Довожу до частых спазмов и останавливаюсь на несколько мгновений, провоцируя возмущённый крик.
– Кр-рис!
Рычит моя драконица. Требует продолжения. Получаю удар маленькими кулачками в грудь и послушно нажимаю на отзывчивый узелок. Вздрагивания переходят в частую вибрацию, от которой по воде бежит неудержимая рябь, а затем её тело выгибается дугой, едва не выскальзывая из моих рук. Я ярко ощущаю взрыв огненной стихии внутри неё и мощные спазмы, расходящиеся по телу. Моя сила закручивается в ответ огненно-воздушным вихрем. Рвётся наружу с такой силой, что темнеет в глазах. Сам не понимаю, как удаётся не сорваться. Но сейчас надо именно так.
А потом Лисёнок замирает, обмякнув в моих руках.
Выхватываю из ванной моё мокрое сокровище, заворачиваю в полотенце и несу в комнату.
Моя, только моя. Зелёные глаза приобрели глубокую прозрачность, в них больше не осталось ни тени страха или сомнения. Она сейчас словно бы не здесь. Но даже в полубессознательном состоянии обхватывает меня руками за шею льнёт к груди.
Пора возвращаться, малышка. Иди ко мне. Прижимаю её к постели всем телом, легко касаюсь губами уголка рта, покрываю лицо невесомыми поцелуями, чувствую, как затухающие волны наслаждения начинают новый разбег. Лисёнок пытается что-то сказать, но я уже атакую её губы, врываясь языком в послушный ротик. От неожиданности ахает, и звук резонирует где-то глубоко внутри меня:
– Крис, стой! Мне страшно.
Но тело уже кричит о другом, извиваясь подо мной, выгибаясь дугой, сводя меня с ума, срывая последние ограничители.
– Тш-ш-ш, малышка, – шепчу ей прямо в губы. – Не бойся. Ничего не будет, если ты сама не захочешь.
Я лгу сейчас, нагло лгу. Я не позволю ей не захотеть. Лёгким касанием губ соскальзываю на шею, прохожусь по ключицам. Пальцы кружат вокруг затвердевших вершинок груди, словно невзначай задевая их и ускользая от её попыток продлить касание. Довожу мою девочку почти до безумия. Проверяю скользящим движением: теперь она точно готова.
И я притормаживаю перед последним прыжком:
– Я ещё могу остановиться, – мой голос хрипит, а рука продолжает медленно вырисовывать узоры внизу живота, не давая шанса.
– Да. Нет. Крис! Пожалуйста! – это не протест, это мольба о продолжении.
– Нет? – отстраняюсь, и Лисёнок нетерпеливым рывком подаётся навстречу так, что я ощущаю близость последней преграды.
– Кр-рис! – рычит.
– Тише, – говорю, – не спеши. Не хочу, чтобы тебе было больно.
Пора. Одним мощным движением толкаюсь вперёд. Как же там тесно.
Впитываю в себя боль, не оставляя ей ни капли. Наши стихии рвутся навстречу друг другу, закручиваются смерчами, разбиваются на огненные, водяные и воздушные воронки. Холод уступает место жару. Пламя колет ледяными иглами. Вся эта дикая смесь хаотично блуждает по венам, пока я не начинаю не спеша и осторожно двигаться в древнем, как мир ритме, дарящем жизнь. И стихии подчиняются, сливаясь в один умопомрачительный клубок, который дышит медленно и глубоко, расширяясь и сжимаясь. Вдох-выдох. Сливаюсь с ним и начинаю новый разгон, пока мы не взлетаем, и мир не застывает на тысячу бесконечных мгновений. Последнее сжатие, и изнутри сокрушающей волной поднимается ни с чем не сравнимое наслаждение. А потом яркая вспышка, и мы взрываемся. Мне больше не надо сдерживаться. Моя пара принимает меня такого, как я есть, целиком и полностью.
Прихожу в себя от ощущения тревоги. Да что такое? Притягиваю к себе Лисёнка:
– Что опять удумала?
Всхлипывает.
– Я сделал что-то не так? – целую в уголки губ, глажу по влажным волосам.
– Всё так, мне было очень…но….
Волна паники. Так не годится. Подминаю её под себя, стараясь не оставить ни миллиметра тела, не согретого моим теплом. Говорю требовательно:
– Рассказывай.
Нерешительность, а потом как в воду с высокого обрыва:
– Мне было не больно, совсем-совсем. Но я никогда… – голос прерывается, – у меня ни с кем не было.
Закашливаюсь, давясь смехом:
– И это всё?
– Но ведь должно быть, – отчаянно краснеет.
Дую на её разгорячённое лицо, а потом говорю серьёзно:
– Запомни Лисёнок, даже если бы было, ты моя истинная пара. И чтобы понять это, больше не нужны никакие артефакты.
Я приподнимаюсь, демонстрируя ей своё запястье, вокруг которого обвился огненный дракончик.
– Ну-ка, давай у тебя посмотрим, – беру её за руку и любуюсь таким же украшением.
– Но, Крис… – ей уже легче, но отголосок тревоги полностью не исчез.
– А больно тебе не было, потому что в Академии учат целительству, – сжалившись объясняю я. – Я умею забирать боль себе.
– Что? – смотрит на меня огромными зелёными глазищами. – Ты…
А потом до меня доносится совершенно искреннее возмущение:
– Но ведь это мой опыт. Я должна была пройти через это сама.
Лисёнок сейчас очень серьёзна, а я едва сдерживаю смех:
– Успеешь. Тебе ещё рожать маленьких дракончиков, – притягиваю к себе и шепчу в розовое ушко. – Но я могу и в этом тебе помочь, забрать себе часть твоего опыта, твоей боли.
Моё огненное чудо растеряно, дышит часто-часто, не находя слов. Любуюсь ею и готов хоть сейчас всё повторить. Но понимаю: ей нужна передышка. Ванная, еда. И в ответ на эти мысли животик Лисёнка издаёт громкое урчание. Спрашиваю деловито:
– Что сначала, кормить или купать?
– Можно я сама в ванную, а то…
– Намекаешь, что до еды дело не дойдёт?
Смущённо кивает. А я бы, пожалуй, заменил горничную. Сам своими руками прошёлся бы по всем изгибам. Ну да, она права. Не дойдёт до еды, а Лисёнка надо откармливать.
После еды беру свою девочку на руки и несу в постель. Глаза у неё слипаются, и она засыпает до того, как голова касается подушки. И я, обняв своё сокровище, улетаю в сон вслед за ней под её ровное дыхание.
Просыпаюсь от осторожного стука в дверь. Первый взгляд на Лисёнка. Спит крепко. Пошарив глазами, нахожу на кресле полотенце, то самое, в котором выносил из ванной свою девочку, и обматываю им бёдра. Влажное.
За дверью Арист. По его лицу сразу же понимаю, что что-то случилось.
– Ваша Светлость, – начинает он.
– Тише, – шиплю я. – Разбудишь мою жену.
Его брови взлетают вверх:
– Жену? Но Линда сказа… впрочем, это неважно, – он хмурится. – К вам гонец от Его Светлости Лорда Горинза. Он там, наверху.
Быстро натягиваю штаны и, не теряя времени, поднимаюсь на вершину башни. Там, действительно, один из парней, которых я уже видел. Он из тех четверых, которых Дархани оставил караулить кратер.
– Ваша Светлость, магистра Волсумза окружили, но он успел взять в заложницы принцессу Эллиану, и требует лично вас на переговоры.
Не так я представлял себе сегодняшний день, но если с сестрой императора что-то случится… отвечать будем все.
Поворачиваюсь к Аристу:
– Отвечаешь за мою жену головой.
Тот прикладывает руки к сердцу:
– Не беспокойтесь. А Линду я на кухню сошлю.
Мне сейчас не до того, чтобы выяснять, какое отношение ко всему имеет девица, которую он куда-то там сошлёт. Вскакиваю на парапет башни и кидаюсь вниз вслед за гвардейцем, оборачиваясь в полёте.
Глава 37. Алиса. Пробуждение
Просыпаюсь, как от толчка, и сразу же резко сажусь. Институтская привычка. Если на звонок будильника не реагирую сразу, то «Ещё минуту полежу» превращается в «Я проспала первую пару».
Но сейчас будильник ни при чём и институт тоже. Ещё не открыв глаза, я чётко осознаю, в каком я мире. И не только потому, что привыкла к нему, вросла и прижилась, но и из-за непривычного жжения внизу.
Сразу вспоминаю, что вчера было между Крисом и мной, и в теле разгорается пожар. Неловкость тоже осталась, но всё-таки гораздо больше в моей душе мурлыкающей радости. То, что было, волшебно.
