Мягкие лапки судьбы - Вонсович Бронислава Антоновна

— Инорита, что с вами? — раздался встревоженный голос менталиста.

И тут я поняла, что из крепко зажмуренных глаз не переставая лились слезы. И я ничего не могла с этим сделать. Не могла, да и не хотела.

— От вашей лекции кто угодно разревется, — заметил Люк. — Она раздражает сильнее, чем лук. Покажите мне того мага, который не знает перечисленных вами пунктов.

— Кто-то же влезал в это несчастное животное.

— Не мы, — отрезал Люк. — Ваши деньги, инор.

Он вручил менталисту оговоренную сумму. Наверное. Я не видела: все так же закрывала глаза, не желая ни на что смотреть. Сесиль я прижимала к себе, но кошечке это не нравилось: она жалобно мяукала, но пока не вырывалась.

Люк схватил меня за плечо и вывел на улицу. Глаза пришлось открыть, чтобы не упасть. Ладно бы я одна, но ведь могла пострадать Сесиль.

— Платков на тебя не напасешься, — проворчал Люк и сунул мне все тот же, не слишком чистый, а теперь еще и мокрый. — Марго, успокойся. Неужели этот вселенец стал так тебе дорог, что ты его безостановочно оплакиваешь?

Кошку он вытащил у меня из рук, она только пискнуть успела. Пришлось брать платок, искать на нем сухое место и вытирать глаза. Суше они не стали, но Сесиль я у него забрала. Почему-то мне казалось, что она единственное, что осталось у меня от Себастьена.

— Марго, ты его оплакиваешь, словно недавнего покойника, — проворчал Люк. — Но он умер уже давно.

— Нет, не умер, — я помотала головой и посмотрела прямо на Люка. — Он был жив до того, как вы его убили.

— Мы его не убили, а отправили назад. Марго, как ты не понимаешь, — загорячился Люк, — это было вообще непонятно что. Тело-то венсановское.

— Вы ему не дали свое вернуть.

— Он и не собирался. Если бы он поставил в известность о себе Совет, тогда бы еще можно было подумать о его добрых намерениях.

— И что Совет? Совет бы поступил так же, как вы…

— Ну да, — чуть смутился Люк, — но еще и тело бы грохнули. И Венсану пришлось бы туго.

Я опять прикрыла глаза. Но больше не плакала. Рлаза болели, а внутри меня все было сухо, как в пустыне, черной, потрескавшейся, выжженной. Какое мне дело до того, что было бы с Венсаном? Может, все и решилось бы наипрекраснейшим для него образом? Все равно мы теперь об этом никогда не узнаем.

— Марго, я понимаю, — мягко заговорил Люк, — ты испытываешь чувство вины из-за того, что он помог тебе с Шарлем…

— Ничего ты не понимаешь! — взорвалась я. — То, что вы сделали… Люк, вы все равно что убили и меня вместе с ним! Я люблю его, Люк! Я не представляю, как я буду дальше жить!

Я замолчала. Молчал и Люк. Даже кошечка у меня на руках затихла и сжалась в совсем крошечный комочек. Мы словно замерли в огромном пузыре, отгороженном от остального мира. Доносившиеся звуки казались ужасно громкими и давящими, но в то же время смазанными и невнятными.

— Марго, не выдумывай, — прервал тишину Люк. — Как можно влюбиться в не пойми кого? Он же не настоящий.

— Самый что ни на есть настоящий. Для меня.

— Ты его даже не видела. Пойми, ты постоянно видела только Венсана. Может, ты и испытывала какие-то чувства, но к настоящему владельцу тела.

Последняя фраза Люка прозвучала так, словно он и сам в это не верил, у меня же она вызвала только возмущение.

— Еще чего! К Венсану я чувствую только отвращение. Я имею в виду, к настоящему. Они разные, они совсем разные, как ты не понимаешь, Люк? И да, я видела настоящего Себастьена. Такого, каким он был и каким опять мог бы стать, если бы вы его не убили…

Сесиль отчаянно мявкнула и вцепилась когтями в мою руку, и я обнаружила, что все это время сжимала ее все сильнее, почти задавила бедняжку, а ведь пообещала заботиться. Она же не виновата ни во вселении Венсана, ни в том, что другого вселения не получилось. Я успокаивающе погладила ее по голове.

— Марго, нельзя убить того, кто давно мертв, — четко разделяя слова, сказал Люк. — Он мертв, а мы живы. То, что случилось, оно должно было случиться. Венсану вернули тело, а захватчика изгнали. И это правильно. Поду май об этом. Прямо сейчас.

Я подумала. И внезапно мне пришло в голову, что необязательно же произошло вытеснение. Вдруг Венсан просто подселился к себе вторым? Хозяин тела в любом случае имеет преимущества, захватил управление сразу, поэтому Себастьен и не дает о себе знать. Нет, еще не все потеряно. Есть еще надежда, пусть мизерная, но есть. Если Венсан его слышал тогда, то наверняка слышит и сейчас. Вдруг как раз сейчас проходят переговоры? Должен же Венсан понимать, что Люк может сообщить в Совет о случившемся, тогда наверняка проверят, и если найдут подселенца, то, вполне возможно, пострадает не только тело, но и сам Венсан. Нужно будет намекнуть, что он тоже может вытесниться, если не поможет. Пусть у него лапки, но у меня-то нет. Я приободрилась.

— Все будет хорошо. Правда, Сесиль? — Я шмыгнула носом и прижалась к золотистой шерстке.

— Конечно, — бодро сказал Люк и погладил по голове сначала Сесиль, а потом меня. — Вот выспишься, и завтра все это покажется совсем глупым и не стоящим внимания. Поехали к тетушке?

Я внимательно на него посмотрела. Теперь главное — не выдать, что Себастьен мог остаться в Венсане. Ни в коем случае нельзя показывать свою заинтересованность.

— Нет, Люк, я домой. Нечего мне там больше делать. Поблагодари за меня инору Мюрре.

— Но как же так, Марго? А Каролина?

— Каролина меня поймет, — твердо ответила я. — Я буду ей очень признательна, если она соберет мои вещи.

Люк взъерошил волосы и укоризненно посмотрел. В ответ я даже выдавила из себя улыбку. Нет, мне никак нельзя возвращаться.

— Марго, я уверен, что требуется наблюдение за Сесиль. И за тобой тоже. Мало ли какие последствия…

— За собой и Сесиль я в состоянии присмотреть сама, — заявила я.

И опять улыбнулась. Вторая улыбка получилась куда убедительней, но Люк почему-то со свистом втянул в себя воздух и неожиданно сказал:

— Знаешь, Марго, ты меня пугаешь. Что ты задумала?

— Я?

— Не вздумай призывать его душу! — категорично потребовал он.

Такое мне в голову даже не приходило, да и если бы пришло, осуществить я бы не смогла.

— Как ты себе это представляешь, Люк? У меня от него ничего нет. Это чисто технически невозможно.

— А, ну да, — он кивнул. — Но ты ревела без остановки. А сейчас такая спокойная…

Но спокойной я не была. Внутри боролись надежда и отчаяние. То одно чувство, то другое брало верх, но разрушали меня оба. Мне казалось, что моя оболочка становится все тоньше и тоньше. Сколько она еще выдержит, пока не наступит хоть какая-то определенность?

ГЛАВА 33

Люка я спровадила назад к иноре Мюрре с огромным трудом, и то лишь после напоминания, что Каролина там может опять пойти с Патриком изучать траурные экспозиции. Люк сказал: «Действительно, пора ее забирать оттуда, пока глупостей не наделала» — и умчался так быстро, что у меня даже сомнений не возникло, что он скоро появится уже у нас. Подозреваю, что Каролина будет собираться в большой спешке, если не хочет бросить все свои вещи у тетушки.

Мне же оставалось только надеяться и ждать. Подозрения по поводу Сесиль менталист не развеял: я прекрасно помнила, что никто в Совете не заметил в Венсане еще одну душу. Возможно, конечно, потому что его тщательно не изучали, но хотелось думать, что Себастьен умеет маскироваться. Я старательно отгоняла от себя мысли, что если бы это было так, он непременно дал бы о себе знать, если только… не посчитал меня предательницей…

Вернувшись домой, я первым делом навестила брата, измученного непрестанной заботой со стороны мамы и сиделки, в которой, в общем-то, теперь не нуждался, на что я и намекнула. Инора Леман оскорбилась, а мама с сомнением сказала, что Шарль еще не совсем в состоянии о себе заботиться. Брат возразил, что он вполне может вставать, ходить и есть самостоятельно и в присмотре не нуждается. А сейчас вообще хотел бы уснуть, нормально и в кровати. Мама и инора Леман засуетились вокруг, а он рявкнул, что хотел бы остаться один. Да, с братом точно все в порядке, что не могло не радовать.