Тихоня в Академии Драконов (СИ) - Томская Светлана

– Нет, но шанс у тебя есть, судя по тому, как она бросилась на твою защиту. По закону я обязан прямо сейчас арестовать вас обоих. Но я вполне мог вас не встретить.

– Спасибо, Дарх.

Друг морщится:

– Пока не за что. И вот ещё, не советую начинать с храма. Во время церемонии у таких, как она, оборот неизбежен. И можешь не сомневаться: у храмовников хватит магических ресурсов, чтобы остановить твоего дракона и отправить её туда, куда и положено: в столичный отдел. Тебе её вернут, но она не будет прежней. Поэтому сделай её своей и, если истинность не проявится, научи подчиняющему плетению. Как только её драконица присмиреет, исчезнет опасность неконтролируемого оборота. Потом хоть в храм, хоть в наложницы.

Видимо, на моём лице что-то появляется в ответ на слово «наложницы», потому что Дархани опять усмехается:

– Понял, зацепила она тебя. Ты прав, даже если не истинная, то дети от такого союза будут сильные. Если честно, немного жалею, что тебя сюда отправил, а не сам поехал. Так что, если не надумаешь жениться…

– Уже надумал, – рявкаю я.

– Я хотел сказать… глупцом будешь, – ржёт Дархани. – А ты что подумал? Я не самоубийца. Итак, ты сейчас куда? В Академию вместе с ней тебе хода нет, но в нескольких часах лёта наша база, ты о ней знаешь. Там сейчас только человеческая обслуга… Считай, что ты в отпуске. Разберись с сердечными делами, а мы пока на Волсумза поохотимся. Сеть плотная, не выскользнет. Хотя, пожалуй, стоит тебя проводить. А то нашим же по дороге попадёшься.

Мы возвращаемся к костру. Дархани делится новостями о придворной жизни. Слушаю вполуха.

Вроде всё понятно, но остаётся сторожок в голове. Что если истинность не проявится?

«Пр-роявится, именной ар-ртефакт», – подсказывает Ларс.

Точно, переданный браслет принял Лисёнка. Он, конечно, не брачный, но Ларс прав: всё-таки именной.

Блокировать Лори не хочется. Ларсу она нравится. Прячу улыбку при воспоминании, как эта чешуйчатая мелочь храбро бросилась на гвардейцев и пыталась вцепиться в хвост Дархани. После подчиняющего плетения от Лори останется только тень.

Если сложить воедино то, что сказал Ларс, и слова Дархани, получается, что в истинной паре драконы возвращают себе разум. Если же истинности нет, драконы сходят с ума. Что опаснее для Империи? И сколько человек в курсе того, что поведал Ларс? Учитывая, что дракониц катастрофически мало, и их блокируют, вместо того чтобы позволить найти пару, возможно, никто и не знает, и нам с Лисёнком нечего опасаться. Если мы, конечно, истинные…

Мысль уже в который раз идёт по кругу. Надо всё-таки поспать. Сгребаю Лисёнка в охапку, укладываю головой к себе на плечо. Малышка, не просыпаясь, тянется ко мне, утыкается носом в шею. Она точно чувствует, что я рядом, потому что аромат цветущих яблонь такой сильный, что я невольно оглядываюсь на Дархани, устроившегося по другую сторону от костра. Потом соображаю, что чувствовать запахи эмоций способен только мой дракон, и успокаиваюсь, вдыхая аромат. Неужели девочке снюсь я?

«А может, это я снюсь Лори», – не может не вставить своё слово Ларс.

Э-э-э, я, кажется, собирался спать. Некоторое время делаю медленные вдохи и выдохи, пытаясь снять напряжение. Получается плохо и не сразу. Всё-таки день выдался сложный. Незаметно проваливаюсь в сон.

*****

Сплю я всегда мало. И на этот раз открываю глаза раньше всех. Лежу, не шевелясь.

Пока мы спали, Лисёнок почти полностью заползла на меня. Ну да, я всё-таки помягче, чем камни. Слышу стук её сердца и своего. Они совсем рядом, друг напротив друга, и звучат в унисон. Прядь её огненных волос касается моего носа. И я вдыхаю волшебный аромат цветущего сада. Выдыхаю медленно, пытаясь сдержать эмоции, но моё сердце против воли ускоряет ритм, и за ним вдогонку начинает разбег сердце Лисёнка. Не хотел её будить, но не всё зависит от меня. Она меня чувствует – связь крепнет. Моя девочка.

«Наша», – поправляет Ларс.

«Тогда уж наши».

Зверь согласен, и мне кажется, я чувствую урчание ещё одного дракона. Разве так бывает? Хотя Лисёнок же слышит Ларса, почему бы и мне не познакомиться с Лори?

«Пр-роснулась», – подсказывает Ларс.

Да я и сам чувствую. Исчезла сонная размеренность дыхания, девочка насторожилась и пытается оценить обстановку, притворяясь спящей. Тихая затаившаяся мышка. Тихоня. А сердце колотится, словно на пробежке, как, впрочем, и моё.

Тело скручивает сладкой требовательной судорогой. Наверное, будь мы здесь одни, я бы не вытерпел, подмял под себя… Ларс рычит одобрительно.

Придётся потерпеть, приятель.

А ведь не зря мой мышонок затаился: ей так же трудно оторваться от меня, как и мне от неё. И это вызывает у меня отклик гораздо более мощный, чем простое вожделение. Впитываю крутую смесь её желания и смущения. А моя рука, лежащая на её талии, начинает потихоньку дюйм за дюймом смещаться вниз, на аппетитную округлость, пока до Лисёнка не доходит, что я уже не сплю. Пытается отстраниться, но не тут-то было. Малышка в капкане. Пальцами свободной руки ловлю её за подбородок и заставляю посмотреть на себя. Зажмурилась, дыхание задержала, а алые губы чуть приоткрыты в ожидании ласки.

– Посмотри на меня, – шепчу я.

Открывает свои зелёные глазищи и нервно облизывается. Попалась. Подтягиваю лёгкую, как пушинка, девушку чуть выше и, прежде чем завладеть её губами, ловлю отзвук лёгкой паники. Что за пугливый зверёк мне достался? Ещё вчера предлагала быть со мной без брака и обязательств, а теперь? Хотя сейчас главное не оставлять ей время на размышления.

Тает, плывёт в моих объятиях, инстинктивно ёрзает по животу… и не только. Моя и точка. Никакого страха больше не ощущаю, Лисёнок начинает отвечать на поцелуй, немного неуверенно, но с азартом. Сама покусывает мои губы, неумело касается языком.

Не знаю: ругать или благодарить Дархани, который заворочался по ту сторону костра. Потому что выдержка моя начала давай сбой.

Но, прежде чем отпустить Лисёнка, вжимаю её в себя, давая почувствовать свою до боли напряжённую плоть, ловлю ртом тихий стон и разжимаю руки. Жадно разглядываю своё взлохмаченное раскрасневшееся сокровище, которое отсаживается в сторону, стеснительно отводя взгляд.

Лагерь просыпается. Что там Дарх говорил о базе? Два часа отсюда лёту. Кажется, я готов сорваться прямо сейчас, лишь бы поскорее добраться до места, где никто не помешает нам с Лисёнком выяснить, так ли сильно она меня боится?

Но вылет откладывается. Хлопанье крыльями, и из отверстия кратера на камни с глухим стуком падают две туши, вслед проскальзывают и два серебристых дракона. Оказывается, Дарх в какой-то момент отправил своих парней на охоту.

Один из гвардейцев, едва обернувшись, направился к Дархани и молча ему передал какой-то свёрток.

– А это для мисс Рэйнарс, – Дарх повернулся ко мне. – Тут деревня неподалёку. Парни подкинули местным часть добычи в обмен на более приличную еду для леди.

Разворачиваю: в чистой холстине хлеб и свежий творожный сыр.

Чувствую угрызения совести. Если мне не до еды, то о своей паре я просто обязан был подумать. Я, а не Дархани.

– Спасибо, друг, – негромко цежу сквозь стиснутые зубы, растянув губы в неестественной улыбке.

– Брось ревновать, – без обиняков говорит Дархани. – На твоём месте у меня тоже всё бы из головы вылетело. Я бы прямо ночью после нашей беседы рванул на базу.

– Так что ж ты… – вскидываюсь я.

– И нарвался бы на засаду, – продолжает Дарх с усмешкой. – Так что лучше мы тебя проводим. Быстрее будет.

Завтрак не занимает много времени, гвардейцы предпочитают обернуться и накормить прежде всего драконов. И это логично: когда ты в патруле, в первую очередь надо позаботиться о звере.

Лисёнок старательно смотрит в сторону. Чувствуется, что ей не по себе. Не привыкла её человеческая сущность к виду драконов, раздирающих дичь.

А потом мы покидаем потухший вулкан. Четверых гвардейцев Дархани оставляет поблизости от кратера на случай, если Волсумз вернётся за накопителем, а сам с остальными двумя, как и обещал, провожает нас.