Три невесты Черного ворона (СИ) - Рябинина Татьяна

Я ощупала всю дверь снизу доверху, насколько могла дотянуться, и не нашла ничего. Сплошная гладкая поверхность без малейшей впадинки или выступа. И когда я уже готова была разрыдаться от отчаяния, ноготь зацепился за крошечную выемку. Ключ по сравнению с ней был слишком большим, но каким-то таинственным образом легко скользнул в нее. Тихий щелчок — и дверь распахнулась.

Мне показалось, что там еще темнее, чем в коридорах — хотя куда уж темнее! Невозможно было даже понять, велико или мало это помещение. Я наклонилась, вытянула руки и маленькими шажками медленно двинулась вперед, пытаясь нащупать что-то перед собою. Пальцы коснулись тонкой мягкой ткани — рукава рубашки.

Ворон лежал на охапке сена или соломы, то ли спал, то ли в забытьи. Опустившись рядом, я обняла его, провела рукой по лицу — и вдруг маска легко подалась и соскользнула. Я сняла ее и наклонилась над ним, покрывая поцелуями его щеки, губы, лоб, собирая с них капли своих слез.

— Илана, — прошептал он, и я почувствовала, как дрогнули под моими губами его ресницы.

— Я здесь! Я люблю тебя! — повторяла я снова и снова, целуя его и плача. Как бы я хотела сейчас увидеть его лицо. Но… тогда и он увидел бы мое. То есть совсем не мое — не Иланы. И да, он же назвал меня Иланой — значит, действительно знал, что я не Лилла! Впрочем, это было уже неважно.

— Кто ты? — Ворон провел рукой по моей щеке. Ну да, я ведь говорила мужским голосом! Признавалась ему в любви — наверно, это звучало более чем странно.

— Я Илана. Просто выгляжу сейчас… как подмастерье Гриса Марта, — торопливо и сбивчиво говорила я. — До следующей новой луны. Это магия. Маг Борггрин помог мне найти тебя. И попасть в замок. Иначе меня не пустили бы. Я не знала, где тебя искать. Сбежала отсюда, отправилась в Илару просить помощи у тариса Айгера. По пути встретила их — Айгера и Борггрина.

— Спасибо тебе, родная, — он попытался приподняться, опираясь на мое плечо. — Неважно, как ты выглядишь. Ведь это на время — и ради меня. Спасибо. Я тоже тебя люблю, Илана. Давно люблю. Я звал тебя. Надеялся, что услышишь.

— Я услышала, Нейрис…

Он вздрогнул: я почувствовала это, обнимая его.

— Ты знаешь мое имя?

— Да, Борггрин сказал мне. Оно мне нравится. Я буду звать тебя так, хорошо? Но больше ничего. Не сказал. Только то, что я все должна узнать от тебя.

— У нас будет время, — Нейрис сжал мою руку. — Если выберемся отсюда.

— Ты сможешь идти?

Он попробовал встать, но тут же снова опустился на солому.

— Как ужасно чувствовать себя настолько беспомощным перед тобою, — в его голосе была такая боль и досада, что у меня снова защипало в носу. — Я даже до двери не смогу дойти.

— Послушай… Помнишь, ты сказал: «Моя сила в моей слабости»? В самый первый день, когда мы только приехали в замок. Не знаю, о чем ты говорил, но сейчас… Твоя слабость заставляет меня любить тебя еще сильнее. Тебе не давали еды?

— Зачем? — горько усмехнулся Нейрис. — Я ведь не умру без пищи и без воды. Хотя и буду слабее ребенка. Но если б меня можно было убить, он наверняка бы меня убил.

— Он? Керт?

— Если ты знаешь Борггрина, должна знаеть и о Морбрунге. Керт сам никогда бы так не поступил со мной. Морбрунг в его теле. Хотел бы я знать, как он туда попал.

— Сейчас Морбрунг далеко отсюда, — возразила я. — Должен быть далеко. Следить за мной. Он ведь думает, что я осталась с Айгером. Помнишь мою служанку Нетту? Мы были с ней вместе. И сейчас она изображает меня — под магической личиной. Если Керт без него, может, стоит позвать его на помощь?

— А ты выйдешь отсюда? Это подземелье — ловушка для того, кто с ним не знаком.

— Боюсь, что нет, — обреченно вздохнула я. — Я и тебя нашла только потому… не знаю, почему. Мне как будто что-то подсказывало. А ты знаешь дорогу?

— Я-то знаю, но что толку, если не могу идти?

— А в ворона превратиться можешь? — мысль была яркой, как вспышка, хотя и не могла осветить путь.

— Да. Но и лететь я тоже не смогу.

— И не надо, — я рассмеялась от облегчения. — Не думала, что маги могут быть так недогадливы. Ты превратишься в ворона, я возьму тебя на руки и понесу. А ты будешь подсказывать, куда идти. Да, я знаю, птицей ты не можешь разговаривать. Значит, станешь клевать меня справа или слева, если надо будет свернуть.

— Высшие силы, Илана… Как бы я хотел поцеловать тебя по-настоящему. На это мне сил хватило бы. Но целоваться с мальчишкой… Я подожду, ладно? До новолуния?

— В новолуние начнется новый год, — тихо сказала я. — Мне исполнится восемнадцать…

— Я знаю. Если б я мог, женился бы на тебе в тот же день. Ты бы согласилась?

— Конечно, — я улыбнулась так, что… треснула губа. Очень больно. И засочилась кровью, которую я тут же слизнула.

— Но, к сожалению, я должен ждать год после отбора. Так положено. Подожди, — он провел рукой по лицу, — ты сняла с меня маску?! Я сразу не понял, что не так.

— Она… снялась, — я немного испугалась. — Сама.

— Значит, это действительно ты…

Он нашел в темноте мою руку и прижал ее к губам.

67

— Я? Что я? Я сняла с тебя заклятье?

Мне показалось, я снова сплю. И это всего лишь сон. Проснусь — и окажется, что я где-то на постоялом дворе. Или гораздо хуже: в своей комнате в замке. В руках перо, а Ворон… Нейрис неизвестно где.

— Пока еще нет. Но… возможно, именно тебе это удастся. Я прожил в маске больше тысячи лет. Уже забыл, как это — без нее. У меня было десять жен. Я любил их, они любили меня. Но… любовь бывает разная, Илана. Наверно, ни в одно слово не вкладывают столько противоречивого смысла, как в это. Но, может, мы все-таки уйдем отсюда и будем разговаривать в другом месте? Кстати, куда ты собираешься меня отнести?

— К Марту, конечно. Думаю, он не откажется приютить тебя в своей мастерской, пока ты не окрепнешь и не придумаешь, что делать дальше.

— Ну, если ты так в нем уверена…

В следующее мгновение под моими пальцами уже были жесткие перья его крыла. Я взяла Нейриса на руки, прижала к себе.

Интересно, есть ли на свете хоть одна невеста, которая носила бы жениха на руках, промелькнула озорная мысль. Да еще пребывая в облике парня. Будет о чем рассказать детям.

И тут же колючий холод разбежался внутри — как морозные узоры на оконном стекле.

Ни с одной из десяти других жен у него не было детей. Или это тоже часть заклятья — как маска? Может, у нас — будут? Может, я стану его последней женой?

И тут же пришла еще одна мысль — тоже ледяная. И черная.

Для меня он будет первым. А я для него… совсем нет. Одна из многих. Одиннадцатая жена. Каждая из десяти предыдущих — это было не случайное увлечение, не мимолетная связь. С каждой он жил много лет. Каждую любил — по-разному, по-своему.

Прекрати, Илана. То, что ты сняла с него маску, означает лишь то, что мы можешь снять и заклятие. Но если будешь так думать, вряд ли это сделаешь. И станешь не последней женой, а очередной. Будут и другие — после тебя.

Нейрис словно почувствовал: со мной что-то неладно, и нежно провел клювом по моим волосам, а потом положил голову мне на плечо. И черные мысли сразу рассеялись — как по волшебству.

— Ну… идем? — я погладила его по спине и вышла из темницы, плотно закрыв за собой дверь.

Прижимая Нейриса к себе правой рукой, левой я вела вдоль стены, чтобы не пропустить поворот. Дойдя до него, останавливалась. Если надо было свернуть, Нейрис осторожно дергал меня клювом за волосы, слева или справа. Где-то по пути под ноги попался брошенный погасший светильник, и я чуть не упала, наступив на него.

В полете Ворон выглядел огромным, но со сложенными крыльями оказался не таким уж и большим. И не тяжелее домашней кошки. И все же рука, которой я держала его, спустя какое-то время начала затекать. Я брела, перекладывая его из руки в руку, и уже потихоньку стала сомневаться, действительно ли он знает дорогу. Лестница оказалась передо мной внезапно: я едва не уперлась в столб, вокруг которого вились ступени.