Совершенные (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир"

Он замер с занесенной рукой, ходящими желваками и тьмой во взгляде. Некоторое время мы просто смотрели друг на друга.

Я втянула воздух, примеряясь с тем, о чем давно подозревала. Все мои провокации, все мои выходки… Все, что вело сюда. К нему.

Хватит врать, Кассандра. На свете больше нет таких глаз.

– Август, – тихо сказала я, и он отшатнулся. Замер с поднятой рукой. Кажется, даже дышать перестал.

А потом ответил:

– Я больше не произношу это имя, Кассандра.

И снова я задохнулась, будто глотнула еще одну дозу темной епитимьи. На этот раз – двойную.

– Значит, мне не показалось. – Я ощущала заторможенность, словно меня огрели по голове. – Это все-таки ты. И ты узнал меня!

– Я не мог не узнать тебя. В любом обличье и под любой маской.

– Но как? – Я не понимала. Мне казалось, я падаю с огромной высоты и мне не за что ухватиться, чтобы задержать это безумное падение. Не было больше никакой опоры, ничего, что держало меня. – Но как? Я ведь видела… И мне сказали, что ты умер! В тот день, в Касле! Ты умер!

– Жаль, что это не так. – Его губы сжались в суровую линию, и он отодвинулся.

Я зажмурилась так сильно, что перед глазами поплыли красные пятна. Я все еще видела строки Писания, чернеющие на коже. Видела шрамы. И безумное лицо Иглы, исчерченное кровавыми слезами. И черную вуаль провидицы с кончиком светлой косы. И все свои сны, которые уже не казались мне снами. Тень, стоящую за спиной. Годы моей пустоты. И его боли. Где его держали? Почему? Зачем?

Вопросы множились и жужжали в голове, как стая рассерженных диких ос. Мне хотелось заорать, затопать ногами, шарахнуть по стене кулаком! Сделать хоть что-нибудь, чтобы унять то ужасное и больное, что разрасталось внутри. Но я лишь кусала губы.

– Кассандра?

Я могла бы протянуть руку и коснуться его лица – незнакомого, чужого. Но какая разница… Конечно, я не стала этого делать. За мой поцелуй пять лет назад Август заплатил жизнью. За мое прикосновение сегодня – едва не поплатился новой болью. Я словно проклятие, которое снова и снова настигает его!

– Если ты меня узнал… Почему я все еще жива? Почему ты не свернул мне шею, как только увидел! Ты меня ненавидишь? – тихо сказала я.

Он промолчал, и я взорвалась.

– Конечно, ты меня ненавидишь! Это я виновата в том, что случилось с тобой. Со всеми! Я не смогла нейтрализовать низкочастотный поток! Это все случилось из-за меня. Ты стал таким из-за меня! А еще Игла… Ох. – Понимание ускорило мое падение в бездну. – Ваши глаза… похожи. Я сразу этот отметила, такие же темные и необычные. Это… ведь твоя сестра, верно? Зоя. И девушка в вуали, провидица?.. Ирма. Та, для кого ты хотел создать духовный лотос. Они стали деструктами, попав в воронку!

– В мою воронку, Кассандра. В мою. Это моя вина. Было бы глупо обвинять во всем тебя.

– И все же ты злишься.

Он едва слышно хмыкнул.

– Уже нет. Хотя инквизиторы тоже так говорили. Что я должен тебя ненавидеть, это залог моего освобождения.

– Инквизиторы?

– В Песках, где меня держали три года.

Я снова посмотрела на его шрамы. И не стала уточнять… Сначала надо снова научиться дышать.

Он посмотрел в сторону фрески.

– Ты была всего лишь испуганной девушкой. Неопытным миротворцем, оказавшимся не в том месте. А моя сила росла слишком быстро. Ты не виновата, Кассандра.

– Что? – Я уставилась на него, не веря. – Ты меня не винишь? Ты. Меня. Не винишь?

Он покачал головой, и я взорвалась.

– Но ты должен винить меня! Должен ненавидеть! Мечтать о мести! Должен!

Не сдержавшись, я ударила его ладонями по груди. Не сильно. Совсем слабо. А потом заколотила ладонями, не зная, как справиться с эмоциями.

Август поймал мои руки, сжал запястья.

– Ты решила избить меня за то, что я не испытываю к тебе ненависти? Очень…по-женски.

Его губы дрогнули, и я вдруг поняла, что мы слишком близко. Что его пальцы сжимают мои запястья, а едва уловимый аромат ветивера и ладана щекочет обоняние. Что я вижу каждую ресницу его темных глаз. И еще он смотрит так внимательно и остро, что я снова теряю дыхание.

Моргнув, я зажмурилась, пытаясь найти точку опоры в стремительно изменяющемся мире. И как странно, что это вновь были ладони того, кто меньше всего для этого подходит.

– Кассандра, посмотри на меня.

Я помотала головой. Август снова вздохнул. Совсем близко. Я ощутила его дыхание на своей щеке.

– Кассандра.

Вот почему он делал паузу перед именем Ванда. Он всегда знал, что никакая я не Ванда!

– Почему – Рэй? – не открывая глаз, выдохнула я.

– Так назвали меня родители. Но духовный наставник дал второе имя, когда я вступил в семинарию духа.

– Рэй Август?

– Август Рэй. Духовное имя важнее родительского.

– А это лицо? Это ведь маска?

– Да. Лицо принадлежит охраннику из Песков, который сторожил меня. Это все, что от него…осталось. Мой наставник сумел освободить меня, но ценой новых жертв. И это тоже на моей совести. Я не могу снять эту маску, потому что не контролирую свои способности. Как и перенос дома, я надел ее неосознанно, пытаясь скрыться.

– Выжил… А ведь я знала… я чувствовала!

Только боялась поверить своим ощущениям! Но это значит, что отец мне соврал? Выходит, он знал, что Август в заключении? Пять лет он мне просто врал?

Я потрясла головой. Подумаю об этом позже. Не сейчас. Сейчас слишком больно.

– Что с тобой делали?

– Пытались уничтожить зло внутри меня, – сухо сказал Рэй. Нет, не Рэй.

Август.

– Им это удалось?

Он покачал головой и выпустил мои руки, сел рядом, тоже привалившись к стене. Я посмотрела на его ладонь, лежащую рядом с моей. Красивое запястье, длинные пальцы… Мне хотелось снова взять его за руку, но, конечно, я этого не сделала.

Я даже руку убрала, чтобы этого не сделать.

– Не бойся, второй воронки я не допущу, – сухо сказал Август, неправильно истолковав мой жест. – По крайней мере этому я научился. Скверна запечатана внутри моего тела и наружу не вырвется.

– Ты мне снился, – ляпнула я. Видимо, еще не отошла от шока.

Пальцы Августа дрогнули, словно и он тоже хотел прикоснуться. Но он лишь сжал ладонь в кулак и отодвинулся.

– Ты не должна была меня увидеть, Кассандра, это опасно.

– Для тебя?

– Прежде всего – для тебя. Но да, для меня тоже. Твою память об этих днях придется стереть, прости. Я не могу рисковать.

– Думаешь, побегу рассказывать инквизиторам? – разозлилась я.

Он глянул хмуро, не отвечая. Похоже, Август полностью взял себя в руки, лицо снова стало замкнутым. Повертел открытую баночку с целебной мазью, закрыл крышку и встал.

– И думаю, тебе лучше покинуть этот дом.

– Прогоняешь?

– Я не понимаю, почему ты хочешь остаться. У тебя нет на это ни одной причины.

– Значит, прогоняешь.

– Я просто не понимаю. У тебя своя жизнь, Аннонквирхе, друзья. А здесь… Здесь ничего этого нет. Только деструкты и…

Кажется, он хотел сказать «и я», но осекся и еще больше помрачнел.

– Тебе тут не место, Кассандра. Да и находиться рядом со мной слишком долго – опасно. Люди рядом со мной меняются. Я попрошу Арчи проводить тебя.

– Просто открой дверь, дорогу сама найду! – рявкнула я, вскакивая и делая стремительный шаг к выходу. Мои эмоции качало, словно взбесившиеся качели, кидая то в ярость, то в подступающие слезы.

– Кассандра!

На лице Августа мелькнула растерянность. Он действительно не понимал, что со мной происходит. А я не могла объяснить. Нас связал первый поцелуй и общая боль, катастрофа, изменившая наши жизни, тысячи моих снов и шрамы на его теле.

Я не могла объяснить, потому что и сама не понимала, почему так злюсь на него. И почему так счастлива его увидеть!

Сейчас я еще больше хотела остаться в этом доме, но просить, конечно, не буду и потому вздернула подбородок.

– Ты здесь приказываешь. Но не думай, что я позволю кому-то копаться в моей памяти! Если я покину этот дом, то уйду со всеми моими воспоминаниями, Август, понятно? И тебе придется либо принять это, либо попытаться меня остановить!