А прямо перед глазами оказался красный щит, разделённый круг на нём и поверх всего этого чёрное пламя.

Экзорцист? Откуда тут экзорцисту взяться?

К сожалению, это была последняя связная мысль Роен. Ора, принципиально в обморок не падающая, потеряла-таки сознание.

_____

[1] Атьер – дословно «хозяин». Раньше так называли любого землевладельца, сейчас лишь принадлежащих к Чистым Домам (аристократов).

[2]Сомнология – буквально «наука о сне». Здесь: толкование снов, ясновидение и предвидение во сне.

[3] Мистерия – богослужение, совокупность тайных культовых мероприятий, посвящённых божествам, к участию в которых допускаются лишь посвящённые.

[4] Эльд – самоназвание господствующей расы, населяющей Жемчужную нить.

[5] Фламик – жрец

[6] Суе – мера длины, равная примерное 2,7 км.

Глава 2

Благословенные сёстры считали, что вразумлять розгами неразумных воспитанниц неэффективно, урок гораздо лучше воспринимается c помощью стыда. Поэтому на шею провинившимся вешали табличку с указанием греха, ну там: «Неряха» или «Лгунья», «Лентяйка» – и заставляли стоять на табурете, в назидание остальным. Девочки это наказание считали очень позорным, хотя, если разобраться, никакого позора, вроде, и нет. Но младшим и в голову не приходило над такими вопросами размышлять, а у старших срабатывала годами вбиваемая условность: выставили на всеобщее неодобрение – стыдно.

На табуретке Ора оказывалась нередко, в основном за драки, но такого срама, как сейчас, ей чувствовать ещё не доводилось. Уж лучше табличка «Задира», чем связанные руки с ногами, здоровенная шишка на лбу и любезное расшаркивание отца. А он на самом деле расшаркивался перед этими невесть откуда взявшимися четверыми, да ещё как! И где только набраться подобного успел? Тут тебе и «извольте», и «милостивые атьеры» и даже – Великое Древо! – «примите мои искренние извинения, я очень сожалею».

Правда, незваные гости в долгу не оставались, от: «Что вы, что вы, не стоит внимания» – в ушах звенело и тошнило гораздо сильнее, чем от ушибленной и изрядно растрясённой головы. А, главное, все эти вальсы воспитанности танцевались прямо в большом зале, посередь которого торчала связанная Ора и на неё никто внимания не обращал. Пожалуй, это было унизительнее всего.

Нет, главное, что кто-то из этих четверых, Роен так и не поняла, кто именно, прибыл для женитьбы по доверенности от проклятого Ноэ. Или что вся четвёрка, по крайней мере, если верить их мундирам, были ни какими-то там придворными щеголями, а самыми настоящими экзорцистами? Или всё-таки то, что Ору скрутили, как разжиревшую индейку – она и пискнуть не успела? Или…

Короче говоря, поводов для горестных рыданий собственной гордости хватало с избытком. Потому Ора и стояла, выпрямив спину до хруста в позвоночнике, задрав подбородок, и молчала, хотя выкрученные запястья уже совсем онемели, а под черепом тяжко перекатывался чугунный шар боли.

Впрочем, если вспомнить Великих мучениц, то не она первая так страдала. Помнится, кого-то из дев за отказ выйти замуж за чёрного атьера из Грязных Домов то ли на костре сожгли, то ли собакам отдали. Впрочем, могли и заживо закопать – в истории Роен была не особо сильна.

– Ну вот, доченька, – довольное гудение папашиного голоса выдрало Ору из мученической задумчивости. – Знакомься, значит. Этот вот атьере…

Старший Роен так саданул одного из экзорцистов по спине, что бедолага покачнулся.

– Просто Грай, – поправил отца пошатнувшийся, всё так же вежливо улыбаясь. – Устав нашего ордена запрещает использование мирских имён.

– Грай, значит, – радостно гыкнул папаша, засовывая за пазуху довольно объёмный конверт. Ора разглядела сургучный оттиск, а на ней оттиск монеты – таким знаком обычно помечали свои печати банкиры. Надо думать, в конверте лежало платёжное поручение, не иначе как выкуп за невесту. – А винца выпить ваш устав не запрещает?

– Не запрещает, – экзорцист не то кивнул, не то дёрнул головой.