Тёмная судьба (ЛП) - Ньютон Ив

- Призраком? - отвечает он.

- Ты знаешь, что он имеет в виду, - рычит Си-Джей. - Перестань капризничать и помоги ей.

- Гибриду разных сил, - говорит Уильям, игнорируя тон Си-Джей.

- Придать обычной крови сверхъестественные свойства будет сложно, но не невозможно. Мы могли бы направить в неё энергию до того, как она начнёт питаться.

- Она всё ещё будет жаждать нашей крови? - спрашиваю я, замечая, как она цепляется за простыни даже во сне, как будто каждая клеточка её тела держится изо всех сил.

- Да, - подтверждает Уильям. - Но это снизит интенсивность и риск.

- Тогда начнём завтра, - решает Си-Джей. - Подготовимся как можно лучше, прежде чем Коллекционеры сделают свой ход.

- А если Блэкридж сыграет против нас? - с вызовом спрашиваю я, высматривая хоть какие-то признаки сомнения у высокомерного вампира.

Он не колеблется.

- Тогда мы позаботимся о том, чтобы его игры разлетелись у него перед носом. Жестоко.

- Жестоко, - сухо замечает Уильям. - Всегда твой ответ.

- Иззи нравится, когда я бываю жестоким, - парирует Си-Джей.

- Тогда ей понравится, когда я доберусь до Коллекционеров, - отвечает Уильям, и его тон меняется с саркастического на смертельно серьёзный. - Никто не заберёт её у нас. Только не снова.

- Сила Изольды даже больше, чем я себе представлял. Как только она научится управлять ею, её будет невозможно остановить.

- Как и нас, - говорит Си-Джей.

Огонь в его голосе эхом отдаётся в тишине, и меня охватывает неожиданный прилив согласия. Каждый из нас по-своему был изгоем, бунтарём, угрозой миру, который хочет запереть нас в клетке. Вместе с Изольдой, мы можем быть опаснее, чем кто-либо из нас мечтал или боялся.

Я смотрю, как она спит, её тёмные волосы разметались по подушке, сияние силы освещает её кожу, как лунный свет. Клеймо на её груди видно над краем рубашки, это навязчивое напоминание о силах, которые объединились против нас. Мысль о том, что кто-то может похитить её, лишить свободы или причинить ей боль, вызывает во мне гнев, которого я никогда не испытывал, пока не упал с небес.

Чего бы это ни стоило, с кем бы нам ни пришлось сражаться, Изольда будет свободна.

- Она снова проснётся от жажды, - замечает Уильям, его прозрачная фигура парит рядом с кроватью. - Нам придётся осторожно справляться с её голодом. Если он одолеет её...

- Этого не будет, - перебивает Си-Джей с безжалостной уверенностью. - Она сильнее этого. Сильнее любого из нас.

Сильнее, но не неуязвимее. Ещё нет.

- Может быть, она и вправду богиня, - говорю я совершенно серьёзно. Это не та тема, которой я пренебрегаю легкомысленно, и я более чем хорошо осведомлён.

Си-Джей невесело усмехается.

- Тогда мы преклоняемся перед ней, осознаёт она это или нет.

- Это правда, - соглашается Уильям, не отрывая взгляда от спящей Изольды.

- И она, кажется, не возражает, - добавляю я, замечая лёгкую довольную улыбку на её губах.

Это сложный процесс балансирования, но у нас есть свои сильные стороны.

Каждый из нас - дикая карта в этой игре с высокими ставками, достаточно непредсказуемой, чтобы держать в напряжении даже самых опытных игроков.

Я думаю, небеса тоже наблюдают за происходящим, интересуясь этой новой главой в моём существовании. Что теперь думают обо мне небесные силы? Отмеченный проклятием, принесший клятву верности королеве крови вампиров?

Проклятие или судьба - не имеет значения.

Изольда ворочается во сне, бормоча наши имена, как обещание. Как вызов.

Грядущие дни станут испытанием для всех нас, но мы готовы. Против Коллекционеров, против Блэкриджа, против любой силы, которая осмелится встать между нами и существом, ставшим нашим наваждением.

Это будет великолепно.

ГЛАВА 6

ИЗОЛЬДА

МОЙ СОН - ПОЛЕ БИТВЫ.

Столпились сны, каждый из которых пропитан багрянцем, окутан шёпотом и пронизан силой, которая есть голод и агония. Я вижу Уильяма не как красивого призрака, а как бога в своём собственном обличье, залитого кровью, с горящими глазами, когда он прорубается сквозь своих врагов. Кассиэль сияет адским пламенем, широко раскинув крылья падшего ангела, когда он стоит над моим распростёртым телом, сдерживая тьму необузданной яростью. Си-Джей, с горящими глазами, заявляя свои права зубами и прикосновениями, держит моё истерзанное тело так, словно никогда не отпустит.

Но есть медленный, ровный барабанный бой чего-то более древнего, холодного, зовущего меня очнуться ото сна и прийти в себя.

Я резко открываю глаза, и ощущение силы настолько сильное, что я почти задыхаюсь от него. Моё тело - жидкая ртуть, мой разум - тысяча острых ледяных осколков.

Мир кажется ярче, каждый звук звучит болезненно отчётливо, стук крови по стенам подобен грому. Кассиэль сидит в изножье кровати с обнажённой грудью, спрятав крылья, и смотрит на меня с напряжённостью, граничащей с обожанием. Си-Джей стоит у окна, освещённый сзади и внушающий ужас, в то время как Уильям рядом со мной - призрачно-холодный.

Си-Джей двигается первым, и это пугает. Он намеренно замедляет шаг и выходит из тени. Он изучает меня с непроницаемым выражением лица.

- Проголодалась?

Он знает ответ. Его взгляд скользит по моим губам и задерживается на них с таким жаром, который раньше свёл бы меня с ума. Теперь он приводит меня в неистовство.

Я тянусь к нему, и он подходит. Без колебаний, без оговорок. Его запястье оказывается у моего рта прежде, чем я успеваю испугаться, не причиняю ли я ему боль. В тот момент, когда его кожа рвётся, я ощущаю его вкус на языке, и каждая клеточка моего тела загорается от удовольствия.

Я пью, и он разрешает мне, но я чувствую, как Кассиэль стоит у меня за спиной, а Уильям - с другой стороны. Они тоже этого хотят, хотят быть частью этого. Я пью из Си-Джея, достаточно, чтобы снять напряжение, достаточно, чтобы напомнить ему, что он принадлежит мне, затем я отстраняюсь и глотаю огонь во рту, мой пульс учащается.

Я оглядываюсь на Кассиэля, и мне не нужны никакие слова.

Я на нём, прижимаю его к матрасу, ощущаю вкус власти и забытой божественности в его венах. Его руки на моих бёдрах, сжимают так сильно, что остаются синяки, но главное - это укус, то, как наш голод удваивается, усиливаясь.

Я останавливаюсь, прежде чем выпью слишком много, и вытираю рот, чувствуя, как меня охватывает прилив энергии, от рук до кончиков пальцев. Мне кажется, что моё тело вот-вот расколется или разорвётся на части от неистовства этой новой жизни.

Я смотрю на Уильяма. Его призрачная форма практически вибрирует. Его губы прижимаются к моим, и избыточная сила, которую я забрала у Си-Джея и Кассиэля, вливается в него. Это поток, наводнение, и я чувствую, как он впитывает его, заземляет и становится более реальным с каждой украденной искрой.

Его поцелуй отчаянный, голодный, столетие лишений вылилось в один обжигающий миг. Я чувствую, как холод его призрачной сущности борется с жаром жизненной силы, которую я непреднамеренно направляю в него. Это опасный танец, этот обмен, но совершенно опьяняющий.

Он отстраняется, хрипя, его зелёные глаза горят с такой силой, которая должна была бы напугать меня, но вместо этого разжигает во мне страсть, как ничто другое. Он почти полностью материален, линии его старомодного костюма подчёркнуты, его кожа больше не прозрачна, а пылает украденной жизненной силой.

- Ещё, - выдыхает он, и его голос больше не эхо, а твёрдое, властное присутствие.

Прежде чем я успеваю среагировать, прежде чем Си-Джей или Кассиэль успевают вмешаться, он притягивает меня к себе и кусает за горло.

Это не мягкое требование. Это Сангвинарх, берущий то, что принадлежит ему, то, что ему нужно. Его клыки - лёд и пламя. В нём есть тьма, которая взывает к новой, чудовищной части меня.

Мир раскалывается. Между нами возникает энергетическая связь, цикл созидания и потребления. Я чувствую, как моя сущность вытягивается, но также усиливается, утончается. Это не просто питание, это пробуждение.