Объединенные шрамами (ЛП) - Марсо Иви

Но больше всего она чувствовала его любовь. Это напоминало сияющее, переливающееся всеми цветами радуги одеяло, окутывающее Брин, защищающее и всеобъемлющее, касающееся каждой клеточки ее тела. У нее перехватило дыхание, когда она увидела что-то настолько прекрасное.

— Обещаю, ты переживешь это, — сказал Рангар Брин, ведя ее по крылу, в котором находилась спальня королевы Амелии. — Я верю в судьбу, которой хватит на нас обоих.

Поскольку они уже находились в королевском крыле, здесь было меньше охраны. Рангару удавалось держаться в тени и двигаться достаточно бесшумно, чтобы не привлекать внимания стражи.

Комната королевы Амелии была открыта, в соответствии с традициями Волла: двери и окна больных должны были оставаться открытыми, чтобы Святые могли благословить их на исцеление. Рангар наполовину вел, наполовину нес тело Брин в темную спальню.

Проплывая в темноте над головой, Брин увидела королеву, лежащую на кровати с балдахином. Королева Амелия выглядела еще более хрупкой во сне, как будто один порыв ветра из открытого окна мог превратить ее бледную кожу в пыль.

Аура королевы тоже выглядела слабой: еле различимый свет цвета морской волны расползался по ее телу, словно черви, испещренные дырами и слабыми местами из-за ее болезни. Так ли выглядела аура больного человека? Неужели маг Марна, способная видеть ауры, всегда видела мир таким?

Но вокруг старой королевы сияла вторая аура: глубокого темно-красного света, пульсирующая в темной спальне.

«Этот красный свет — заклятие влияния барона Мармоза», — поняла она.

Продолжая восхищаться многослойной аурой королевы, она увидела, как Рангар снимает шелковую повязку с ее глаз.

Ее тело смотрело на королеву Амелию.

Брин ощутила толчок всей своей душой, словно в нее ударила сильная волна.

И тогда, словно затянутая в водоворот, душа Брин понеслась вниз, сквозь темный туман и свет ауры королевы… в тело королевы.

Она задыхалась. Ее тело казалось одновременно и слишком тяжелым, и слишком легким. Старая, хроническая боль засела в костях. Болела спина. Зубы плохо сходились в челюсти. Она почувствовала шорох, затем вздох, а потом услышала щелчок замка.

Брин открыла глаза и посмотрела на потолок спальни королевы.

Ее душа снова обрела тело… но не ее собственное.

Глава 35

ЧУЖОЕ ТЕЛО… МЯГКОТЕЛЫЙ КОРОЛЬ… СЛАБОХАРАКТЕРНАЯ КОРОЛЕВА… ЖЕЛЕЗНАЯ РЕШИМОСТЬ

Шорох, вздох, щелчок замка.

Это были первые ощущения, которые испытала Брин, когда душа королевы Амелии погрузился в глубокий сон, а душа Брин взяла контроль над телом старухи. Брин моргнула, вглядываясь в темную комнату, и мысли ее понеслись вскачь. Зрение королевы было плохим, и комната казалась размытой.

Тело Амелии было таким хрупким, что Брин боялась, что даже сидя, она может переломать несколько костей. И все же в королеве Воллина оставалась какая-то сила. Даже в преклонном возрасте ее тело было полно решимости продолжать жить.

— Брин? Брин, это ты? — Рангар подошел к краю кровати и положил руку на плечо королевы Амелии.

Брин дышала неровно, пытаясь привыкнуть к ощущению чужого тела. Она смотрела на свои иссохшие руки, и ее охватывала паника.

«Это неправильно. Это не я!»

Ее тело начало трястись, а душа захотела вырваться из тела королевы Амелии и снова обрести свой истинный дом. Ее глаза начали закатываться.

— Брин! Сосредоточься. — Рангар взял голову королевы и повернул к себе, чтобы она сфокусировалась на его лице. Он погладил тонкие щеки королевы. — Сосредоточься на мне.

Внимание Брин сфокусировалось на Рангаре. Рангар. При виде его грозовые тучи, клубившиеся в ее голове, рассеялись. Она напомнила себе, где находится и что делает. Постепенно дрожь утихла.

— Рангар, — прохрипела она. Голос звучал как у королевы Амелии.

На лице Рангара отразилось облегчение. Его большие руки провели по голове и плечам королевы, осторожно касаясь ее нежного тела, словно боясь причинить боль.

— Сработало, — сказал он.

Брин кивнула, все еще чувствуя себя дезориентированной, когда голова королевы Амелии двигалась вместо ее собственной.

— Я парила под потолком… Я видела тебя и Иллиану, но все было как в тумане…

— Шшш. Все хорошо. Заклинание сработало.

Голос Рангара звучал уверенно, но Брин все еще видела смутные очертания его ауры, и в ней все еще отражался страх, что она могла навсегда застрять в теле старой королевы.

— Что теперь? — спросила она, морщась от своего чужого голоса.

— Скоро наступит утро. Придет служанка, чтобы подготовить тебя ко встрече. Как бы я ни хотел остаться с тобой, мне нельзя находиться в спальне королевы Амелии. И мне нужно вернуть твое настоящее тело в нашу спальню.

Она кивнула.

— Иди.

Он заколебался.

— Элисандра все время будет рядом, чтобы позаботиться о твоем настоящем теле. Увидимся на встрече.

В коридоре послышался скрип — это могла быть служанка или стражник. Брин положила руку на грудь Рангара, побуждая его идти, но тот застыл на секунду. Наклонив подбородок старой королевы, он нежно поцеловал ее в морщинистые губы.

— Рангар, я… старая, — вздохнула она.

— В каком бы теле, и сколько бы лет тебе ни было, ты все равно остаешься женщиной, которая владеет моим сердцем.

А потом скрип раздался снова, и Рагнар бросил на нее последний долгий взгляд, излучая любовь, а затем выскользнул из комнаты. Не прошло и пяти минут, как вошла служанка и, зевая, принялась подкладывать дрова в камин.

— Вы уже проснулись, моя королева? — удивленно спросила служанка, заметив ее. — Надеюсь, я вас не разбудила.

— Нет, — ответила Брин, понимая, что ей нужно вести себя как королева Амелия. — Нет, все в порядке. Я не могла уснуть.

Служанка одарила ее сочувственной улыбкой.

— Я распоряжусь, чтобы завтрак принесли наверх. Вам сегодня нужны силы.

Брин кивнула и откинулась на подушки, наблюдая, как служанка складывает дрова в стопку. Ее сердце бешено колотилось. Достаточно ли она изучила королеву Амелию, чтобы подражать ее манерам? Поймет ли король Мартин, что с его женой что-то не так? Что, если кто-то еще видел ауры и мог увидеть, что свет Амелии выглядит по-другому?

Но она выдавила из себя улыбку, когда еще несколько служанок принесли ей поднос с чаем и булочками со взбитыми сливками, и старалась говорить как можно меньше.

* * *

К тому времени, как служанки накормили и одели ее, Брин начала чувствовать себя в теле королевы Амелии как дома. Может быть, конечно, не так уютно, как она чувствовала себя в замке Барендур, а скорее как в одном из трактиров на лесной дороге: это было не то, к чему она привыкла, и тут были новые комнаты и лестницы, которые нужно было осваивать. Тем не менее, для одного дня это было терпимо… даже немного болезненно интересно.

«Всего один день, — напомнила себе Брин. — К вечеру я вернусь в свое собственное тело».

После того как служанка закончила собирать ее волосы на затылке, она посмотрела в зеркало и моргнула, глядя на свое незнакомое новое тело.

На ней было шелковое платье такого светлого лавандового оттенка, что оно казалось почти серебряным, украшенное жемчугом цвета морской воды. Брин почувствовала вздох откуда-то извне; лишь через мгновение она поняла, что это ослабевшая душа королевы Амелии, притаившийся в сторонке, но тоже наблюдавшая за ней в зеркале.

— Прости меня, — пробормотала Брин, надеясь, что пожилая королева ее услышит. — Это ненадолго.

— Миледи? — сказала служанка королевы. — Я не расслышала вас.

— Ничего, — быстро сказала Брин, поправляя жемчуг на шее Амелии. — Есть ли новости от наших гостей?

— Они уже собрались в библиотеке. — голос, раздавшийся у двери, заставил ее обернуться.

В дверях стоял король Мартин, одетый в брюки из того же бледно-лавандового шелка и белую рубашку под темным серебристым жилетом. При виде его у Брин сжался желудок — это был муж Амелии. Если кто и мог понять, что с его женой что-то не так, так это он.