Нисхождение короля (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

— Мне понравилась ваша словесная эквилибристика. Очень красиво и деликатно. Видно, вам не часто приходится быть вежливым, нам стоит гордиться вашим особым расположением. Однако, мы предпочитаем открытый разговор, надеюсь, вы это поймёте. У нас есть вопросы, хотим услышать прямые ответы. К примеру, зачем вы так рьяно пытались похитить мою подопечную. Или с кем вы воюете в глубинах океана. Что послужило толчком к вашему появлению здесь. За всю историю взаимоотношений наших видов, вы никогда прежде не ступали на сушу, — дослушав речь Агондария, заговорил Никлос, за мягкими словами которого скрывалась закалённая сталь. Мой король не собирался идти на уступки из-за красивых слов, полных дипломатичных, а от того и не искренних сожалений.

Мне было интересно наблюдать за их разговором, но присутствие здесь тяготило. Только их острое желание меня видеть, удерживало на месте, и я как статуя с идеальной прямой спиной сидела не двигаясь, с непроницаемой маской на лице, от которой стянуло кожу. И остро хотелось пить.

— Хорошо. Будь по-вашему.

Король Агондарий, до этого смотревший исключительно на Никлоса, перевёл тяжёлый недетский взгляд на меня, показывая кому на самом деле объясняется.

— Мой прародитель заключил договор с Клэрией, по которому подводный народ обязался охранять клетку вечного. Взамен белая драконица должна приходить на помощь, когда это требуется. Сделка не была заключена над книгой, так как стояла выше наших желаний. С того времени дважды приходилось призывать драконицу и оба раза белокрылая отзывалась на помощь. Подошёл третий раз.

— Пока вы не дадите полный и развёрнутый ответ, что именно вам от меня нужно, не думаю, что захочу помогать после всего, что вы сделали, — ответила холодно, глядя с неприязнью и скрещивая руки на груди. — Вы заключили договор с Клэрией, а меня зовут Селеста Каргат, и я не имею никакого отношения к вышеупомянутой особе.

— Так ли это? — загадочно заметил Агондарий, как-то по-особому уставившись мне на грудь, будто зная, какое украшение ношу не снимая. Я потянулась к нему, но остановилась, чуть растерявшись, и за помощью обернулась к Никлосу, однако он предпочёл не вмешиваться, так что я, стушевавшись, промямлила, ругая себя за мягкотелость:

— Просто объяснитесь.

— Мне почти две тысячи лет, Селеста Каргат-Гадельер. Вы оба для меня — маленькие дети, обладающие божественной силой. Вы способны как спасти мир, так и уничтожить его. Я девять раз видел симбиоз ариуса и нориуса. Это — десятый. И первый, когда цепь событий была нарушена, что вызвало пробуждение первого вечного. Вы не вместе, а порознь. Проклятый союз должен усиливать течение энергии мира, но мы имеем дисбаланс, вызванный сразу несколькими причинами. Первая — это вы. Вторая — я умираю. Третье — у морвиусов появился лидер, сумевший достучаться до старого бога. Дисбаланс, земные создания. Нужно его убрать. Самый простой способ — вылечить меня, что даст время Сэлавелии вырасти, созреть и трансформироваться в следующего подводного короля. Сила молодости усыпит разбуженный разум вечного и баланс восстановится. Поэтому впервые в жизни я ступил на сушу и лично пришёл просить вернуть дочь. Самое драгоценное создание, что есть на земле и под водой.

Его слова совпали с мощным грозовым раскатом над линией горизонта. Поднялись волны, ударив по берегу, добираясь до нашего шатра. Ледяная вода коснулась туфелек, и я содрогнулась от дурного предчувствия. Кажется, была какая-то загвоздка в дочери Агондария. Я знала, что она попала к нам в плен после ночи Трезубцев и костей. Но что случилось дальше?..

— Вечного, о котором говорите, зовут Ктуул? — спокойно спросил Никлос, а Агондарий дёрнулся как от удара и с жуткой хищной гримасой на лице ребёнка подался вперёд:

— Откуда вы узнали это имя?

— Вам известно, что позавчера меня и моих сопровождающих затянуло под воду к клетке спящего вечного? Знаете, что там произошло? Как погиб муж Селесты? Что случилось с моей охраной и колдуном Томаром Бай? — почти с издёвкой заговорил Ник, с непонятной иронией разглядывая умолкшего короля.

Огни под водой медленно погасли — спрут ушёл на глубину, оставляя аватара в спящем состоянии. Его лицо разгладилось, глаза подёрнулись матовой дымкой. Тело окоченело и застыло будто каменное.

— Ваше Величество? — осторожно обратилась к нему, а не получив ответа, помахала рукой перед его носом. — Что происходит? — спросила, обернувшись к Никлосу.

— Выясняет, что творится в его вотчине. Он не знал. Проклятье! — и Ник выругался словами, от которых даже нориус задрожал, пропуская сквозь себя усилившиеся струи дождя, от которых я моментально промокла и обхватила себя ладонями, пытаясь унять противную дрожь.

— Если он даже о таком не знал, что он вообще может знать?! — продолжил распаляться Ник, когда берег вспыхнул ещё большим количеством огоньков, а фигура аватара, заговорив, скрылась в бирюзовой дымке.

— Что вы освободили его разум, — каким-то могильным тоном ответил Агондарий. На наших глазах аватар трансформировался в немолодого человека с окладистой бородкой и крючковатым носом. — Что бы он вам не говорил, что бы он вам не обещал — не слушайте. Бросьте тело в море, мы вернём его в клетку. Забудьте о носителе — этот человек мёртв, выжжен силой бога, отчаянно желающего свободы. И он получит её, если вы не отдадите тело.

— Вам не кажется, что от вас идут сплошные приказы да повеления? Вы не гнушаетесь похищениями. Убийствами. Всё, чтобы получить желаемое, — сделав значительную паузу, Ник желчно добавил: — Высокомерие. И это меня называют Чёрным драконом и Властителем тьмы.

Ник, заметив, что я дрожу, раздражённо цыкнул языком и спустил часть нориуса вниз, кутая меня в него как в вуаль, защищая от холода. Однако моя дрожь была вызвана не порывистыми ветрами и солью раздражённого бурей моря, она шла из сердца, укрепляя предчувствие неминуемой беды.

— Вы хотите, чтобы я всё вам отдал, но ничего не предлагаете взамен, — продолжил он, разворачиваясь обратно к неподвижному королю.

— А что вы хотите? Вернуть всё, как было? Открыть новые морские пути? Пожалуйста, всё это будет. И даже больше. Хотите увидеть драгоценности океана? Магические жемчуга? Кораллы чистой энергии? Мы подарим их вам. Всё, что угодно, лишь бы вернуть вечного в клетку, чтобы он и дальше гнил в ней до скончания веков, — спокойно заговорил мужчина, хотя спокойным не был. Спрут беспокойно двигался под водой, и над ней то и дело выступали его щупальца, чьи присоски расходились и сходились в немом раздражении.

— Кажется переговоры вышли на новый уровень. Только… я не хочу вам помогать. И подводные богатства меня не интересуют. Из-за вас погиб мой муж. С вашей помощью был убит мой телохранитель. Вы похитили меня и не угомонились, когда похищение не сработало. Никакие увёртки не отменят ночь Трезубцев и костей, — я зло поджала губы, неприязненно уставившись на подводного короля. Я не могла в действительности злиться на Никлоса. Но вот эта чуждая мне личность вызывала липкий страх и неприятную скованность в коленках. Я не верила ему. Нельзя верить тому, кто постоянно недоговаривает.

— Вы являетесь подданной Каргатского королевства. Как скажет ваш король, так и поступите, — нарушил затянувшееся молчание Агондарий, а в его глазах мелькнуло то самое отвратительное высокомерие.

Я было собралась напомнить слова, сказанные его дочери, но остановилась, заметив престранное выражение на лице Никлоса. Он явно не спешил к открытой конфронтации, желая продолжить разговор. Остались вопросы, которые он хотел задать. Те самые, ради которых он так жаждал этой встречи.

И, наверное, это было что-то настолько опасное, что те, кто нас подслушивал, решили вмешаться.

То, что произошло, понятным стало не сразу. Просто что-то шлёпнулось со скал в центр шатра, насквозь пробив нориус. Какой-то круглый волосяной мешок. Светлячки не давали достаточно света, чтобы разглядеть упавшее. Первым, кто понял, что это, был Никлос. Он успел прошептать: «морвиусное отродье, что за…» Как раздался звонкий до скрипа и до гула в барабанных перепонках крик. Он был настолько неестественно-мощным, что я инстинктивно пригнулась, закрывая уши, а пронзительный вопль усилился, эхом отражаясь от скал и расходясь по берегу. Ему в ответ из глубины донёсся утробный рёв морского исполина, от которого задрожала песчаная галька, а светлячки задёргались, беспорядочно метаясь в разные стороны, сводя с ума яркими вспышками.