Графиня берет выходной (СИ) - Павлова Екатерина

Кофевар в третий раз снимает джезву с раскаленного песка, дожидается, когда спадет пена, и разливает кофе по маленьким белоснежным чашечкам. Пододвигает их к нам на край стола и ставит рядом три стакана с ледяной водой.

Кофе мы пьем в тишине, маленькими глоточками, раскатывая на языке его горький вкус и запивая его чистой водой.

— К слову про азарт и риски, — задумчиво покручивает в руках пустую чашку Юсуф, рисуя на ее стенках кофейной гущей, — Предлагаю пройти в мой кабинет и перейти к заключительному этапу нашей сделки, — ловко поднимается с мягких подушек и жестом приглашает следовать за ним.

Преодолеваем несколько коридоров и лестниц, после чего оказываемся в просторной комнате, обставленной в западном стиле. Эмир располагается в массивном кожаном кресле, а мы с Генрихом присаживаемся напротив.

— Не будем тянуть время, господин Истербрук. Я готов вам вручить камень здесь и сейчас. А вы готовы за него заплатить?

Атмосфера накаляется, боюсь лишний раз вздохнуть, чтобы не помешать сделке.

— Не за этим ли мы пришли сюда? — улыбается Генрих и достает из внутреннего кармана пиджака чековую книжку. Кладет ее на стол, и не открывая от эмира взгляда, аккуратно выводит число.

— Не за этим ли мы пришли сюда? — улыбается Генрих и достает из внутреннего кармана пиджака планшет и стилус. Загружает банковскую программу, и не открывая от эмира взгляда, аккуратно выводит число.

Стараюсь не смотреть супругу под руку, но делать вид, что ничего не происходит, не получается. Сбиваюсь, подсчитывая количество нулей. В горле пересыхает, а ладони, наоборот, становятся влажными. Это баснословная сумма. Я знаю, что мы с мужем не бедствуем, но, судя по количеству нулей, кажется, что он заложил наше графство. Конечно, Генрих этого сделать не мог, но откуда же еще такая сумма?

Ставит размашистую подпись и убирает планшет назад в карман пиджака. Одновременно с этим раздается сигнал оповещения, и телефон эмира, лежащий на столе, отзывается легкой вибрацией.

— Вы рискуете, Лорд Истербрук, — сверкает глазами мужчина, но читать сообщение не спешит, будто его не интересуют деньги, пришедшие на его счет, — Пока вы находитесь на территории эмирата, можете не волноваться. Но границу вам с камнем пересечь не дадут.

— Я думал, что вы достаточно хорошо убедились в том, что мы с Дианой любим рисковать. Если адреналин не кипит в крови, то день прожит зря.

Генрих спокоен как удав, ему даже удается шутить, я же стараюсь полностью слиться со своим креслом. Замечательно, деньги Великий и Ужасный получил, а камень у нас с собой забрать не получится?! Как это так? Впрочем, Генри знал об этом с самого начала, да и сейчас не придает словам эмира особое значение, значит, у моего супруга есть план.

Будто секундант на дуэли наблюдаю за мужчинами. Эмир плавно опускает руку под стол, слышится мягкое шуршание открывающегося ящика, два удара сердца, взгляд глаза в глаза, и на стол перед нами ложится черный небольшой чемоданчик.

— Прошу вас, Генрих, ключ, — протягивает следом небольшой красный рубин грушевидной огранки. Только у эмира ключом к одному драгоценному камню может служить другой.

Генрих придвигает к себе дипломат и ладонями поглаживает черную лакированную крышку. Внимательно изучает на свет рубиновую слезу-каплю, подносит ее к соответствующему углублению на чемодане, и тишину в комнате разбавляет приглушенный щелчок замка. Уголок губы Генриха едва заметно взлетает вверх, а взгляд, напротив, опускается на черную ткань бархата распахнутого дипломата.

Никогда в жизни не видела ничего великолепнее. Огромный, неограненный желто-коричневый камень, неповторимый и прекрасный своей естественной природной красотой. С острыми краями и неровными гранями, восьмое чудо света. На вскидку карат семьсот, а может, и все восемьсот. Пальцы на руках приятно покалывает, до того хочется прикоснуться к алмазу, но я могу себе позволить лишь взглядом гладить каждый миллиметр его блестящей поверхности.

— Возьми его, дорогая, если тебе того хочется, — сквозь шум в ушах слышу шутливый голос мужа.

Протягиваю дрожащую от нетерпения ладонь, подушечкой указательного пальца дотрагиваюсь до камня и мягко скольжу по его поверхности. Неровная. Острая. Грубая. Если чуть сильнее прижать палец и резко провести им вниз, то можно порезаться. Большой палец ложится следом на шероховатую поверхность, и я прокручиваю камень между двух пальцев, решаясь поднести его к глазам. Сияние Сахари. Его грани точно золотые пески пустыни переливаются под яркими лучами солнца. Будто в центре камня расположена другая вселенная. Жаркая, солнечная, блестящая, манящая и затягивающая меня в свой плен.

— Ди, милая, ты с нами? — Генрих накрывает ладонью мою вторую руку. Я чуть вздрагиваю и возвращаю камень на место.

— Это невероятно, — хрипло выдыхаю из себя и несколько раз моргаю глазами, чтобы сбросить оцепенение.

— Вы разбираетесь в камнях, Диана? — удивляется эмир. Ответ очевиден, от пораженно качает головой и то ли в шутку, то ли на полном серьезе спрашивает: — Вы случайно не желаете сменить мужа?

С ответом долго не думаю, он сам срывается с моих губ как несто естественное:

— Не случайно и не намеренно, великий эмир, — тихо отвечаю ему и добавляю в шутку, — Глупо отказываться от мужчины, который только что приобрел такой ценный камень.

Юсуф звонко смеется, откидывая голову назад:

— Ах, если бы я только знаю, то ни за что, Генрих, не отдал бы вам такую красоту.

— Тогда с чего вы взяли, что я бы вам отдал такую красоту? — касается моей руки и подносит ее к губам.

— И в том правда! — соглашается эмир, потряхивая в воздухе указательным пальцем, — Диана, примите от меня на добрую память эту чудесную вазу.

Эмир подходит к книжному шкафу и с одной его полки достает небольшую глиняную вазу. Не сказать, что я прихожу в неописуемый восторг, но подарками эмира не пренебрегают.

— Премного благодарна, великий эмир, — улыбаюсь и почтительно склоняю голову.

— Вас проводят, Господа. Был рад встрече и с нетерпением ожидаю следующую, — Юсуф складывает ладони на груди и отвешивает легкий поклон в знак прощения.

За дверьми нас уже ждут люди из охраны эмира. Идем, петляем по коридорам, лестницам, просторным холлам и возвращаемся на стоянку. Генрих садится на заднее сидение, а я небрежно бросаю к нему на колени вазу и немного удивленно вскидываю бровь.

— Мы же договорились, дорогая, что ты расплатишься позже, — с наигранной аристократической надменностью заявляет он. — Подработаешь внештатным водителем?

Хочется убить Генриха взглядом, но я с трудом сдерживаю улыбку на своих губах.

— Как скажете, ваше сиятельство, — отвечаю ему в тон, — Куда изволите вести ваш благородный зад, сэр? — последнее слово протягиваю особо сладко и вижу, как блестят глаза, и кривятся в улыбке губы Генриха.

— Буду премного благодарен, если вы доставите меня в аэропорт, — напуская на себя серьезный вид отвечает и тянется он к навигатору, чтобы задать нужные координаты, после чего вальяжно откидывается назад на спинку сидения и постукивает пальцами по спинке моего кресла, разрешая трогаться.

— Так точно, сэр.

Остановите землю, я сойду. Если еще три часа тому назад, меня до невозможности возмущали сексуальные игрища, устроенные Элджи за моей спиной с моим братом, а самое главное — в моем комбинезоне механика, то сейчас ролевые игры уже не кажутся такой плохой идеей. Жаль, что эта мысль осенила меня так не вовремя. Недовольно фыркаю себе под нос и концентрирую внимание на навигаторе.

Он показывает тридцать минут. Скоростная трасса огибает город по линии побережья и ведет прямо в аэропорт. Я управлюсь минут за двадцать, а может, и за пятнадцать. Предварительно проверяю бортовой компьютер, как и собиралась. Конечно, без внешнего вмешательства не обошлось: на виртуальной модели машины показано, что кто-то залезал под кузов автомобиля, вряд ли это местные котики или суслики.