К сожалению, она не очень заинтересована в этом. Когда мы в последний раз болтали, она окинула поляну взглядом на всех остальных женщин, желающих покинуть Агрон, и её лицо ожесточилось.
— Хотела бы ты нести ответственность за их жизни? — спросила она. — Если Алексис сможет доказать мне, что искусственный интеллект сможет управлять кораблём сам, я это сделаю. Но я не собираюсь забирать с собой всех остальных.
Сарисса подталкивает меня, и я моргаю.
— Извини, я думала о Кейт.
Она кивает.
— Она одинокий волк. Без чипа она, скорее всего, потерпит неудачу. Даже с чипом потребуется всё наше немалое обаяние, чтобы убедить её согласиться на эту работу.
Я смеюсь над этим. Большую часть времени Сарисса обладает таким же обаянием, как защитник, только что проигравший Суперкубок по футболу. Но нет никаких сомнений в том, что она всё ещё может включить его, когда ей это нужно.
— Я пойду готовиться, — говорю я.
Когда я открываю дверь, меня ждёт какая-то женщина, и я вздрагиваю.
— Э-э, привет.
Она окидывает меня критическим взглядом.
— Еще не одеты в такой час дня? И ваши волосы даже не причесаны?
От стыда у меня сгибаются плечи, знакомое чувство меня здорово взбесило.
— А ты кто?
— Ваша горничная.
— Мне не нужна горничная.
Она пробегает по мне тёмными глазами, взгляд презрения напоминает мне о моей матери.
— Очевидно, — говорит она, — да.
— Я могу одеться сама. Уходи.
— Король приказал мне оказать вам помощь, в которой вы так явно нуждаетесь. Я принимаю приказы от него. — Я скриплю зубами.
— Отлично.
Я разберусь с ней сегодня и обсужу это с Ариксом, когда увижу его в следующий раз. Мне не нужно, чтобы меня унижали по утрам.
— Как тебя зовут?
— Каури. Поторопитесь, ваша ванна ждёт.
Я хмуро смотрю на неё, но закатываю глаза и иду в ванную. Окунувшись в тёплую воду, я представляю, как Сарисса разбирается с горничной, и эта мысль заставляет меня ухмыльнуться.
— Выходит, у нас нет всего дня для купаний, — говорит Каури.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы пойдёте на рынок с другой человеческой женщиной. — Её брови хмурятся в явном неодобрении, и мне интересно, подслушала ли она это.
Я хмурюсь. Мы с Ариксом поговорим, о да, мы обязательно поговорим.
По её настоянию я выхожу из ванны, завернувшись в большую ткань. Она указывает на мою спальню, где я надеваю платье по её выбору, бурча себе под нос.
Платье светло-розового цвета, в него вплетена серебряная нить. Это достаточно красиво, но моё декольте было выше, чем я привыкла.
Мне нравится переодеваться — в конце концов, это моя работа на Земле — но платье Каури затягивает на мне так, что я едва могу сделать полный вдох…
— Кажется, это немного перебор для поездки на рынок.
— Ты стала гостем короля. Теперь вы представляете его.
Я снова закатываю глаза, но втягиваю воздух, когда она ещё сильнее затягивает веревки.
— Талия тонкая, — одобрительно говорит она. Если я ещё сильнее закатаю глаза, они, скорее всего, там застрянут.
— Садитесь, чтобы я могла сделать вам прическу.
Я подчиняюсь.
— Разве горничные не должны выполнять приказы? Ой!
Она тянет меня за волосы, и я смотрю на её отражение в зеркале. Выражение её лица мягкое, но я злюсь. Она определенно сделала это намеренно.
Знакомое ощущение, когда я сижу перед зеркалом, пока кто-то делает мне прическу… у меня сжимается желудок.
Когда я была ребёнком, я недолго думала, что стану врачом. Моя няня однажды прочитала мне книгу о разных профессиях, и я сказала матери, что собираюсь помогать больным людям. Но моя мать развеяла мои иллюзии. А с годами она их сожгла и закопала.
— Дорогая, ты слишком красива, чтобы тебя запирали в лаборатории, — ворковала она. — Тебе нужно делать что-то, что подчеркнёт твоё великолепное лицо.
Мне было четыре.
Моя мать приступила к работе, и через несколько недель у меня появился агент. Через несколько месяцев я начала сниматься в рекламе. Через несколько лет я работала моделью на детском показе в Париже.
Моя мать была в восторге.
У меня урчит в животе, и я заставляю себя отогнать воспоминания.
— Я голодна. Где я могу здесь позавтракать?
Каури машет рукой в сторону подноса, который я не заметила на маленьком столике возле моей кровати. В животе снова урчит, и я напрягаюсь, готовая отбросить горничную и броситься на еду, как голодная антилопа гну.
Она снова дёргает меня за волосы.
— Даже не думайте об этом.
— Ай!
Я смотрю на неё. Я провела бесконечные часы своей жизни, сидя перед зеркалами, пока меня разрисовывали и исправляли. Я не потерплю этого на этой планете.
— Достаточно.
Она, должно быть, поняла, что начала танцевать на моих последних нервных клетках, потому что она втыкает последнюю шпильку в мои волосы и объявляет, что я готова.
Мне может не нравиться эта женщина, но привычка и манеры берут своё.
— Спасибо.
На её лице мелькает удивление, и она кивает, указывая на мой завтрак.
— Ешьте, — говорит она и уходит из моей комнаты.
Я бы убила за горничную в лагере Ракиза. Теперь она у меня есть, и она диктатор. Вот такая у меня удача.
Глава 3
Арикс
Ещё один из моих самых доверенных охранников умер внезапно. Мои руки сжимаются в кулаки, пока я смотрю на его тело. Герил был хорошим самцом. Тот, кто преданно охранял меня после смерти моих родителей.
— Как? — шепчу я.
Бевикс наклоняется и стягивает черную униформу Герила, обнажая рану.
— Ударом в сердце, — шепчет Корзин позади меня. — Быстрый и смертоносный, сделан кем-то, кому он достаточно доверял, чтобы позволить ему подойти так близко.
И это делает ситуацию намного хуже. За время прошлой революции многие из моих самых доверенных охранников были убиты один за другим, в результате чего у меня всё больше уменьшалось количество тех, кому я мог доверять. Кому-то нужен мой трон. И он теряет терпение.
— Я хочу навестить его семью.
Бевикс кивает.
— Я отдам приказ.
Как я встречусь с парой Герила, Кэрис? Что я скажу его родителям, зная, что это моя вина, что он лежит здесь, убитый тем, кому он доверял? Тем, кому доверял я.
Корзин хлопает меня рукой по плечу.
— Мы найдем того, кто это сделал, — бормочет он. — И мы заставим их заплатить.
Я киваю, чувствуя себя пришибленным, и направляюсь в свой тронный зал. У меня встреча с моими советниками, которые будут обсуждать преимущества заключения потенциальных торговых соглашений с некоторыми варварскими племенами браксианцев из-за Большой воды. Мои шпионы в настоящее время внимательно наблюдают за катаями их племени, оценивая, насколько вероятно, что они будут соблюдать потенциальные союзы.
— Арикс, — кричит дядя, когда я вхожу в пустую комнату. Позади себя я практически слышу, как Корзин скрипит зубами. Мой командир убеждён, что ответственность за эти нападения несёт Триди. Поскольку у меня нет наследников, мой дядя будет следующим в очереди на мой трон.
Однако, даже несмотря на всех шпионов Корзина и его постоянное наблюдение за Триди, он так и не смог предоставить никаких доказательств того, что этот самец несет ответственность за убийства моих родителей.
Каждый раз, когда я вижу своего дядю, я борюсь с желанием приказать ему покинуть мой двор. Не только потому, что вероятность того, что он меня предал, высока, но и потому, что его лицо так похоже на лицо моего отца, что у меня иногда скручивает внутренности, когда я смотрю на него. У моего отца теперь были бы такие морщины возле глаз. Скорее всего, в его волосах появилась бы седина.
— Триди. — Я сажусь на трон, наблюдая, как его глаза вспыхивают от этого зрелища.
— Что за человеческие самки, которые остались у вас в гостях?
Я поднимаю одну бровь. Я не обязан объясняться перед Триди, но, поскольку он член совета, зачастую лучше его успокоить.
