А потом я заметила стол, заставленный всякими чашками и коробками. Заметив мой взгляд, Элвин покраснела.
— Прости, что я свою еду притащила, — пробормотала она. — Просто моя болячка — штука такая, лишний ингридиент, какая-нибудь местная специя — и поминают принцессу Элвин во всей Империи. Папа тогда точно маму убьет. Ты не злишься?
— Нет, — подумав, ответила я.
Объяснение звучало более чем логично, но мне почему-то показалось, что смутилась Элвин не этого. Да и мне было неловко, ведь кроме капустной каши у меня в доме ничего не было. Ну, еще остатки вчерашнего кекса который, как мы выяснили, она не ест. Ситуация получалась двусмысленной: если я попрошусь присоединиться к ее завтраку, выглядеть будет это…не очень. А если начну в гордом одиночестве есть капустную кашу…готова буду провалиться сквозь землю.
— Ты любишь йогурт? — тем временем спросила Элвин, протягивая мне глубокую чашку, наполненную какой-то густой белой массой.
— Никогда его не пробовала, — призналась я.
— Да? — Элвин явно удивилась. — Тогда попробуй. Он вкусный. И еще Тар принес печенье…кажется, земляничное. С йогуртом очень вкусно. Я решила, что раз уж некоторое время мне не стоит есть местную еду без присмотра мамы, то угощу тебя нашей. Кухни все же разные.
Ага. Империя питается чем-то съедобным. А мы — тем, что можем вырастить сами. Конечно, поставки из казны есть, но оседают они явно не в карманах поставщиков продовольствия. А у Арлангора и людей, подобных Анткорту. Наше счастье, что папа сумел добыть большое количества семян и зарегистрировать их. Хотя бы была капуста, морковь и свекла. Правда, в этом году свекла и морковь закончились очень рано, а новые еще не поспели. Все это удачно совпало с задержкой маминого жалования.
Я уселась рядом с принцессой и без особенного энтузиазма принялась ковыряться ложкой в йогурте. Хотя попробовать очень хотелось, было стыдно.
— Не вкусно? — Элвин заметила, что я ничего не ем.
— Вкусно.
Она вздохнула и отложила ложку.
— Сельма. Знала бы ты, как я устала от этого.
— От чего? — не поняла я.
— От того, что вы все стесняетесь того, как живете. И того, что делаю я. Я принцесса. У моей семьи куча денег. И я не выбирала, где родиться. То, что я пытаюсь тебя угостить, не значит, что я смеюсь над тобой. Я пытаюсь поделиться тем, что есть у меня. Потому что, честно говоря, когда оно есть у тебя, а ты сидишь в одиночестве, оно совсем не нужно.
— Элвин, я не…
Ну ладно, я стеснялась. И старого домика. И капустной каши. И серого домашнего платья, которое на фоне брючного костюма Элвин выглядело еще более уродливым.
— Сельма, я не желаю есть в одиночестве. Я ведь даже не смеялась над тобой! И не думала!
— Просто это тяжело, — я пожала плечами. — Мы привыкли друг к другу, мы так живем. Тот, кто живет лучше…заключает с совестью сделки. А ты как из другого мира. Это непривычно и пугает.
— Ну, в печенье нет ничего страшного, — Элвин протянула мне тарелку с печеньем, от которого шел умопомрачительный аромат.
Мы дружно рассмеялись и принялись есть. А йогурт действительно оказался вкусным.
* * *
Когда Элвин уходила, мне действительно жаль было расставаться с ней. Новое, до сих пор не испытанное чувство заставляло улыбаться. Чувство, когда кто-то хочет с тобой дружить. Да ладно, дружить. Когда кто-то относится к тебе по-доброму, не издевается и не смеется.
— Прости, — вздохнула принцесса. — Мама отпустила меня на ночь с условием, что я весь день пробуду с семьей. Так что просмотр местных достопримечательностей лучше оставить на завтра.
— Ничего, — главное было то, что мы увидимся. — Заходи, как захочешь. Каникулы, так я совсем не занята.
Я знала, что сутками буду сидеть дома, лишь бы не пропустить ее приход.
Элвин вдруг о чем-то задумалась.
— Кстати…я обещала маме, что познакомлю тебя с ней. О нет, — воскликнула она, заметив, как я побледнела, — не пугайся так. Просто маме интересно. Я описала ей тебя. Она хорошая, не бойся.
— Она — принцесса. И сестра Императора.
— Она выросла в простой семье. Так что не беспокойся. Просто ей интересно, чем я занимаюсь в свободное время. Так что приглашаем завтра тебя и маму на обед. А потом сможем заняться чем-нибудь у меня. Или даже на ночь остаться. Порисуем…и приготовим торт!
Мне очень хотелось согласиться…
— Элвин, мы будем глупо смотреться в вашем доме…
— Он немногим шикарнее вашего. Мы приехали в гости к бабушке с дедушкой. Не стесняйся, Сельма. Никто вас с мамой не обидит. Приходите. Пожалуйста.
Чуть помедлив, я кивнула. До сих пор Элвин не сделала ничего плохого. И о матери она отзывается тепло.
— Мы придем, — сказала я, чуть улыбнувшись.
— Славно! — просияла принцесса. — Вот адрес.
Она сунула мне в руку клочок бумаги. Адресов, как таковых, у нас не было, но Элвин нарисовала карту. Вполне понятную и простую. Как и ожидалось, жили они в самом благополучном месте. Всего через пару домов стоял особняк Анткорта.
— Тогда до встречи. И запомни: если ты не придешь, я тебя притащу!
Глава вторая, в которой Сельма переезжает в Империю
— Пожалуйста! Пожалуйста! Мама, ну, пожалуйста! — я ходила за ней хвостиком, монотонно бубня эти слова.
Она в очередной раз закатила глаза.
— Элвин, это незаконно!
— Мам, но ты не видела, как они живут! Это ужасно.
Взгляд ее смягчился.
— Я знаю, родная. Но ничего поделать не могу. Это не территория Империи, здесь у меня нет власти. Именно поэтому мы приезжаем сюда инкогнито.
— Она такая хорошая! И одинокая! — я в отчаянии упала на диван.
— Элвин, это незаконно, я еще раз тебе повторяю. Это преступление!
— Неужели ничего нельзя сделать?
Мама села рядом и ласково погладила меня по волосам.
— Нет, Элвин. Нельзя. Если хочешь, будем помогать Сельме деньгами, или продуктами. Если она возьмет, конечно. Но забрать ее с собой мы не имеем права.
— Тар? — я перевела взгляд на телохранителя, который вообще изображал из себя статую и тихонько читал какую-то брошюру.
— Твоя мать права, Элвин. Мы не сможем увезти Сельму и не нажить проблем.
— Отвратительный мир, — пробурчала я. — Очень отвратительный.
Мама рассмеялась.
— В моей молодости мир был еще более отвратительным, детка.
Я хмыкнула.
— В молодости, — передразнила я ее. — Она была не так уж и давно. Папа говорит, что ты так и осталась девочкой-студенткой.
Лицо мамы приобрело удивленное выражение.
— Он так сказал? Интересно… Что ж, в свою очередь могу тебе сказать, что твой отец так и остался моим преподавателем. И до сих пор не может понять, что мы не в университете.
Тар фыркнул из своего угла. Я знала, что мамин телохранитель учился с ней в Риверском. Он мог занимать куда более солидную должность, но предпочитал защищать маму и меня, что не могло не радовать папу. Он частенько говорил, что Тар — один из лучших боевых магов Империи. Правда, я думаю, папа просто выпендривался, ведь Тар был его учеником.
— Демон! — я выругалась, за что мама наградила меня возмущенным взглядом.
— Элвин, это не конец света. Ты хочешь помочь новой подруге, я понимаю. Но она не умирает, и не нуждается в лечении. Мы поможем им всем, чем сможем. Но твой дядя не воспримет хорошо то, что ты собираешься нарушить закон.
— Я знаю. Просто…когда я ночевала у Сельмы, я видела контракт. Ей принес его местный староста. Говорят, он хозяин борделя. Сельме семнадцать, она еще не может работать, а школу уже закончила. Мать трудится на фабрике и почти не получает жалование. Они едят одну похлебку. И этот…староста, как я поняла, предлагает ей работу.
— В борделе? — уточнила мама.
— Ты бы видела этот контракт, — меня передернуло при воспоминании о пачке листов, лежащей на столе у Сельмы. — Рабство какое-то. Все услуги перечислены, расценки стоят. Ей гроши платить будут! Да и ужас там написан. Условие: нельзя портить ее уши и хвост, остальное — хоть что делай. Я даже перечислить ЭТО не смогу. Мерзко. Мне кажется, он ей угрожал.
