Мягкие лапки судьбы - Вонсович Бронислава Антоновна

В коридоре мама долго успокаивала инору Леман, говоря, что ее никто не выгоняет прямо сейчас, тем более что за этот месяц уплачено. И когда инора соберется нас покинуть, ей будут даны самые лучшие рекомендации как сиделке, чья чуткая забота о больном полностью вернула его к нормальной и здоровой жизни. Тут инора Леман посмотрела на Сесиль, и в голове ее наверняка родилась замечательная идея об использовании чужой кошечки на постоянной основе.

— Инорита Маргарита, — нагло заявила она, — мне кажется, столь невзрачное животное не вписывается в обстановку вашего дома. И у нее есть нехорошая привычка пачкать ковры в самых неожиданных местах, что наверняка вызовет неодобрение ваших родителей. Я понимаю, что вы испытываете за нее ответственность, но я сумею позаботиться о ней ничуть не хуже, уверяю вас. К тому же я к ней привязалась и уже не мыслю жизни без нее.

Она протянула руки к Сесиль, но та лишь возмущенно зашипела: наверняка передалось отношение Венсана, которого чуть не задавила эта любвеобильная инора, когда он был в невзрачном кошачьем тельце.

— Она мне гораздо дороже, чем вам, — холодно ответила я и прижала к себе котенка.

И ушла, не обращая больше внимания на посыпавшие от нее предложения. Меня не отпускала надежда, что Себастьен все-таки в ней. Глупая, иррациональная, но она позволяла хоть как-то примириться со случившимся.

Поэтому первое, что я сделала, когда удалось без потерь добраться до своей комнаты, — достала артефакт и покачала перед носом Сесиль. Она явно заинтересовалась, тронула лапкой. Камушки приглашающе закачались, и кошечка радостно включилась в игру с ними. Нет, если там кто-то и был, то этот кто-то очень хорошо маскировался. Я вздохнула и положила артефакт в верхний ящик комода. Сесиль не расстроилась, тут же переключилась на блестящие маникюрные ножницы, которые так здорово крутились, когда их трогали лапкой, а потом не менее здорово свалились на пол.

— Себастьен, — жалобно сказала я, — если вы меня слышите, дайте хоть как-то знать.

Но котенок, весело задрав хвост, продолжал гонять ножницы по полу, пока они не закатились далеко под комод. Туда, откуда достать короткой лапкой никак не получалось, а высота не позволяла пролезть самой, только носиком туда потыкать. Сесиль села рядом с комодом, обернулась ко мне и жалобно замяукала. Потом повернулась к комоду и опять попыталась вытащить игрушку. Та не вытаскивалась, и Сесиль замяукала настолько жалобно, что казалось, будто она плачет.

— Мы найдем что-то другое, — пообещала я ей. — Знаешь, кошки не играют ножницами, а вот бумажками только так. У меня где-то была конфета в замечательном хрустящем фантике.

Конфета нашлась и отправилась в мой рот, а фантик — на пол к Сесиль. Наблюдала я за ней весь вечер, но безрезультатно: когда она наигралась и поела, залезла ко мне на колени и стала тыкаться в руку, требуя, чтобы ее гладили. И уснула я, прижимая к себе котенка и надеясь неизвестно на что.

Люк пришел утром. Не совсем рано: мы успели позавтракать, и я утащила Сесиль в сад, надеясь, что там она себя выдаст. Желание найти в ней Себастьена было уже сродни навязчивой мании, и я все больше боялась, что это только мое воображение, и никого там нет. Правда, оставался еще вариант с Венсаном, но самого Венсана под рукой не было, поэтому проверить его было куда сложнее.

Сесиль обилие незнакомых звуков и запахов так впечатлило, что она прижалась ко мне и боялась отойти даже на пару шагов. Правда, пролетавшую у нее под носом бабочку проводила заинтересованным взглядом и даже лапку подняла, но на этом все и закончилось.

— Еле удалось от Каролины отвязаться, — проворчал Люк вместо приветствия. — Не рассказывать же ей все? Наверняка разболтает.

— Да нечего уже рассказывать, — мрачно ответила я.

Сесиль приветственно мяукнула, привлекая к себе внимание. Если Люк ей и запомнился, то только с хорошей стороны. Но внимание ей привлекать было необязательно: Люк и так на нее смотрел больше, чем на меня. Очень подозрительно смотрел. Видно, не убедил его вчерашний менталист. Но к еще одному не пойду, пусть не мечтает.

— Как это нечего? Я, между прочим, не просто-так пришел. Вчера к иноре Мюрре заявился Венсан.

— Да? — вскинулась я.

— Заявил, что ему срочно нужна ты. А когда Каролина сказала, что нечего к чужим невестам приставать, ответил, что ты — его невеста и во избежание нехороших слухов вы срочно должны пожениться.

— Что? Каких еще нехороших слухов?

Люк пожал плечами и доверительно сказал:

— Знаешь, Марго, я этого типа мало знаю, но после того, как мы с ним плотно пообщались в последние дни, подозреваю, что ничего хорошего от него ждать не приходится. Как понимаешь, после слов о немедленной женитьбе Каролина стала его расспрашивать, а он напустил столько тумана, что теперь она жаждет пообщаться с тобой и выяснить, действительно ли ты собираешься променять такого хорошего меня на этого придурочного.

— Можешь ей передать, что не собираюсь. Точнее, не собираюсь замуж ни за кого из вас.

— Боюсь, ее это сильно расстроит, — Люк театрально вздохнул, наклонился и погладил Сесиль, которая благодарно потерлась о его ногу.

— Не больше, чем то, что ты увез ее от Патрика.

— Пфф. Патрика она уже завтра забудет, тем более что она сказала, что у них слишком разные вкусы.

— Он ей уже успел предложить выбрать обивку? — заинтересовалась я. — Не хочу тебя расстраивать, Люк, но это говорит о том, что их отношения зашли довольно далеко.

— Скидку он ей предложил лишь в пятнадцать процентов, и это сестру ужасно оскорбило.

— Да, это явно говорит о несерьезных намерениях с его стороны, — согласилась я, все больше и больше тревожась от этого легкомысленного разговора, поскольку Люк почти не отрывал взгляда от Сесиль и, похоже, даже не слишком думал о том, что говорил. — Тогда ты вовремя оттуда ее увез.

— Я все всегда делаю вовремя, — Люк подхватил под пузико доверчиво ластящуюся к нему Сесиль и заявил: — Мне кажется, мы ее вчера недообследовали.

— Люк, поставь Сесиль на место, — заволновалась я. — Она еще после Венсана не успела в себя прийти.

— Вот именно поэтому ее и нужно срочно обследовать, — непреклонно заявил он. — Пока она еще не пришла в себя. И ничего не натворила.

Сесиль поставила лапки ему на грудь и преданно посмотрела в глаза, потом боднула подбородок, как бы говоря: «Нечего отлынивать. Если уж взял на руки — гладь». На лице Люка проступило сомнение в правильности своих действий, но все же возвращать кошку он явно не собирался.

— Не выдумывай. Нечего таскать мою кошку куда попало.

— Это наша кошка, совместная, — уперся Люк. — Значит, у меня на нее столько же прав, сколько и у тебя.

— Подарили ее мне.

При этих словах передо мной встало лицо улыбающегося Венсана, точнее лже-Венсана, но улыбка и манера речи все равно были Себастьена, когда он сообщал, что котенка я могу оставить себе насовсем.

— Положим, подарил тот, кому она не принадлежала. А выкрали мы ее вдвоем.

— Тогда уж выкрали мы вдвоем с Патриком, а ты предлагал оставить ее умирать под ближайшим кустом.

— Я отвез ее к целителю и оплатил его услуги.

Разговаривая со мной, Люк машинально поглаживал Сесиль, а та млела, благодарно урчала и подставляла голову. Необыкновенно ласковая кошечка. Теперь, когда Венсан перестал над ней издеваться, она показывала свой характер исключительно с хорошей стороны. Такой же золотой, как и ее шерстка.

Внезапно миролюбивая и ласковая кошечка зашипела и рванула ко мне, оставив на руке Люка красные полоски от когтей. Я растерялась, но меня она не кусала и не царапала, лишь испуганно тыкалась, пытаясь найти защиту. Но от чего?

— Уже и сюда его принесло, — недовольно проворчал Люк и потер особо длинную царапину.

Я оглянулась. К нам с необычайно счастливым видом шел Венсан. Именно Венсан, у меня даже сомнений не возникло, стоило лишь один раз взглянуть на эту самодовольную физиономию. Захотелось зашипеть, как Сесиль, и рвануть подальше, но воспитание не позволило. К тому же пока оставалась надежда, что Себастьен где-то там, внутри. Потерплю, пока не выясню.