Изгой. Дикарь - Метц Мелинда

– Привет. Вы позвонили Изабель Эванс. Если хотите оставить сообщение о том, что мне нужно держаться подальше от Николаса, нажмите один. Если хотите оставить сообщение, что я в опасности, нажмите два. Если хотите оставить сообщение, чтобы сказать, какой я ужасный человек, из-за того что случилось с Лиз, нажмите три. Если…

– Э… Изабель, это Алекс. Нет, я просто хотел сказать, что солгал тебе этим утром. Если ты передумаешь, я прибегу назад.

Изабель почувствовала в глазах жжение от слез. Она моргнула. Алекс хотел того же, что и остальные. Он был еще одной нянькой – стоит помнить об этом.

– Бип, – тихо сказала она, а потом положила трубку и включила автоответчик. Сил ответить еще хоть на один звонок не было.

Туфли – вот о чем ей нужно думать. Может, стоит разделить их по временам года? Но разве в Розуэлле это имеет смысл? Некоторые из времен года вообще практически не различались.

Снова зазвонил телефон. «Теперь Лиз», – подумала Изабель. Ее последняя нянька. Включился автоответчик.

– Привет. Это Лиз.

Изабель с отвращением покачала головой.

– У меня тут просто вопрос… по математике. Я знаю, что ты отлично разбираешься, так что можешь перезвонить?

Лиз же отличница – и не могла придумать историю получше? Ей нужно походить на исправительные занятия по вранью или типа того. И Изабель хороша в математике, но Лиз на класс постарше, ничего? Кроме того, Макс, мальчик-гений, живет в этом же доме. Если бы Лиз действительно нужна была помощь, она попросила бы его.

«Когда телефон зазвонит в следующий раз, я выкину его в окно», – решила Изабель.

Макс взглянул на папу. Глаза того почти закрылись. Отцу нужен был фильм с взрывами каждые несколько минут, чтобы не заснуть. Мама же казалась погруженной в фильм. Макс знал, что Изабель бы он тоже понравился. И вообще, она сама являлась единственной причиной, по которой он сдался и взял напрокат этот тупой фильм.

А теперь и он застрял за просмотром картины о девушке, влюбленной в парня, который оказывается ангелом. Фильм казался глуповатым. Когда Николас Кейдж сказал Мег Райан, что он посланник бога, она ответила что-то вроде: «Это отлично».

Никто бы так не отреагировал. Когда он признался Лиз, что инопланетянин, она психанула. Ну, сперва подумала, что он врет, а потом психанула.

Макс гадал, понравился бы фильм Лиз? Он уж точно был бы не против его посмотреть, если бы девушка сидела рядом, прижавшись к нему. «Давай честно, – сказал он себе. – Ты бы даже фильм про динозаврика Барни посмотрел и остался в восторге, если бы это значило оказаться поближе к Лиз».

Он взял горсть попкорна и решил проверить, сколько может продержаться, не думая о Лиз. Если он когда-нибудь сможет увеличить это время хоть на секунду, то наконец вернет себе здравый рассудок. Он проверил часы. Что ж, поехали.

Макс вернулся к фильму. Какой-то парень объяснял Николасу Кейджу, что тот сможет быть с Мег Райан, если откажется от силы ангела.

«Что бы я сделал ради Лиз? – подумал Макс. – Отказался бы от своей силы, что, скорее всего, означало бы отказ от шанса когда-нибудь увидеть свою планету…»

Макс глянул на часы и вздохнул. Три секунды. «Постарайся дотянуть до четырех в этот раз», – сказал он себе. А потом услышал рев мотоцикла, приближающийся к дому. Вскочил на ноги, поспешил к парадному окну.

И успел увидеть, как Изабель пробегает по лужайке перед домом и запрыгивает на мотоцикл Николаса.

Глава 12

Изабель застегнула бриллиантовый теннисный браслет на запястье.

– Что думаешь? – спросила она Николаса.

– Отличный. Ты закончила? – спросил он.

Было очевидно, что Николас не ценит радости шопинга, даже если целый торговый центр принадлежит им.

Изабель же это нравилось. Как бы плохо она себя ни чувствовала, шопинг всегда помогал ее самочувствию. И, блуждая от магазина к магазину, забирая все, что приглянется, Изабель чувствовала себя королевой мира.

Ну, на самом деле она ничего не брала. То есть брала, но взаймы. Она собиралась вернуть все это в магазин, когда наиграется.

И прямо сейчас девушка рассматривала браслет.

– Он простоват. Слишком похоже на подарок к юбилею провинциальной матушки. – Изабель сняла украшение и бросила его на прилавок. Интересно, где они держат действительно хорошие вещи?

Ага. Под кассой находился сейф.

– Николас, открой, пожалуйста.

Тот тихонько зарычал, но выполнил просьбу.

– Ты и сама можешь это делать, если поработаешь.

Не обращая внимания на его недовольство, Изабель запустила руку в сейф и достала три бархатных мешочка. Раскрыла первый.

– Вот это уже лучше. – Она приложила жемчужную цепочку к шее. Подвеска из рубина в виде сердечка на груди выглядела хорошо. Она бы прекрасно смотрелась вместе с вечерним платьем с низким вырезом, какие носили на церемонии Оскар. Придется достать себе такое.

– Еще минута, и я ухожу, – предупредил ее Николас.

Изабель оценивающе взглянула на него. Нет, он не всерьез. Он никуда не уйдет.

Она открыла следующий мешочек и ахнула. Изабель всегда считала, что ей нужна тиара! Девушка осторожно надела украшение из серебряных листьев с инкрустированными в нее бриллиантами.

– Еще один, – сказала она Николасу и жадно раскрыла последний мешочек. Это было самое большое бриллиантовое кольцо, которое ей когда-либо доводилось видеть. Камень с большой буквы К.

– Слишком безвкусный, – объявила она. – Похоже на то, что достаешь из автомата с жвачками.

– Так мы можем идти? – спросил Николас.

– Теперь да. – Она бросила кольцо обратно в мешочек, а тот засунула в сейф.

– Пойдем в ресторанный дворик, – предложил Николас.

– Хорошо, он наверху. – Изабель схватила его под руку и направилась к эскалатору, продолжая поглядывать на себя в витрины магазинов.

М-м-м, она уж точно рождена носить украшения. И к этому довольно легко привыкнуть.

От звука их шагов по эскалатору в пустынном зале по спине пробежали мурашки. Изабель не привыкла к такой тишине в торговом центре. Она никогда не бывала здесь без толп людей – делающих покупки, гуляющих, обедающих, болтающих, флиртующих друг с другом.

– Уверен, что охранник не проснется, пока мы здесь? – спросила она.

– А слово «трусливый» тебе о чем-то говорит? – ответил Николас.

Изабель слышала ту самую нотку в его голосе, означавшую, что он вот-вот взорвется. Но ей нужно было задать Николасу еще один вопрос.

– Но он же будет в порядке? – спросила Изабель. – То есть в итоге он проснется? Потому что Макс сказал, что Лиз понадобилась бы операция, если бы он не оказался рядом…

Ей не нравилось сомнение в собственном голосе. Иногда, проводя время с Николасом, она казалась себе кем-то другим. Изабель постоянно переживала, что он о ней подумает, нравится ли она ему, продолжит ли он с ней встречаться. Вся эта фигня, из-за которой она считала других девушек жалкими.

– Я скажу тебе еще раз, – стальным голосом произнес он. – Я сжал Лиз чуть сильнее, чем хотел, потому что разозлился на Макса. Теперь забудь об этом, хорошо?

Это был не вопрос. Изабель понимала: если не «забудет», то Николас оставит ее здесь.

– Мы можем остановиться у аптеки? – спросила Изабель, игнорируя тот факт, что Николас вообще-то не ответил на ее вопрос, все ли в порядке с охранником.

– Ладно. – Он нехотя снял замок с двойных стеклянных дверей и провел ее внутрь. Как только он сломал линзы камер безопасности, Изабель потянула его в заднюю часть магазина, где стояла старая фотобудка. Она села на маленький стул и усадила Николаса рядом.

– Ты будешь мне очень должна за это, – произнес он.

– У тебя есть четвертак? – спросила Изабель.

Николас фыркнул.

– Мне не нужен четвертак. А теперь мило улыбнись и давай покончим с этим.

– Стой! – воскликнула Изабель. – Я сейчас вернусь.

Она протиснулась мимо Николаса и побежала к проходу с канцелярией. Схватила большой альбом с бумагой для рисования и вернулась к будке.