— Тебе не уничтожить нас, — проскрипел Нектико. — Ты — ничтожество.
— Это ты ничтожество. Я и не собираюсь вас уничтожать. Это сделают те, кого уничтожили вы. Мне следовало догадаться раньше. В моих снах хозяйка я. А вы — из моего сна пришли в этот мир.
— Мы родились здесь.
— И здесь же умерли, — холодно отозвалась Элвин.
— И здесь подохнете во второй раз, — добавила я.
И отступила на шаг.
Легкий гул, на который мы поначалу не обращали внимания, перерос в пение. Марика и Нектико занервничали, озираясь. Светлые фигуры, выплывшие из яблоневого сада, обступили нечисть.
— Что это? — побледнела Элвин.
— Умершие дети, — ответила я. — Их души.
Толпа призрачных детей обступала фигуры, тихо что-то напевая. И от этой песни можно было запросто сойти с ума. Если б не рука Арлангора, сжимавшая мою, я бы, наверное, упала в обморок.
— Как ты это сделала? — спросил Тар.
— Представила, что они здесь, — сказала я. — Представила, что они в моем сне и сражаются с кошмаром.
— Меня так учили бороться с плохими снами, — тихо сказала Элвин.
— Всех так учат, — подтвердил Арл. — Но не все способны на это.
— Они пришли за Нектико, — пробормотал Смиль. — Тар, хватай Марику!
— Что? — мамин телохранитель с трудом оторвал взгляд от двух фигур в плащах. — Что ты несешь?
— Хватай Марику! — рявкнул Смиль. — Сейчас!
Тар среагировал мгновенно. Он рванулся вперед, разрывая призрачный круг и сшиб Марику с ног. Ее жуткий крик совпал с криком Нектико, который, не имея спасителя, подобного Тару, задергался. Все убийцы боятся душ своих жертв.
И правильному охотнику нужно лишь уметь призвать эти души.
— Где Тар?! — воскликнула Элвин. — Что с ним?!
— Пространство ограничивается аллеей, — Смиль пытался перекричать вой Нектико и пение душ. — Они вернулись в наш мир.
— С Марикой?! — рявкнула Элвин. — Ты чего моим родителям подбросил?!
— Успокойся, — он прижал ее к себе. — Доверься.
И Элвин послушалась, умолкнув и спрятав лицо у мужа на груди. Я не могла оторвать взгляд от Нектико. И, кажется, знала, как выглядела та сцена его казни, в далеком прошлом. Так же, как и тогда, его рвали на части, только на этот раз не собаки, а призраки его жертв. Монстр, являвшийся в кошмарах, извивался и визжал, но уже не мог найти в себе силы, чтобы вырваться из плена серебристых душ. И когда он растворился в темноте, а души начали отступать, воцарилась такая тишина, что я не выдержала.
Села на землю и разревелась.
— Тише, Сели, — Арл поднял меня на руки. — Все хорошо, киска. Ты умница.
— Все было так просто, — прорыдала я. — И столько погибших. И столько семей…
— Ничерта не просто, — в свойственной ему манере буркнул Смиль. — Ты выросла, ушастая. Если бы ты не выросла, не поняла, как бороться со страхами, ты бы погибла.
— Он прав, — мягко сказал Арл. — Ты боялась за Ружа. И стала ему настоящей мамой. Мать за ребенка кого угодно победит. Ты избавилась от отвращения к своей внешности. Ты стала другой, Сели. Сильной, спокойной, смелой. Ты больше не та испуганная девочка, которая плакала из-за слишком короткого платья. Ответственность за нас с Ружем помогает тебе быть сильнее. Это не просто, ты шла к этому много лет. Не все победы достаются в битве, родная. Ты просто открыла дверь для справедливости. Но подумай, сколько жизней ты спасла. Идем домой.
— Подождите, — Элвин напряженно всматривалась в темноту. — Кто это?!
— Твою мать, — выругался Смиль.
Высокий худощавый мужчина с чуть тронутыми сединой волосами стоял поодаль, будто кого-то ожидая. Мы с Арлом застыли в недоумении, а вот Элвин, кажется, все поняла.
— Не может быть, — прошептала она. — Ты его сын! Принца Фара!
Смиль ошарашено молчал. Тогда принцесса буквально пихнула его навстречу призраку.
— Иди же. Поговори с ним.
Медленно, словно каждый шаг давался ему невероятным трудом, Смиль зашагал к отцу.
— Пошли отсюда, — сказала Элвин. — Сами разберутся.
Арл шагнул в сторону, в спасительную темноту яблонь, и я закрыла глаза.
Открыв, первым, что увидела, был Тар и какая-то девушка лет двадцати с короткими волосами. Они стояли, обнявшись. Кажется, оба плакали.
— Удобно, — фыркнула Дейна. — Поступали в один год. Мне сорок, тебе двадцать.
Эри рассмеялась.
— Ты молодец, Сельма, — ко мне подошел Рейбэк. — Ты не просто одолела Нектико. Ты преодолела себя.
— Спасибо вам.
Я с удивлением почувствовала, что больше не боюсь его.
— Они пока поддерживают портал, — Рейбэк кивнул на Дейну и Кэда. — Ваш друг ведь вернется.
— Вернется, — сказала Элвин. — Он говорит с отцом.
Дейнатара вскинула голову.
— Рейбэк, смени ее, — попросил Кэд. — Иди, Дейни. Поговори с ним.
— Нет, — прошептала женщина, закрыв глаза. — Нет, Кэд. Мне нечего ему сказать. Все, что мы могли, уже сказали. Он мертв, Кэд. И я люблю тебя. Незачем хвататься за призраков. Я и так отняла у Смиля отца, я не могу отнять те несколько минут, что у них есть.
— Идите, отдыхайте, — сказал Рейбэк.
— Я скажу Смилю, чтобы он шел к тебе, Элвин, — произнесла Дейна.
— Пойдем, киска, — Арл понес меня наверх. — Там тебе чай принесли. Выпьешь, успокоишься. Потом займемся любовью.
— Я уже не способна даже пальцем шевелить, — пробормотала я.
И в доказательство вяло помахала хвостом.
— Ничего, мое счастье. Сегодня твой день, Сели, если захочешь, будем спать.
До чая дело не дошло. Я просто свернулась калачиком, поджав хвост и заснула. А как уж он там меня раздевал и целовал — дело десятое. Но спала я без кошмаров. И рядом с любимым мужчиной. А под утро к нам пришел Руж и мы уже втроем продолжили отсыпаться после жутковатой, хотя и стремительно пролетевшей ночи.
* * *
Элвин
Я ждала Смиля долго. Думаю, он говорил с отцом всего ничего, остальное время занял отчет маме. Ни Тар с Эри, ни Арл с Сельмой такового предоставить вряд ли смогли бы. Спать не хотелось, хоть я и знала, что это было безопасно. Хотелось поговорить со Смилем и, наконец, признаться ему во всем, что я чувствую. А там будь что будет.
Скрип двери, тихий и почти незаметный заставил меня вздрогнуть.
— Смиль! — я вскочила с кровати и бросилась к нему. — Не могу поверить, что все кончилось!
Вместо ответных объятий он отстранил меня и отошел к окну.
— Что такое? Что…что произошло там?
— Ничего.
Мне не хотелось ссориться. Мне хотелось его, хотелось всего, что может быть между мужем и женой, мне хотелось немножко тепла.
— Смиль, я понимаю, что тебе тяжело…
— Ты ничерта не понимаешь, Элвин! — он заорал так, что окна задребезжали. — Ничерта!
— Тогда объясняй! Я твоя жена! И я хочу знать, что ты творишь, Смиль!
— Элвин, — он вдруг опустился на колени.
От этого движения я перепугалась еще больше.
— Элвин.
— Что? Скажи мне.
— Я чуть не убил тебя, — глухо проговорил он. — В детстве. Когда твоя мать была беременная, я…ударил ее по животу. И ты родилась раньше срока, наверное, из-за этого удара. И одна в семье, наверное, тоже…
Все вокруг замерло. Я силилась представить этого мужчину, бьющего беременную девушку по животу и не могла.
— Зачем ты ее ударил?
— Я ее ненавидел. Длинная история, Элвин. Я ненавидел твою мать. И тебя. И едва не убил. Конец истории.
— Разве? Мне казалось, конец истории был там, где ты меня любимой назвал.
Я схватилась за голову.
— Боги, Смиль! Я хотела попросить тебя стать моим мужем. По-настоящему. Сегодня. Зачем?! Зачем ты это сказал?!
Он молчал. А во мне вдруг поднялась волна злости. Он ненавидел мою мать так сильно, что мог убить меня. И теперь он считал, что недостаточно отомстил ей?! А мне-то за что мстить?! За то, что я выбрала этих родителей, а не каких-нибудь других?!
— Соседние покои свободны, — пробормотала я. — Я устала. Я хочу спать. Поговорим утром.
