Ради тебя (СИ) - Снежинская Катерина

- Тебе же неудобно так сидеть, - сказала, когда, кажется, прошла вечность.

А, может, всего минут пять.

- Удобно, - не согласился Крайт.

И снова тишина, шорохи, поскрипывания и шепотки, которые были частью этой тишины и не имели никакого отношения к людям.

- Карт, - позвала Тиль, - а кто я? - «Для тебя» договаривать не стала, слишком банально и пошло бы получилось, а сейчас и совсем лживо.

- В двух словах не скажешь, - тихонько хмыкнул Крайт. - Честно, я пробовал. Ну, знаешь, готовился.

- А в трёх?

- И в трёх не скажешь. Трёх тоже слишком мало.

- Тогда просто расскажи.

- Рассказать? - усмешки Карта Тиль тоже, понятное дело, не видела, но представляла её прекрасно. - Сколько мне было, когда ты появилась? Лет шестнадцать? Но, в общем, собирался я Берри прикончить. Всерьёз так собирался, основательно. Нет, идеальное преступление не готовил. А вот невозмутимость перед зеркалом репетировал. Это, значит, чтоб на виселице достоинства не терять. Смешно?

- Очень, - заверила его Тильда. - И что случилось?

- А сама не догадалась? Хочешь, расскажу, во что ты была одета, когда сюда приехала? Платьице такое зелёное в оборочках посветлее. Ещё передник, чепчик вроде шлема, только в кружавчиках, а на шее здоровенный бант. И это платьице тебе ужасно не нравилось, постоянно оборки дёргала.

- Тогда ты меня полюбил враз и до гробовой доски? - предположила Арьере.

- Не-ет, - помотал головой Крайт - жёстко-мягкие волосы проехались под ладонью Тиль. - Просто ты старалась держаться в стороне от всех, но постоянно за Берри оказывалась. Не жалась, а... - Карт щёлкнул пальцами, видимо, пытаясь нужное слово подобрать, - словно отгораживалась им. Понимаешь? Тогда и сообразил: ну прихлопну я старика, так у тебя никого не останется. В общем, считай, не только его, но и мою жизнь спасла. Правда, это до меня уже позже дошло.

- А потом?

- А потом было много дури, щедро унавоженной романами, которые я тогда пачками глотал. Ну, знаешь же, герои, страдающие от непонимания, неразделённой любви, отсутствия смысла жизни и поноса.

- Карт! - Тиль дёрнула его за волосы, старательно давя смешок - над такими шуточками в её почтенном возрасте смеяться уже просто неприлично.

- А ты хочешь узнать скабрезную историю, как подрощенный молокосос вожделел совсем уж юную деву? - кузен вывернул шею, видимо, пытаясь лицо Тиль рассмотреть.

- Карт Крайт!

- Ладно, ладно, - проворчал, снова пристраивая затылок на краю кровати. - Дальше... А дальше этот кретинский полёт над морем.

- Расскажи, - тихо попросила Арьере.

- Не сумею, наверное, - Карт перехватил её ладонь, поцеловал легонько, и не отпустил, держа близко, но губами не касаясь, лишь гладя дыханием. - Очень холодно. И очень больно - от холода, а ещё от воды и соли. Хочется дышать, а не получается, вода рот заливает. Страшно. Рук не чувствуешь, будто и не твои. Смотришь, как они за эту проклятую деревяшку цепляются, и понимаешь: вот-вот отпустят. А ты ничего сделать не можешь.

- Прости, - прошептала Тиль, повернулась на бок, поджав колени к груди, но руку не убрала.

- Я выплыл... В общем, ты меня звала.

- Звала?

- Ну да. Помнишь, как тогда... Да всегда! Ты по утрам вылетала из дома и орала, как ненормальная.

- Просто кто-то вскакивал ни свет ни заря, а потом в саду читал. Даже зимой!

- Это не кто-то рано вставал, а ты спала до обеда. Кстати, зачем кричать, если знаешь, где я?

- А зачем всегда отвечать: «Нет его?»

Ночная тишина завернула комнату, будто в платок. Тёмный сад бесшумно перебирал ветками за стеклом, и не было ни солнечного света, копьями пробивающегося сквозь густые яблони; ни по-утреннему суетливого щебетания птиц, облюбовавших заросли сирени у ограды; ни счастья от того, что это всё просто есть. Не было старого скрипучего, почти до земли продавленного шезлонга и ярко-красного пледа, прихваченного невесть зачем. Не было белых муслиновых платьиц и ярких лент, по-крестьянски перехватывающих волосы. Никто не кричал: «Карт, ты где?». Никто не отвечал ворчливо: «Нет его».

И всё это было здесь, за стенами дома, за истончённой до волоса гранью тишины и ночи.

- Спасибо, - тихо-тихо сказала Тиль, а Крайт промолчал, не стал спрашивать, за что она благодарит. - Только ведь это не всё?

- Не всё, - нехотя согласился кузен.

- Ну так договаривай.

- Зачем?

- Карт, я тебя очень прошу, никогда больше этого вопроса не задавай, ладно?

- Ладно, - кузен помедлил, аккуратно, словно стеклянную положил руку Тиль на одеяло. Наклонился вперёд, сгорбился, опёрся локтями о колени - будто отстранился. - Там, куда меня... откомандировали, тоже холода хватало. И воды. Но больше камней и лишайника. А ещё птицы: чайки, альбатросы, гагары какие-то. Знаешь, терпеть не могу птиц. Зато всё просто: дневной вылет - спать, ночной вылет - спать, в дождь, в туман. На земле лишь ешь и спишь, просыпаешься только в кабине. Правда, не всегда и просыпаешься, - Карт усмехнулся в сплетённые пальцы. - Короче говоря, в очередной раз приземлился неудачно, шасси в хлам, снова взлететь нереально, крыло сломано, у хвоста половины... Ничего хорошего, короче. Да ещё пурга - на вытянутую руку ни демона не видно. Пайка - на двое суток, дров нет. Да и где костёр разводить? В кабине? Ну я и... Нет, Тиль, не нужно тебе это, Небом клянусь. Хватит на сегодня воспоминаний.

Теперь пришла очередь Тильде молчать, тянуть паузу, думать, а кузен её и не торопил.

- Как ты любишь говорить: знаешь, что? - отозвалась Арьере, наконец. - Я хочу сама решать, нужно это или нет. Может, это наш последний... Пожалуйста, расскажи мне.

- Собственно, рассказывать нечего, - хмуро подытожил Крайт. - Думал: дров нет, зато ракетница есть, кортик всегда со мной, ну и к демонам это, возвращаться-то всё равно некуда.

- Почему ты решил, что некуда?

- Да понимаешь, газеты к нам редко, но попадали. Чаще на кухню, в них продукты заворачивали, снабженцы экономили. Ну и нашлись желающие поделиться подробностями о «свадьбе Крайтов», - Карт изобразил пальцами кавычки. - Представляю, что ты обо мне думала.

- Я думала, что ты не смог меня простить.

- Из-за Грега, что ли? - кузен повернулся, глянул через плечо. - Небо, Тиль! А что ты тогда делать должна была? Вслед за мной в море кинуться?

- Так возвращаться тебе некуда было, - мягко напомнила Арьере.

- А дальше стало... Собственно, сама понимаешь, - недовольно буркнул Карт. - Спирит - Йоргом его звали - остановил. Сказал, мол, а что будет, если ошибаешься? Вдруг она всё равно ждёт? Ну так проверь, хуже не станет.

- И ты проверил?

- Проверил. Правда, только года через два. К Берри соваться поосторожничал, да и не хотел я с ним встречаться. Если уж совсем честно, то просто не в форме был, зачем лишний козырь давать? А тут в газете объявление, бал, что ли, благотворительный? Не помню. Но большое какое-то сборище, ну и пошёл. Не на сам бал, конечно, а так, с краешку постоять. Там зевак к ограде пускали.

- И что ты увидел?

- Самую популярную пару сезона, - Крайт нервно провёл пятернёй по волосам, - господина и госпожу Арьере. Про «популярную» - это не мной придумано. Муж у тебя красавец, даже я оценил.

- А что ещё оценил? - холодновато поинтересовалась Тиль.

- Тебя. И рубиновый гарнитур. Диадема такая, - Карт покрутил пальцем над макушкой, видимо, изображая диадему. - Но больше тебя. И себя. Герой: нога в лубках, в башке дырка, за душой лычки старшего лейтенанта и угроза увольнения по здоровью.

- Карт, - позвала Тиль замолчавшего кузена.

- Вот жалеть меня не надо! - огрызнулся Крайт.

- Ты идиот, - тяжко вздохнула Арьере, потянула его за рукав, заставив на себя смотреть. Сама пододвинулась ближе.

- Почему? - пробормотал Карт, опять зачем-то на шёпот переходя.

- Не знаю, - пожала плечами Тильда, - уродился, наверное, таким.

- Это точно. Ложись-ка, тебе отдохнуть надо, день ещё тот выдался и...