Проблема выбора - Дашевская Анна Викторовна "Martann"

Я затянула ремешок и сдвинула линзу на глаз. Склонившись к предмету, который изучал Равашаль, я поняла, что это пластина из желтого металла, на которую нанесены черные полоски. Или точки? Подкрутив лупу, увидела, что точки — это крохотные руны, причем данный рунический алфавит я видела впервые, о чем и сообщила.

— Руны Беагнота, как мне сказали высоколобые старцы из твоей академии, — ответил он. — Они обещали сегодня к вечеру прочитать текст.

— Ладно. — Я содрала со лба лупу. — А отчего ты так запал на эту штучку?

— А ты не хочешь посмотреть на нее магически?

Включив особое зрение, я взглянула на пластину и присвистнула: густым облаком над ней висела чернота. Тьма. Совершенная в своем роде Тьма, не приемлющая ни луча света даже для того, чтобы подтвердить свое существование.

— Проклятие? А не многовато на одного мелкого жулика? И амулет, выкачивающий всю энергию, и такая темная штучка?

— Вот и я думаю: не много ли? — непонятно ответил Равашаль. — Будет текст, попробуем понять, кто же положил этот подарочек Кальсту под подушку.

В «Старом гоблине» было тихо. Пять вечера — обедать уже поздно, для вечернего разгула рано, в это время сюда идут, только ежели душа горит и нужно срочно залить пожар. Ну или, как я, по делу.

Госпожа Шарро кивнула, показывая, что меня она видит, и продолжила беседу с неприметным мужчиной в плаще. Одному Симарглу известно, был это поставщик зелени, виноторговец или наемный убийца. Ее дело. Вообще говоря, судя по тому, как я забыла его лицо, едва отвернувшись, скорее последнее. Все же виноторговцы предпочитают, чтобы их помнили.

Наконец некто в плаще коротко поклонился и ушел. Мари отдала какое-то распоряжение бармену и подошла ко мне.

— Добрый день, госпожа Редфилд.

— Добрый, госпожа Шарро.

— Вина? Сегодня привезли бочонок белого с луарских виноградников Бертье, еще даже не открывали. Трехлетнее. Попробуете?

Вот тьма, лотерея, конечно… С другой стороны, Бертье — это один из моих любимейших регионов, я же не прощу себе, если не выпью бокальчик.

— Попробую, — твердо сказала я. — Составите мне компанию?

Бочонок — небольшой, всего пятидесятилитровый, так называемый баррик, — водрузили на один из столов, и Мари решительно вогнала штопор в пробку. На ее место поставили краник, и первый бокал с поклоном поднесли мне. Я понюхала вино, слегка взболтала бокал и понюхала снова, потом осторожно пригубила.

— Отлично! — сказала, кивнул хозяйке. — Тона малины и персика и для загадочности легкие сливочные нотки. Просто отлично, бутылка из лучшего погреба вполне могла бы оказаться не так хороша.

Госпожа Шарро слегка улыбнулась, налила бокал для себя и легким жестом отослала официантов.

— Будьте здоровы! — Она отсалютовала мне бокалом. — Ну что же, госпожа Редфилд, узнала я кое-что. Был такой заказ в начале мая. К Братцу Тедди обратился посредник и попросил троих-четверых ребят покрепче и без особых мозгов для работы на пару месяцев. Работа оговаривалась несложная, преимущественно надо было напакостить то тут, то там, вроде как дохлую мышь в суп кинуть. Тедди нашел четверых, представил, получил свою долю и… все. Ребят он больше не видел, ну так, может, и работа не закончена?

— А повидать его можно?

— Не станет он с вами разговаривать, — покачала головой госпожа Шарро. — Но я про посредника у него спросила, толком-то Братец ничего не сказал, но потом все же поделился: плащ на том типе распахнулся, а под плащом был не свитер или там сюртук, был там придворный камзол с вензелем на лацкане.

— А цвет какой? И что за вензель? — жадно спросила я.

— Не сказал он про вензель, не запомнил. А цвет… темно-красный камзол с серыми обшлагами и лацканами.

— Вот как… — Я задумалась. — А вензель какого размера был? И золотой или из белого металла?

— Вроде как золотой. — Госпожа Шарро задумалась. — А вот насчет размера ничего Тедди не сказал. Только он в сумерках слеп как крот, ежели разглядел, что это вензель, а не брошка в виде цветка, значит, как минимум с пол-ладони та закорючка была.

Похоже, не камзол это был, а ливрея. Вензель с пол-ладони размером — это один из старших слуг, камер-лакей или помощник дворецкого. Темно-красный и серебро — это дом Шенно, который вроде бы среди участников нашей гонки замечен не был, там в последние сто лет рождаются только мальчики. Красный и серый — де Немур. Вроде бы все сходится, но среди Немуров дураков раньше не наблюдалось. Отправить к криминальному посреднику своего слугу в ливрее, еле прикрыв ее плащом, это надо быть клиническим идиотом. Сдери с лакея ливрею, засунь его в джинсы и футболку, и никто никогда не отличит его от тысяч других молодых бездельников, так зачем афишировать цвета своего дома и монограмму?

Значит, что? Значит, Немура подставляют? Или это хитрый противоход?

И могу ли я так уж безоглядно верить Мари Шарро?

Вот Джеку я доверяю. Безоговорочно.

Вообще, может возникнуть вопрос: с какой стати высокопоставленный чиновник бритвальдского казначейства помогает в расследовании преступлений, возможно совершенных в другом государстве? Пару лет назад нас познакомил поиск одной темной магички, совершившей немало такого, за что лет шестьсот назад ее сожгли бы на костре. Тогда в процессе расследования именно Вальдрун вытащил на свет финансовые секреты нашей фигурантки, что в конечном итоге и помогло ее остановить.

Но это совсем другая история.

Сейчас же я не понимаю вообще, было ли совершено какое-то преступление? Или меня обманывает чутье и все происшествия — просто совпадение?

Посмотрим. Я не верю в совпадения, но ведь они иногда случаются…

На сей раз я решила воспользоваться стационарным порталом. Отчего-то после двух встреч с представителями не самой законопослушной части населения чувствовала себя словно выжатый лимон. Портал вывел меня на Королевскую площадь ровно напротив здания городской стражи. Отсюда до ресторана было рукой подать, и я пошла пешком, с удовольствием разглядывая особняки за фигурными решетками, цветущие клумбы перед ними, витрины магазинов и неприметные двери клубов. «Олений рог» был полон, но метрдотель жестом фокусника отдернул бархатную портьеру, и за ней обнаружился столик, стоящий в глубине ниши. Почти отдельный кабинет, отлично!

— Закажете сразу, госпожа Редфилд, или подождете графа Вальдруна? Он просил передать, что чуть задержится, минут на пятнадцать.

— Тогда, пожалуй, подожду. Пока дайте мне рюмку граппы для возбуждения аппетита… Кстати, Джонатан, в прошлый раз я не спросила — как тот призрак, которого у вас сделали начальником охраны, еще здесь?

— О да! Хотите с ним повидаться?

— Ну, может быть, после ужина я зайду на второй этаж, чтобы его поприветствовать.

Вальдрун и в самом деле опоздал не больше чем на четверть часа. Придя, он выложил на свободный стул довольно толстую канцелярскую папку, и я усмехнулась: ага, значит, материалы все же есть! Значит, дело не в совпадениях.

На сей раз я попросила рыбу — камбалу в соусе миньер, тут же вспомнив гнома-художника Гарланкера и его незыблемые правила, и на закуску паштет в мандариновом желе. Розовое вино из Провенса напомнило о семействе д’Альбон, и я невольно поморщилась. Ну почему я должна за хорошим ужином в приятной компании вспоминать отвратительных теток? Вот глупое свойство памяти не давать покоя, пока дело не закрыто…

Когда нам принесли кофе, Джек положил на стол папку и начал:

— Итак, я изучил финансовое положение по обоим вашим спискам. Начнем, наверное, с невест? Сразу могу сказать, что вопросы у меня вызвали только два счета: семьи Скавуа де Рикар и семьи Ролон.

— Скавуа де Рикар понятно, там и в самом деле не самые лучшие денежные обстоятельства…

— Они как раз выправляются. Причем исключительно законными путями, все прозрачно как слеза.