Выбор Томаса (ЛП) - Фолсом Тина

Когда он выбежал на улицу, крики преследовали его по пятам. Он не мог от них отгородиться.

— Педик!

— Гомик!

Его легкие горели от напряжения, когда он быстро спускался по лестнице и пересекал фойе здания суда. Томас пробежал мимо мраморных колонн, обрамлявших вход, и вышел.

Уже стемнело, и он был благодарен за это. Можно раствориться в толпе, которая крутилась перед зданием, ожидая новостей о решении суда.

Томас опустил голову, не желая привлекать к себе еще больше внимания. Незнакомые лица мимо мелькали, и раздавались незнакомые голоса. Но он продолжал идти, не вступая ни в один разговор, не сбавляя шага. делал вид, что его не волнует происходящее вокруг. Даже если это было не так.

Вердикт изменил все. Отныне к таким гомосексуалистам, как он, будут относиться с меньшей терпимостью, чем раньше. Люди больше не станут отводить глаза, если появятся подозрения об интимных отношениях одного мужчины с другим.

Отныне ему нужно быть более осторожным, иначе закончит, как Уайльд — в тюрьме.

— Подождите! — крикнул кто-то за спиной, но Томас продолжил идти, не оборачиваясь.

Через несколько шагов он сможет пересечь Флит-стрит и скрыться в одном из многочисленных темных переулков Лондона.

Тогда он смог бы нанять неприметный экипаж и вернуться в свои апартаменты у парка Сент-Джеймс. И никто не узнает, что сегодня произошло.

— Молодой человек! — раздался позади странно настойчивый голос.

Он почувствовал необходимость повернуть голову, но не мог различить, кто говорил. Никто не смотрел прямо на него. Растерянно покачав головой, он повернулся и на кого-то наткнулся.

Сильные руки схватили его за плечи. Пристальный взгляд Томаса метнулся к мужчине, который его остановил. паника захлестнула его и заставила сделать судорожный вдох. Проницательные карие глаза впились в него. Чисто выбритое лицо мужчины приобрело более четкие очертания, когда Томас чуть откинул голову назад.

— Ну-ну, — сказал хорошо одетый незнакомец успокаивающим голосом, голосом, который проникал в тело Томаса подобно крепкому вину и успокаивающему запаху трубки.

Напряжение в его теле ослабло, когда руки незнакомца легли на плечи Томаса, почти поглаживая, словно он пытался массажем изгнать тревогу из своего тела. Приятное покалывание пробежало по рукам, распространяясь по телу, несмотря на прохладный весенний вечер.

— Не нужно бояться толпы сзади, — продолжил мужчина, бросив взгляд через плечо Томаса.

Все это время его руки ласкали его, и Томас позволял это, хотя ему следовало его оттолкнуть. Они были на людях, хотя теперь незнакомец увлек его ко входу в давно закрытый магазин. Они стояли в тени, и все еже любой прохожий смог бы их увидеть, если пригляделся бы. И все же у Томаса не было сил сопротивляться ни прикосновениям этого мужчины, ни давлению бедер, когда он придвинулся ближе.

— Такой хорошенький, — проворковал он, изучая глазами лицо и тело Томаса. — Было бы обидно, если бы они заперли тебя за то, кто ты есть.

У Томаса перехватило дыхание. Этот мужчина насмехался над ним? Он гомосексуалист? Полицейский, переодетый джентльменом, чтобы выслеживать педиков в обществе? Неужели охота на ведьм уже началась?

Томас выпрямился, предпринимая попытку оттолкнуть руки мужчины.

— Сэр, я должен попросить вас отпустить меня. Вы, должно быть, ошиблись.

Лицо мужчины приблизилось, его глаза притягивали к себе.

— Никакой ошибки. — Его губы приоткрылись, и в лицо Томасу ударил мужественный запах, от которого у него подкосились ноги.

Его внутренности сжались, а ниже член дернулся в предвкушении. Незнакомец с понимающей улыбкой подтвердил, что полностью осознает растущее возбуждение Томаса.

— Да, никакой ошибки. — Одна рука медленно скользнула вниз по торсу Томаса.

Он слишком хорошо знал, куда направляется рука незнакомца, но не смог его остановить. Точнее, не хотел. По какой-то извращенной причине Томас ждал его прикосновений. Ему нужно подтвердить, кем он является — любителем мужчин, и что это приятно, независимо от того, что думала толпа перед зданием суда.

Когда горячая ладонь накрыла его уже полностью возбужденный член, Томас застонал и прижался к нему.

— Господи!

Мужчина мягко рассмеялся.

— Это не мое имя, но готов слышать его постоянно. — Затем он сжал сильнее.

Сердце Томаса бешено колотилось, его грудь напряглась, чтобы вдохнуть так необходимые воздух, а руки вцепились в лацканы пальто незнакомца, притягивая его ближе. С каждым ударом его дыхание становились все более прерывистым. И с каждой секундой самоконтроль ослабевал.

— Но я еще даже не начал.

В доказательство своих слов, незнакомец расстегнул брюки Томаса, отодвинул в сторону нижнее белье и взял в руку его член. Крепкая хватка на его плоти едва не сломила его. Голова Томаса ударилась о стену позади. Он закрыл глаза и отдался соблазнительному прикосновению, понимая, что не сможет сейчас бороться с собственным желанием.

Нежные слова долетали до его ушей, создавая иллюзию парения. Он никогда не чувствовал ничего подобного, даже во время самых сильных оргазмов. Но то, как незнакомец поглаживал его член и шептал сладкие слова на ухо, целуя Томаса в шею, заставило его отбросить осторожность.

Забыт был тот факт, что любой прохожий мог увидеть, как они совершают непристойный поступок, за которых обоих могли посадить в тюрьму. Забыл был факт, что он даже не знал имени мужчины. Ничего не имело значения. Ничего, кроме сиюминутного удовольствия, которое обещал этот мужчина, не прося ничего взамен.

— Больше, — взмолился Томас. — Жестче!

Его спутник подчинился без возражений, поглаживая его быстрее, сжимая все крепче, приближая его к завершению.

— Да, да, именно так.

Губы приблизились к изгибу его шеи, зубы нежно царапнули разгоряченную кожу Томаса. Откуда-то донесся голос.

— Да, кончи, мой юный друг. Кончи для меня. Отдайся.

Отдаться. Да, именно этого он хотел. Отдаться прикосновениям этого мужчины, отдаться удовольствиям, купаться в сиюминутной похоти. Без раздумий, без сожалений. Просто чувствовать.

Его яйца напряглись, а член дернулся. Затем он почувствовал прилив своей спермы, когда прошла по его стволу. Волны удовольствия захлестывали его и поднимали вверх, как будто он плыл. В то же время жгучая боль пронзила шею.

Она была мимолетной… слишком мимолетной, чтобы быть реальной. Должно быть, у него начались галлюцинации, потому что удовольствие, которое дарил незнакомец, пьянило его… пьянило от желания, похоти, секса. Пьянило ощущение губ мужчины, прижимающегося к его шее, целующего так, что это казалось нереальным.

Словно этот поцелуй был укусом.

Глава 3

Томас открыл глаза и огляделся. Пораженный, он сел на диване. Он больше не был в переулке. Вместо этого он оказался в роскошно обставленной гостиной. И он был не один.

Отнюдь нет.

Он попытался понять увиденное, но его разуму потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить сцену, представшую перед глазами. В комнате находилось около дюжины человек… частично одетые люди, в основном мужчины, но среди них было и несколько женщин.

Если бы он был ханжой, то посчитал бы весь сценарий скандальным, но он не мог вызвать в себе это чувство. Вместо этого с интересом огляделся по сторонам. У мужчины были спущены брюки до колен, его голая задница двигалась взад и вперед, когда он сжимал бедра другого мужчины. Томасу не нужно было подходить поближе, чтобы понять, что он трахает другого мужчину.

Никто, казалось, не обращал на этих двоих никакого внимания, явно слишком занятые подобными плотскими утехами. Взгляд Томаса был прикован к юноше, лежащему на нескольких подушках, разбросанных по полу перед камином. Его рубашка была расстегнута, а мужчина постарше целовал его грудь и щипал за соски, в то время как сам терся своим пахом о мужчину помоложе.

Продолжая наблюдать, Томас почувствовал, как его собственный член напрягается от этого эротического зрелища. Он стал еще тверже, когда увидел, что юноша расстегнул свои брюки и позволил твердому члену торчать наружу. Мужчина над ним застонал и опустил голову, втягивая его в рот.