Объединенные шрамами (ЛП) - Марсо Иви

Обычно шум волн, разбивающихся вдалеке, успокаивал ее, но сегодня эмоции были слишком бурными. Ей не терпелось выбраться из тела старой королевы, вернуть его законной владелице и затем проснуться в своей собственной шкуре. Чем дольше она обитала в теле Амелии, тем сильнее чувствовала, что оно привязывает ее душу так, что разорвать эту связь будет невозможно.

Деклан и Филиппа Гитооты присоединились к ним в перерыве, принеся каждому по перу и бутылочке чернил, чтобы проголосовать на пергаментах, а также несколько жетонов, вырезанных из ракушек, и две серебряные чаши. Как только припасы были розданы, рыжеволосые Гитооты сели рядом с Брин.

— Тетя, — сказала Филиппа, нежно беря Брин за руку. — Я беспокоюсь о тебе. Ты сама на себя не похожа.

У Брин сжался желудок. Было несложно изображать королеву Амелию перед другими делегатами, которые ее почти не знали, и даже перед королем Мартином с его упрощенным мышлением. Но Деклан и Филлипа Гитооты были остроумны и хорошо знакомы с поведением своей тети.

Какое-то мгновение она боролась сама с собой… Деклан и Филиппа были друзьями Рангара и казались союзниками, но как они воспримут тот факт, что она силой овладела телом их тети? Это могло настроить младших Гитоотов против них.

— Это был долгий день, дорогая, — сказала Брин, похлопывая Филиппу по руке.

— Тебе стоит перенести встречу на завтра, — настаивала Филиппа. — Чтобы ты могла отдохнуть и набраться сил.

— Чепуха, — сказала Брин. — Это противоречит правилам. Кроме того, переговоры почти подошли к концу… я отдохну, как только приму решение.

Филиппа все еще выглядела обеспокоенной, сжимая руку Брин.

Деклан нахмурился, оглядывая собравшихся.

— Где королева Брин?

Брин постаралась не показывать панику, отразившуюся на своем лице. Она бросила взгляд через всю комнату на Рагнара, который внимательно наблюдал за ними, стоя у камина, готовый вмешаться при необходимости.

Он выгнул бровь, но она едва заметно покачала головой.

— Боюсь, она неважно себя чувствует, — сказала Брин. — Они думают, что это из-за устриц.

Деклан нахмурился еще сильнее.

— Я съел дюжину и чувствую себя прекрасно…

Брин прервала его.

— Уверена, она скоро поправится.

Слуга позвонил в колокольчик, возвещая об окончании перерыва. Брин выглянула в окно и увидела, что солнце только-только коснулось океанского горизонта, и ее сердце забилось быстрее.

Наступило время финального голосования.

Деклан и Филиппа встали и забрали у Брин пустую фарфоровую тарелку. Филиппа похлопала тетю по плечу.

— Не позволяй им запугивать себя, тетя.

— Я никогда не позволяю.

Филиппа улыбнулась.

— Я знаю.

Когда слуги удалились, оставив только делегатов, атмосфера в комнате резко изменилась, и они снова заняли свои места за столом. Утро было наполнено официальными речами, вторая половина дня — бурными дебатами, и теперь, когда солнце скрылось за окнами, в комнате воцарилась долгожданная тишина. Напряжение перешло от едва сдерживаемого к острому, как лезвие ножа.

Сидя позади короля Седрика и королевы Ивы, барон Мармоз гладил одну из своих собак, не сводя темных глаз с Брин.

— Итак, — объявил король Мартин. — Мы приступаем к голосованию. Наши ученые подготовили два варианта указа. Вот здесь, слева, описаны шаги, которые следует предпринять, если мы решим запретить магию во всех восьми королевствах Эйри. Справа подробно описано, как разрешить использование магии без каких-либо нарушений. Все, что обсуждалось в ходе дебатов, было добавлено к этим двум версиям. Все, что остается, — это каждому из нас отдать свой голос. Позвольте мне напомнить вам, что, хоть закон принимается большинством голосов, монархи всех восьми королевств должны будут подписать указ, независимо от того, голосовали они за него или нет.

Собака барона Мармоза спрыгнула с его колен. Барон небрежно закинул ногу на ногу и сделал большой глоток вина, как будто уже праздновал свою победу.

— Мы будем голосовать в порядке утреннего жребия, — заявил король Мартин. — Каждому из вас выдан жетон. Пожалуйста, положите свой жетон в чашу напротив указа, за который вы хотите проголосовать, и озвучьте свое решение вслух.

Начиная с короля Виль-Кеви Отто, делегаты вставали поодиночке и опускали свой жетон в соответствующую чашу.

— За свободное использование магии, — провозгласил король Отто.

— Против магии, — продолжил король Сальватор.

— За свободное использование магии. — Рангар опустил свой жетон в чашу и свирепо посмотрел на делегатов из Зарадона и Румы.

Король Дреселя Ангус на мгновение замешкался, прежде чем бросить свой жребий. Когда он стоял, юная королева Ханна внезапно схватила его за руку и что-то яростно зашептала ему на ухо, но, в конце концов, король Ангус решительно покачал своей седой головой и опустил жетон в левую чашу.

— Против магии, — сказал он, сурово глядя на жену.

Брин всем сердцем сочувствовала молодой королеве Дреселя, которая предприняла последнюю отчаянную попытку повлиять на своего мужа. Королева Ханна еще не знала, что в таких королевствах, как Дресель, могущественные мужчины выбирают женщин за их внешность и способность рожать детей, а не за советы.

Это делало ее еще более благодарной за Рангара. Каким бы упрямым он ни был, он никогда не относился к ней иначе, как к равной. Даже до того, как она несколько месяцев изучала историю и политику, он ценил ее старания. Правда, в начале их отношений он запрещал ей участвовать в любых действиях, которые могли бы принести ей вред, но перестал быть таким строгим, и это стало еще одной причиной, по которой она его любила. Рангар не был таким непреклонным, как старый король Сальватор или король Ангус. Он мог признать свою неправоту.

И он был готов сражаться изо всех сил за то, что, по его мнению, было правильным.

— За свободное использование магии, — гордо произнес король Ханс, бросая свой жетон.

— Полностью согласен. За использование магии, — сказал Марс, когда Иллиана бросила их жетон.

Наконец, после того как король Седрик из Рума положил свой жетон в левую чашу, ворчливо добавил:

— Против всякой магии, — настало время последнего голоса.

Воллина.

Положив перед собой свой последний жетон, король Мартин встал и обратился к делегатам.

— Милорды и леди. Почтенные гости. Мне предстоит отдать последний голос, и я серьезно отношусь к этой обязанности.

— Королева Амелия, наши советники и наши уважаемые племянницы и племянники — все они поддержали это решение. Мы делаем то, что, по нашему мнению, отвечает наилучшим интересам как простых людей, так и членов королевской семьи по всему Эйри.

Он взял в руки жетон из ракушки и провел большим морщинистым пальцем по его полированной поверхности. Хотя его подбородок был высоко поднят, то, как быстро он моргал — выдавало его неуверенность.

Сердце Брин отозвалось на слова старого короля, и она почувствовала нежность, исходящую и от настоящей королевы Амелии. Делегаты за столом затихли. Их тела наклонились вперед, застыв в ожидании, за исключением барона Мармоза, который сидел, откинувшись в кресле в стороне, и уверенно постукивал ногой.

Из краткого разговора с Мартином, состоявшегося утром, Брин знала, что настоящие королева Амелия и король Мартин еще до начала событий этого дня решили, что будут голосовать против магии.

Брин понятия не имела, что на самом деле чувствовала королева Амелия, хотя Филиппа и Деклан предполагали, что она не возражала против магии. Но барон Мармоз и его коварное заклятие добрались до нее первыми, подчинив своей воле. И что бы ни сказала королева Амелия, король Мартин поступит независимо от того, согласен он с ее решением или нет.

Король Мартин протянул руку над чашами и сказал:

— Воллин голосует за…

Барон Мармоз чуть ли не облизывал губы в ожидании желанных слов.

— Подождите. — Брин вскочила на ноги, вставая во весь рост старой королевой. Лицо барона тут же вытянулось. Остальные делегаты еще больше подались вперед, неловко заерзав на своих местах.