Две стороны отражения (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

– Чувствую себя грабителем могил, – проворчал опять склонившийся к скелету Люк.

– И совершенно напрасно. Я же вам разрешил забрать. Только не забудьте меня опять закопать. Лучше прямо сейчас, чтобы я был спокоен.

Извлеченная земля вернулась куда быстрее – собственно, Люку потребовалось лишь одно движение кисти. Сверху могилу придавили камни.

– А теперь, леди Делиль, попрошу нас оставить, – торжественно сказал барон. – Передача происходит без свидетелей, да и зрелище предстоит не слишком приятное. Прощайте, леди, и будьте счастливы.

– Прощайте, – сказала я. – И вы будьте счастливы, насколько это возможно.

Я спустилась в винный погреб и постелила одеяло на ветки. Светлячок зажигать не стала, села и прислушалась, пытаясь понять и представить, что там происходит. Не доносилось ни единого звука. Стояла тишина, непривычно пустая: ни шороха, ни писка, ни стрекотания. Словно вокруг все замерло. Словно остановилось само время. Вдруг это ловушка, одна из тех, на которых так щедра жизнь в последнее время? И сейчас в опасности уже Люк. Стало страшно. Но страх не успел перейти в панику.

– Вот жук! – довольный Люк спускался ко мне, подсвечивая себе слабеньким огоньком, и вместе с ним спускалось очарование ночи со всеми звуками и запахами. – Знаешь, какие это уникальные семейные заклинания, не имеющие аналогов?

– Какие?

Я обрадованно бросилась к Люку, пытаясь в слабом свете светлячка увидеть, изменился ли он после этого загадочного принятия титула. Подозрительные семейные заклинания скорее пугали, чем радовали. Но ничего необычного в Люке не заметила. Был он в точности такой, как и раньше: чуть взъерошенный, но такой родной.

– Одно по поддержанию в бокале правильной температуры красного вина, второе – белого, – рассмеялся он – Самые необходимые заклинания для жизни.

– Зато они не ушли вместе с бароном. Он же ушел?

– Ушел. Рассыпался сразу, как все передал. Так что мы теперь совсем одни, и в нашем распоряжении целый винный погреб.

– А также рюмка и нужные заклинания, – поддержала я Люка. – Что еще нужно для счастья?

– Ты, – неожиданно ответил он.

И так же неожиданно его губы нашли мои. Поцелуй новоявленного барона пьянил куда сильнее, чем любое вино, даже подвергшееся нужному температурному заклинанию. Был он горяч и восхитительно вкусен. 

Глава 28

Голос Себастьена над ухом прозвучал холодным душем:

— Не расслабляйтесь. Делиль дом обыскал, ничего не нашел, но не успокоился. Если артефакт настроился, прыгайте дальше, вы пока слишком близко, может рискнуть и добраться.

Вестник развеялся с громким хлопком, но Люк и не подумал меня отпустить.

– Как не вовремя-то, — пробурчал он, но артефакт вытащил. Тот обрадовал зеленью заполненного кристалла. – Мы почти обустроили базу для ночевки. Замечательный уютный погреб. Уверен, в следующем пункте такого не будет.

– Себастьен сказал – надо. Значит, надо.

Я отстранилась, поправила платье и подумала, что вестник пришел своевременно. Чувствовала я себя ужасно неловко. И что на меня нашло? Ведь не выпила ни капельки. Оказывается, винный погреб и в разрушенном виде туманит мозги, пусть даже бочки в нем давно рассыпались в труху. Вот. Бочки рассыпались, вино вылилось, испарилось и теперь висит в воздухе. В этом все дело. Я усиленно отгоняла мысли, что вино давно уже испарилось не только с останков бочек, но и из самого погреба, а значит, винить нечего, кроме собственной глупости.

Люк с видимым сожалением провел по моей щеке и решил:

— Собираемся.

Собирать нам было нечего. Разве что я вернула вино из «рюмки» в бутылку, которую Люк запечатал заклинанием и положил в мешок. Туда же отправились еще две — результат быстрых раскопок нового барона в куче, указанной еще старым. Оставлять без присмотра собственность, пусть даже такую ничтожную, Люк явно не собирался.

Наверху казалось еще темнее, чем в погребе. Но мы вышли не любоваться звездами, которые разнкалиберным жемчугом усеивали бархатное небо. Люк сдвинул камни на место, маскируя следы нашего пребывания, притянул меня к себе и активировал телепортационный артефакт. Пленка перехода приглашающе замерцала, и мы шагнули вперед.

В этот раз выход оказался лишь чуть выше уровня земли, так что левитировать себя и меня Люку не пришлось, мы просто спрыгнули на мягко спружинившую траву. Даже в ночи было видно, что вокруг опять развалины. Причем в этот раз – куда более значительные, чем останки баронского замка. Слышалось тихое журчание воды, но не уверена, что смогла бы найти источник по звуку, который отражался от уцелевших стен и казался странной музыкой, настраивающей на возвышенный лад. Это место явно было непростым.

— Мы где? — шепотом спросила я Люка, подозревая, что если он знал про первый промежуточный пункт, то и про остальные Себастьен ему сказал хоть что-то.

– В монастыре, – не разочаровал Люк. — Вроде как он даже выстоял в войнах. Но потом монахи вынужденно его покинули. Орки сюда не заходят из-за статуи Богини — говорят, в гневе она страшна.

— Статуя?

– Это же монастырь. За ним Богиня приглядывает, наверняка явилась пару раз лично и отбила охоту здесь развлекаться. Объявили место проклятым и обходят теперь стороной.

Я кивнула и активировала ночное зрение — заклинание простенькое и магии почти не берет, поэтому моего нынешнего Дара хватило. Светлячков запускать не стоило – пусть репутация у этого места среди орков не слишком хорошая, но вдруг им захочется проверить, что же там за огоньки.

Теперь можно было что-то разглядеть. Пусть бывший монастырь и не снесли в войнах, но давления времени он все равно не выдержал: и окна, и двери зияли пустыми голодными провалами, а часть стен уже начала разрушаться. На их фоне изящная статуя Богини казалась оплотом незыблемости. Источник, шум которого я слышала, брал начало у ног статуи и вытекал в небольшой бассейн, сложенный из аккуратно подогнанных камней. Вода была прохладной -- ванну не примешь, но и будь она теплой, я бы туда не полезла – вдруг такую вольность хранительница сочтет за оскорбление. Но попробовать хотелось ужасно, словно кто-то подталкивал под локоть и повторял голосом Стефано: «Ну, давай же, не тяни. Потом расскажешь». Я даже обернулась, но брата не было, лишь Люк стоял чуть позади и с интересом изучал статую. Наверняка тоже задействовал ночное зрение.

Я зачерпнула воды и сделала глоток. Мелкие, но многочисленные пузырьки пощипывали язык, не давая определить вкус. Влажные руки я приложила к саднившей шее. Странное дело, после поцелуев с Люком шея, до того не беспокоившая, начала ныть и чесаться. От воды коже стало легче, я зачерпнула еще и прошлась по коже, щедро увлажняя выступившую «татуировку».

Внезапно статуя Богини засияла, заключив в столб света и нас с Люком. Мгновение – и опять укутала темнота. Не показалось ли мне? Оптический обман, невидимая другими вспышка, результат небрежно наложенного заклинания ночного зрения.

– Что это было? – спросил Люк.

– Не знаю, – чуть хрипло ответила я. – Сам же говорил, что в этом месте проявляется божественная сила. Может, это она?

– Не привлекло бы это божественное проявление орков, – проворчал Люк. – Интересно, оно всегда так, без причины проявляется?

Я пожала плечами, не желая отвечать на риторический вопрос, и почувствовала что-то странное на шее. Потрогала и обнаружила ошейник, проявившийся в виде толстого надорванного куска кожи.

– Люк…

Я повернулась, придерживая шею рукой. Почему-то не могла ни сказать больше, ни убрать руку. Казалось, что отпущу – и кожаная полоска опять станет лишь татуировкой, невозможной для удаления. Было страшно, что подаренная надежда рассыплется при пристальном осмотре.

– Ну-ка.

Люк бесцеремонно отвел мою руку и недолго думая резанул. Ошейник развалился и упал в подставленную им ладонь шипами сверху. Грубыми, острыми, металлическими шипами, ранее царапавшими кожу. Нахлынувшая магия оглушила, закружила в вихре ощущений. Люк подхватил, не давая упасть, я же закрыла глаза, подстраиваясь к новой картине.