Передо мной открыли дверь кабинета, и я, затаив дыхание, шагнула внутрь. Колени задрожали.
Стоял полумрак, в воздухе сгустился запах нагоревших свечей и крепкого спиртного. Прокурор сидел за большим столом с чёрными от гнева глазами, а напротив него – ненавидящий меня его младший братец Эндрю Сотеран.
Сразу стало ясно, что в такой атмосфере справедливого суда не будет, меня обвинят во всех грехах на свете и признают виновной по всем статьям. Но я готова сражаться за свою честь. Сейчас я всё ему выскажу! За весь этот разыгранный цирк, который, возможно, муж сам и устроил!
– Все вон! – мрачно приказал прокурор.
Стражи покинули кабинет.
– Все, я сказал, – повторил Ричард, поглядев на брата.
Тот недовольно скривил лицо, окатил меня презрительным взглядом и вышёл, хлопнув дверью.
Я осталась стоять перед прокурором, пожирающим меня бездонной тьмой своего взгляда. Дыхание замерло. Руки похолодели, и даже пальцы на ногах поджались. Вся моя решительность мгновенно куда-то испарилась.
– Это артефакт правды, Изабелла, – Ричард кивнул на бесцветный камень на столе.
Бутылки и рюмок на нём уже не было. Не было ничего, кроме кристалла на серебряной подставке.
– Присядь и сделай признание, ты была близка с конюхом? – проскрежетал стальным голосом Сотеран, пронзая меня взглядом.
Мужчина, страшный и опасный. И очень-очень сильный. Мне кажется, если артефакт покажет, что я лгу, то мне тут же свернут тонкую шейку, несмотря на противозаконность убийств в королевстве.
Я присела на стул и опустила дрожащую ладонь на бесцветный кристалл. Я не хотела показывать мужу, что меня трясёт от страха, но предательская рука сама ему всё выдала.
– Сегодня после обеда я прилегла отдохнуть в своей комнате, – проговорила я сдавленным голосом, не сводя глаз с артефакта. – Я заснула, хотя обычно днём не сплю. Возможно, мне что-то подсыпали в еду. Проснулась, когда ты меня тряс за плечи в конюшне и обвинял в измене. Я не была с конюхом, Ричард. Думаю, меня опоили и перенесли на сеновал.
Я подняла гордый взгляд, поглядев в глаза мужу. В тьме его взгляда плясали огненные костры. Чувствовала, он очень хотел верить мне, но опасался разрешить себе такую блажь.
Кристалл засветился, и мы оба опустили на него взгляд.
9
Артефакт загорелся зелёным свечением, и сердце взорвалось от облегчения. Я доказала, что говорю правду!
Сотеран медленно обвёл взглядом кристалл, на котором всё ещё покоились мои пальцы, и накрыл мою руку горячей ладонью. Поднял глаза и в тот же миг бросился ко мне через стол.
Не знаю, каким образом, но я оказалась прижата к поверхности стола, а муж навалился сверху, нетерпеливо борясь с моими пышными юбками.
Моё тело предательски задрожало от прикосновений любимого мужчины. Я всё ещё слишком хорошо помнила его объятия. На коже до сих пор горели его нежные поцелуи, а внутри прокатывались искры фейерверка чувств, которые он мне подарил в ту нашу единственную ночь – он довёл меня до экстаза трижды и был так бережен, что больно совсем не было!
В памяти воскрес момент изумительного восторга, когда я сказала Ричарду, что магии у меня нет, но он всё равно надел мне на палец родовое кольцо. Я тогда расплакалась.
– Мы можем забыть об этой ночи, я не прошу тебя жениться на мне, – сказала я тогда, смущаясь своего запечатанного дара.
– Ты сможешь забыть? Счастливая! А я вот не смогу! Я уже год другой женщины для себя не вижу! Мне нужна только ты, Изабелла. – Ричард поцеловал нежно кончики пальцев, и у меня в животе затрепетали бабочки.
– Проклятие, Иза! – зарычал Сотеран, кусая и тут же зацеловывая мою шею в страстном порыве. – Кому мне верить?! Конюх утверждает, что был с тобой! Артефакт его слова тоже подтвердил!
– Ты должен верить мне! Мне! Ты ещё спрашиваешь?! – выпалила я, отчаянно ударяя его в грудь.
– Я во всём разберусь, ещё семью допросить нужно, – Ричард обнял меня, как самое драгоценное сокровище, и поцеловал в губы. Сладко, влажно, горячо. – Господи, я схожу по тебе с ума, – простонал тихо, проталкиваясь внутрь языком.
Я потеряла бдительность, задрожав в объятиях мужа, позволила целовать себя, поддаваясь томительному предвкушению большего. Тело хотело отдаться прокурору вопреки воле.
Но я тут же опомнилась.
– Не трогай меня, Ричард! Нет! Я всё ещё злюсь на тебя из-за отца!
– Ты злишься?! – Сотеран сжал затянутое в чулок бедро, до которого таки сумел добраться. Пьянящее волнение прокатилась по венам. – Ты хотела использовать меня. Неужели ты думала, что меня можно подкупить, Изабелла?!
Муж прожёг меня жгучей тьмой взгляда, и я замерла от страха. Любовное волнение в крови сменилось ядовитой горечью и обидой.
– А ты неужели думаешь, что я буду с тобой спать после того, как твоё обвинение отправило моего отца в тюрьму, мою семья лишили графского титула и отняли всё имущество до последних панталонов!
– А что ты хотела? Чтобы я скрыл от суда факты, доказывающие вину твоего отца? Так не будет, Иза! Виновный должен нести наказание, иначе не будет никакого государства, будут разврат и беззаконие! А я хочу, чтобы мои дети жили в светлом мире, – Сотеран толкнулся горячим пахом в мои бёдра, я ощутила его твёрдое желание, и снова по телу прокатилась волнующая дрожь.
Он начал целовать в губы, страстно, горячо, с безумным голодом. Вокруг заискрился яркими вспышками воздух, и магический источник внутри меня ощутил прилив сил, как во время нашей близости. Снова охватило желание, вопреки разуму, и я запустила пальцы в тугие тёмные локоны мужа.
Нас всегда друг к другу безумно тянуло: с первой минуты, с первой встречи. И закономерным оказалось то, что мы сдались под напором чувств и оказались в постели две недели назад, когда преграды в виде моего мнимого мужа больше не стало. Но больше я не могла позволить себе слабость, тем более с мужчиной, который, возможно сам стоит за моей подставой… Вдруг, он решил, что поспешил с женитьбой?
Я оттолкнула Сотерана и потянулась за артефактом правды.
– А теперь твоя очередь, – сказала я, переводя дыхание после поцелуев и тыча в кристалл. – Ответь на вопрос, Ричард: ты хотел избавиться от меня?
– Что ты несёшь, Изабелла? Ты мне допрос устраиваешь во время моего собственного допроса?! – прорычал он. – Что ты себе позволяешь, девочка?!
– Кто обнаружил нас с конюхом? Кто всех созвал? Может, это и есть преступник? – проговорила я. – У меня из шкафа пропало платье, а на горле следы удушения, – я расстегнула крючки на платье, показывая шею и ключицы. – Смотри! Меня хотели задушить!
Сотеран положил ладонь на моё горло и ласково погладил. От тепла мужских пальцев невольно пробежала сладкая дрожь. Дыхание снова замерло.
– Не сама ли ты их себе поставила, пока была в своей комнате, чтобы выгородить себя? – хмыкнул он. – Ты ведь лжёшь мне с первого дня нашей встречи.
Это опять он мне мнимого мужа припоминает.
Я сжала зубы от негодования и скинула его руку.
– Трогать меня не надо! Просто ответь, Ричард, это простой вопрос, – я кивнула на артефакт. – Я хочу знать, причастен ли ты к этой вопиющей подставе?!
– Я?! Причастен?! Р-р… Пошла вон! – Сотеран со злости ударил ладонью по столу, артефакт зазвенел и подпрыгнул.
Ненавижу! Я ещё покажу ему. Ух, обязательно покажу!
Я подобрала юбки и выбежала из кабинета, налетев на леди Элеонору, стоявшую за дверью. Стражники двинулись за мной следом, чтобы вернуть назад, но на пороге кабинета появился прокурор и жестом приказал не преследовать меня.
– Мы должны поговорить наедине, – шёпотом проговорила леди Элеонора, бросая испуганный взгляд на Сотерана.
Я взяла наставницу за руку и повела в свои покои.
– Изабелла, твою магию нужно немедленно запечатать, она очень опасна! – тихо прошипела магиня, когда мы оказались в комнате.
– Что у меня за магия? Я уже поняла, что это вовсе не бытовой дар! – прорычала я шёпотом. – Я менталист, да? Мне удалось внушить магистру Готфриду, чтобы не накладывал печать. Вы скрывали от меня мою магию долгие годы! А ещё прикидывались наставницей!
