Ведьмино проклятье (СИ) - Овсянникова Ирина Анатольевна "Эшли"

Когда мы оказались в гостиной, Трэвор предложил мне присесть, но я продолжала стоять около разожженного камина. На улице было тепло, но меня все равно знобило, наверное, от нервов. Мужчина стоял напротив и внимательно меня разглядывал. А я почувствовала себя неловко, ведь на мне по-прежнему было надето то самое вульгарное платье. Видимо, в карете Трэвор накинул на меня свой бархатный кафтан. Я поплотнее завернулась в него, будто пытаясь отгородиться от Трэвора. Он молчал, почему-то, и я решила первой начать разговор. Когда я нервничала, мне всегда хотелось с кем-нибудь поссориться.

— Ты поступил гадко, Трэвор, — тихо сказала я. — Покупать женщин… Неужели они добровольно уже не соглашаются быть с тобой?

Мужчина хмыкнул и отвернулся, уставившись на огонь.

— Ты не понимаешь, — сказал он. — И вообще откуда претензии? Тебе повезло, что на месте клиента оказался я.

— Ах да, ты у нас теперь герой, — рассмеялась я.

— Стэфани, перестань…

Трэвор протянул ко мне руку и приблизился, отчего я отпрянула, испугавшись. Дружба дружбой, но ведь он покупал девушку для вполне определенных целей…

— Не смей прикасаться ко мне! — воскликнула я.

Трэвор тут же отдернул руку и остановился.

— Стэфани, успокойся, я ничего тебе не сделаю. Я хочу тебе помочь…

— Значит, я могу уйти? — с надеждой спросила я.

— Останься, пожалуйста, — попросил вдруг Трэвор. — Я смогу тебе помочь, защитить от гильдии. У меня есть связи… Я смогу узнать, где твои родные, обещаю.

— Зачем это тебе? — подозрительно спросила я. — И что хочешь взамен?

— Мне ничего не нужно. Просто не уходи, и все.

Трэвор снова осторожно приблизился, наблюдая за моей реакцией, и тихо повторил:

— Пожалуйста, останься, хоть ненадолго.

В его глазах не было желания или похоти. Только странная горечь, от которой мое сердце сжималось. Нет, я не боялась Трэвора, несмотря на его поступок. Просто не могла понять его.

— Ты найдешь маму и Тима, правда, найдешь? — дрожащим голосом спросила я.

— Обещаю. Только останься.

И я поверила ему. Трэвор оставил меня под чутким руководством мисс Куинн — единственной прислуги в доме. Эта пожилая женщина в строгих черных одеждах была в этом доме и за экономку, и за уборщицу, и повара. Она отвела меня в гостевую комнату на втором этаже, быстро перестелила постельное белье, рассказала о времени завтраков, обедов и ужинов. И вообще, похоже, мое появление в доме ее ничуть не удивило. Будто Трэвор регулярно приводит сюда разных девушек.

— Располагайтесь, госпожа. И не волнуйтесь ни о чем, господин Вилланд — хороший человек, просто не повезло ему… — женщина осеклась, будто сказав лишнее. — Ладно, надеюсь, не сбежите, как остальные.

Мисс Куинн ушла, и я осталась одна в комнате, размышляя о том, как моя жизнь так резко изменилась? Моя спокойная, размеренная жизнь… А теперь я оказалась в доме друга детства непонятно, в каком качестве. А от него еще и девушки сбегают… Да так часто, что приходится в публичный дом обращаться за помощью… Кажется, я схожу с ума… Радует лишь то, что Вилли, кажется, не собирается удерживать меня здесь силой. К тому же я не могла заставить себя относиться к нему плохо, как бы не пыталась. Я по-прежнему помню того мальчика, который учил меня мастерить из палочек лук и стрелы…

Сидеть в одиночестве мне быстро надоело, и я решила поискать Трэвора. Мужчина нашелся в гостиной. Он сидел на диване напротив камина, запрокинув голову и закрыв глаза, под которыми пролегли темные тени. Что же с ним не так?

Я осторожно села рядом. Трэвор тут же встрепенулся и посмотрел на меня усталым взглядом.

— Ты устроилась?

— Да, спасибо… Трэвор, скажи… Ты болен?

Мужчина рассмеялся.

— Единственная моя болезнь — это одиночество.

— Тогда, может быть, тебе жениться, как это делают все нормальные мужчины?

Трэвор лишь хмыкнул и покачал головой. А ко мне вновь вернулось раздражение.

— Но ты, видимо, предпочитаешь пользоваться особыми услугами. Из-за таких, как ты, и процветает гильдия!

Кажется, мое смелое обвинение ничуть не задело Трэвора. Он посмотрел мне в глаза долгим взглядом, а потом тяжело вздохнул и сказал устало:

— Ты зря пытаешься выставить меня чудовищем и обвинить во всех грехах. Может быть, я хотел спасти кого-то, избавить от позора… Я рад, что мне удалось спасти тебя.

— Случайно, — уточнила я недовольно.

— Пусть случайно, но ведь удалось. Стэфани, я не хочу с тобой ссориться. Ты — мой друг, моя гостья, и я не позволю себе ничего, что могло бы причинить тебе боль. Я решу твои проблемы с гильдией и отыщу родных. А потом ты сможешь вернуться домой…

— Ты ведь тот самый Вилли? — спросила я, заворожено глядя на него. — Ты ведь тот, кого я помню?

— Прости, Стэфани, но я уже совсем другой, — с горечью произнес Трэвор и поднялся.

— Мне нужно уехать, проверить рабочих. У меня тут неподалеку виноградники… Чувствуй себя, как дома, Стэфани. Мои комнаты здесь, около столовой. А весь второй этаж в твоем распоряжении.

Трэвор ушел, оставив меня в смешанных чувствах. Это просто какое-то безумие… Мисс Куинн, проводив хозяина, снова захлопотала надо мной. Она отвела меня в столовую и вкусно накормила. Мы поговорили немного. Оказалось, что экономка работала на Винландов еще до рождения Трэвора. А после смерти его матери, заботилась и нянчилась с ним, поэтому он ей дорог, как родной сын. Отец Трэвора умер два года назад, и он остался совсем один. Мне подумалось, что именно это печальное событие так повлияло на него. Хотелось спросить, отчего он не может найти себе невесту, но я постеснялась.

Пообедав, я воспользовалась разрешением хозяина и отправилась исследовать дом. Ну, только второй этаж, разумеется, раз уж было такое уточнение. Ничего примечательного я не нашла. Только выделенная мне комната была уютной и хорошо обставленной, в остальных же комнатах царило запустение. Зато я обнаружила чудную большую купальню, отделанную мрамором, с глубокой чугунной ванной и зеркалом во весь рост. Около моей комнаты тоже была купальня, но не такая роскошная. Я решила, что непременно буду пользоваться мраморной.

Я попросила мисс Куинн наполнить для меня ванну, и с удовольствием погрузилась в теплую воду, надеясь расслабиться и привести мысли в порядок. Итак, наша семья потеряла все, что имела. Бабушка ведь не зря забрала меня из этого бандитского общества… А мама тоже хороша! Она ведь могла приехать ко мне! К своей собственной дочери! А не сбегать в неизвестном направлении, даже не предупредив меня… Даже не сообщив, что гильдия оккупировала дом. Где она теперь? Бедный Тим… Надеюсь, с ними все хорошо…

Я вылезла из ванны, когда вода уже совсем остыла. Завернувшись в большое махровое полотенце, подошла к зеркалу и принялась расчесывать волосы, продолжая размышлять о своей жизни. Вспомнила Конрада… Да, я не чувствовала к нему чего-то особенного, глубокого, но все же скучала по нему. Пусть он и не говорил о любви, но ведь сделал предложение. А поступки гораздо важнее любых слов…

Я отвернулась на секунду, убирая гребень, а когда вновь взглянула в зеркало… оцепенела от ужаса. Вместо моего отражения я увидела женскую фигуру с белыми вьющимися волосами, бледной кожей и огромными черными глазами. Я вскрикнула и отпрянула от зеркала, едва сдержав равновесие и не шлепнувшись на пол. Наваждение пропало. В зеркале отражалась я сама, испуганная, растрепанная, дрожащая. Ну вот, совсем с ума сошла, уже мерещится что-то… Нужно выспаться, пока совсем не свихнулась.

4

С утра слонялась по дому, не зная, чем заняться. Я не привыкла бездельничать, и сейчас мое положение угнетало. Трэвор уехал на свои виноградники, и мне, если честно, без его общества было немного легче. Я его не видела, и могла не думать о том, в какую странную ситуацию попала.

Я немного поболтала с мисс Куинн, предложила помочь с уборкой. Экономка посмотрела на меня, как на умалишенную, и ответила, что госпоже не пристало вмешиваться в домашние дела. Тогда я попросила у нее что-нибудь для рукоделия, чтобы хоть чем-то занять себя. В этом женщина мне не отказала. Отвела в свою комнату, выдала швейные принадлежности, обрезки тканей, ленточки. Я устроилась в гостиной за столом и погрузилась в творческий процесс. В голове уже возник образ легкой летней накидки…