Мое темное счастье - Шерстобитова Ольга Сергеевна

И после его слов я окончательно почувствовала себя виноватой.

— Я защищал то, что мне дорого. Наш дом, будущее, любимую женщину. Ты ведь обещала родить дочь, Ари, помнишь?

Я помнила. Мы решили немного подождать с этим, учитывая неопределенное будущее, но сейчас Лир смотрел в мои глаза, и все разумные доводы терялись.

— Давай помиримся, мой свет. Прямо сейчас.

Всхлипнула, когда Лир погладил по щеке пальцем. Я не знала, что сказать, лишь почувствовала, как открыта его душа. В ней царила надежда и радость от долгожданной встречи, бесконечная тоска по мне. Наши чувства были так похожи!

— Ари…

Лир уже не ждал ответа, все прочел в моем взгляде. Впился в мои губы, притягивая к себе. Я отозвалась, оплела руками, позволяя чувствам взять верх. Я тоже умела просить прощения таким же способом, что и Лир.

Наверное, мы оба были на грани, потому что так болезненно остро, открыто и чувственно раньше друг друга не целовали и не ласкали. Обычно сплеталась нежность и страсть, опаляя огнем, поднимая самое сокровенное со дна души, когда себе не принадлежишь. Сейчас же я растворялась в своем маге, не в силах отделить свои чувства от его, словно была частью этого мужчины. Или он моей?

— Я после этого перемирия даже встать не могу, — просипела я, осознав, что сорвала голос. — Ты хоть щит поставил? Или мы мирились на весь дом?

Лир рассмеялся, подлечивая мое горло и добавляя немного сил.

— Он давно тут стоит, не переживай.

Оглядел меня, все еще лежащую и абсолютно невменяемую, провел пальцами по губам…

— Так-то лучше, дайари, а то мириться она со мной не собиралась, — рассмеялся Лир и, едва я решилась возразить, снова поцеловал.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Мы все-таки спустились в гостиную, когда до полуночи осталось всего ничего. Лир помог сотворить прежнее платье и туфельки, а потом и расчесать волосы. Я еще не окончательно пришла в себя, глупо улыбалась, а друзья посмеивались и по-доброму подшучивали и над тем, что я отвечала невпопад, и над Лиром. Мой темный маг не отходил от меня ни на шаг и с трудом сдерживался, чтобы не начать целовать. Я заглянула в его мысли, покраснела, чувствуя, как по телу снова идет дрожь.

— О! Помирились! — обрадовался Глин.

Русал выглядел сегодня особенно нарядно в лазурной тунике, расшитой жемчугом.

Алона, услышав слова сына, обернулась, подмигнула мне.

— Кое-кто от отчаяния чуть не разгромил всю армию Тезуэля.

Я не успела задать вопрос, как Лир наклонился и сладко поцеловал. В очередной раз мысли вылетели из головы, а ноги стали подкашиваться.

— Спасибо за праздник, Ари. — Рокот подошел и протянул нам с Лиром бокалы с вином. — Так приятно очутиться здесь, на время забыв о войне и потерях.

Я ласково погладила его по руке, утешая. Уже знала, что в битве погибли двое его друзей, и Рокот очень переживал, с трудом сдерживая силу. Та рвалась, грозя смести огнем полмира.

— Я тоже рада встрече со всеми вами.

Сделала глоток вина, наслаждаясь ягодным послевкусием и теплом Лира, который по-прежнему обнимал меня.

Со стороны за нами наблюдал с какой-то непонятной тоской в глазах лорд Арасамин. Эльфы окружили Даринель, они что-то обсуждали и смеялись. Рин не слезал с рук Эрана, улыбаясь и постоянно дергал его за прядь волос.

Было хорошо, уютно, спокойно и как-то по-особенному правильно впервые за все время, как мы расстались и долго не виделись. Не хватало только Арана. И когда в полночь мы стали загадывать желания, я могла просить лишь за брата, заточенного в камень.

Лир думал о чем-то своем, даже когда целовал меня. О его мечтах я не решилась спросить.

— Знаешь, мой свет, а я сегодня закончил укрепление границ и получил возможность побыть с тобой несколько дней.

Глаза у него при этом потемнели, и мысли замелькали одна другой проказливее и неприличнее.

— Надолго?

— Как получится, — ответил Лир, увлекая меня в танце. — Драконы и эльфы решили использовать появившееся время с пользой и разобраться с орками и гоблинами.

Мой темный маг при этом почему-то медленно погладил мою спину, вызывая толпу мурашек по позвоночнику, и как-то совсем уж предвкушающе улыбнулся.

— И ты не отправишься со всеми?

— Эран, Силадерь, Сирин и Эридейле тоже остаются. Эльфов возглавил Тир, и к ним присоединятся драконы и гномы. Справятся. Позвать на подмогу всегда смогут и успеют.

— Получается, это…

— Не загадывай, Ари, — рассмеялся Лир, в глазах которого плясали озорные огоньки.

И ведь не сказал сразу, что у нас появилась возможность провести время вместе! А для меня это лучший подарок.

Нас прервал Эран, пожелавший потанцевать с дочерью. Наверное, это было правильно, мы с Лиром целый вечер не могли оторваться друг от друга. Впрочем, остальные поступали точно так же, словно вечность не виделись.

Чуть позже я вышла на открытую веранду подышать свежим воздухом и обнаружила там лорда Арасамина. Его спутанные волосы по-прежнему были цвета воронова крыла, но в них появились серебряные нити. Потеря брата и лучшего друга далась ему тяжело, я знала это. Тир и Лир поддерживали его всеми силами, но в темно-карих глазах лорда таилась легкая грусть. Я не помнила, видела ли его когда-нибудь улыбающимся. Сейчас лорд Арасамин был задумчив.

Я поздоровалась, а потом почему-то подошла ближе, нарушая его уединение, присела рядом.

— Лорд Арасамин, я вас давно хочу кое о чем спросить. Позволите?

Он слегка приподнял брови, выражая удивление:

— Слушаю.

— Не хочу показаться бестактной, только многие ваши близкие связаны клятвой о неразглашении, которую не нарушишь, а мне важно узнать правду.

Лорд Арасамин вздохнул.

— Хочешь спросить о моей дайари?

В его голосе звучала боль. Она оказалась столь сильной, что он не стал ее скрывать, даже не попытался.

— Да. Это не простое любопытство. Есть предсказание и разговор с Араном… Не могу рассказать всего, тоже связана обещанием, но… Ощущение такое, словно мне не хватает маленького кусочка мозаики, чтобы действовать дальше.

— Ари, где ты? — поинтересовался Лир.

— Разговариваю с твоим дядей на веранде. Не приходи. Мне нужно кое-что узнать.

— Хорошо.

Я сдержала улыбку, посмотрела на лорда Арасамина.

— Я понимаю, как это непросто. Когда потеряла Лира, боль едва не выжгла душу.

— Если бы я не желал рассказывать об этой истории только потому, что мне больно, Ариадна!

Он поймал мой взгляд и тихо заметил:

— Мне стыдно. Я мог найти выход, я мог…

— Лир говорил, вы были вынуждены жениться на другой женщине. Этого требовал от вас закон. Ваша дайари ушла, посчитав подобный поступок предательством.

— Наверное, так оно и есть. Я струсил. Не смог противостоять Совету магов, как это сделал Лир. А должен был бороться за свое счастье! Сейчас я бы умер, но не поступил бы так, как тогда. Не предал бы Эль. Она слишком чуткая, добрая, ранимая. Но у каждого из нас есть грань, переступив которую мы не способны простить.

— Даже, если это — алитэйя?

Лорд Арасамин кивнул и поднялся, опершись на перила.

— Можно долго терпеть, молчать, делать выводы, а потом просто взять и уйти, без слов и объяснений, не прощаясь. Моя дайари так и поступила. И никогда не вернется.

— Лир говорил, она бессмертная, — осторожно заметила я. — Пройдет время, найдутся силы, чтобы простить. Только… почему вы ее не ищете?

— Я и сейчас не достоин ее любви и света, Ариадна. За слабость нужно платить. У всего есть цена, поверь.

— Есть, — согласилась я. — И любовь стоит столько, сколько вы готовы за нее отдать.

— Тогда я не готов был отдать ничего, — совсем тихо сознался лорд Арасамин. — А сейчас… поздно.

— Нельзя сдаваться!

Лорд Арасамин неожиданно улыбнулся, словно моя вера придала ему сил.

— Вы можете сказать, кто она?

— А сама не догадалась?

Хм…

— Как много ты знаешь бессмертных девушек, способных полюбить темного мага?