Муассанитовая вдова - Катрин Селина "Сирена Селена"

– Я люблю Селесту! Она вошла в мой ближний круг! Вы не имеете права не давать с ней видеться!

– Искренне сочувствую. – Мужчина неожиданно вздохнул, задержавшись у двери. – Привязаться к женщине, которая не отвечает взаимностью, – большая трагедия. Но цваргинь слишком мало. Элементарная математика не сходится.

Селеста Гю-Эль

Фабрис вел меня куда-то, мы спустились на лифте, свернули налево. Стены, мраморный пол, коридоры. Я машинально переставляла пудовые ноги, чувствуя себя роботом. Понимание, что мы идем не на воздушную платформу, пришло, когда мы сделали пару десятков шагов по тротуару.

– А куда мы идем? – уточнила скорее на автомате, сил удивляться не осталось.

– Я отпустил ребят. Смена вышла длинной, плюс перелет за границу Федерации, они устали… Служба Безопасности вернула вас на родину, задание выполнено. На Цварге вам ничто не угрожает, а я взял на себя обязанность довезти вас до дома. Мой личный флаер припаркован на наземной территории Серебряного Дома. Нам сюда.

«А он заботится о своих людях…» – пронеслось в голове.

Внезапно справа раздался громкий хруст-хлопок, цварг резко схватил меня и отдернул почти на метр.

– Простите-извините, я вас не видел!

Двухколесный оранжевый скутер лежал на боку, вокруг валялись стекляшки от фар и разбитые боковые зеркала, тощий парнишка смотрел на меня огромными от страха глазищами.

– Ты с ума сошел? Гонять на парковке! – зарычал Робер. – Сейчас вызову сотрудников Системной Полиции, молись, чтобы отделаться всего лишь штрафом!

– Я не специально, честное слово! – Парнишка расплакался. – Как только увидел госпожу, тут же положил скутер на бок, чтобы не задеть, как учат в автошколе! Господин, я же и так остановился ценой скутера! Специально тут тренировался, а не на трассе…

Передо мной будто стекло поставили. Слух улавливал отдаленное рычание взбешенного Фабриса и лепет начинающего горе-водителя, а перед глазами в красках стоял Глиняный рынок. Картинка просвечивала через картинку, как мираж иллюзиониста. Мир наполнился нецензурными криками торговцев, в воздухе запахло дикой смесью мокрого песка, чеснока, свежей рыбы и овечьей шерсти, стопы фантомно защипало от кислотника, а кожа на животе загорелась, ведь там только-только побывали ладони Льерта.

В тот день мы возвращались из лесного домика.

Босая, с растрепанными волосами, в вечернем платье и мужской рубашке поверх, я думала о том, что люблю этого мужчину. Я была счастлива.

Хлоп! Физически ощутила, как внутри лопнула натянутая струна колоссального напряжения, сковавшего меня по рукам и ногам после признания Льерта. Невидимая защитная броня от переизбытка эмоций дала трещину. Чувства, которые я испытала, поняв, что Льерт меня предал, – неверие, потрясение, ужас, отчаяние, – все то, что я усилием воли загнала под кожу и намертво запечатала в сердце, пирокластическим потоком вырвалось наружу.

Вселенная, как же сильно я люблю его… Никогда его не забуду. Что бы он ни сделал, что бы ни сказал, но те месяцы на Оентале были лучшими в моей жизни. Осознание безнадежности, абсурдности и глупости ситуации, иррациональности собственных чувств душили похлеще удавки. Я задыхалась.

– Госпожа Гю-Эль! Селеста! Он вас задел?! Где больно?!

Эмиссар обеспокоенно всматривался в мое лицо, а я вдруг почувствовала влагу на щеках.

Я плакала? Прилюдно? На Цварге? Как неприлично-то…

– Если он вас задел, его арестуют! – Парнишка затих и совсем побелел. – Селеста, скажите хоть что-нибудь! Где болит? – настойчиво повторял Фабрис.

«Везде…»

Я наконец взяла себя в руки и отрицательно покачала головой.

– Нет, этот мальчик меня не задел. Не надо никого вызывать. Точнее… Док на лайнере сказал, что я могу пройти обследование по прилете. Как думаете, свадьбу отложат, если я буду лежать в клинике? Это не нарушит никакие законы?

Цварг смотрел на меня со смешанным выражением лица. Ноздри его расширялись, будто он испытывал злость, а губы сжались в тонкую линию – признак разочарования, в глазах же клубилась непроглядная тьма.

«О чем он думает? Наверняка о том, что на его шею повесили очередную взбалмошную цваргиню…»

– Конечно, свадьбу отложат, – не разжимая зубов, проговорил он. – И я буду первым, кто запретит приближаться к женщине, нуждающейся в медицинской помощи.

– Тогда отвезите меня в клинику, будьте так любезны.

Глава 28. Клиника № 356

Селеста Гю-Эль

– Привет, Селеста. Вот уж не думал, что мы так скоро увидимся.

Я открыла глаза и искренне улыбнулась. Короткие рога-наросты, глаза цвета горчицы и россыпь веснушек. Друг детства навестил, как только я проснулась и написала короткое сообщение, где меня можно найти. Клиника № 356 по праву считалась одним из лучших частных медицинских учреждений на планете.

– Мишель, как же я рада тебя видеть!

Я откинула больничное одеяло и попыталась встать, чтобы поприветствовать юриста, но тот опередил меня, от дверного проема пробежал к кровати и крепко обнял, не давая подняться.

– Зачем встаешь? Лежи! Что это вообще такое, куда собралась? – с напускной строгостью спросил он, сжимая мои косточки.

– Да никуда я не уйду! Эта палата – моя крепость, – рассмеялась я. – Пока лежу здесь, ко мне пускают только тех, кого я разрешаю, и никто не тычет носом, что я нарушаю законы Цварга, потому что до сих пор не замужем. Я шикарно устроилась, вход в палату охраняют эмиссары из Службы Безопасности Цварга. Видел, да?

Приятель ослабил хватку и отстранился, с тревогой заглядывая мне в лицо.

– Все так плохо?

Со вздохом пожала плечами. Вопрос был… сложным.

Мишель обернулся в поисках кресла или стула, но я потянула его за рукав, усаживая на матрас. Полуцварг посмотрел на меня с легкой укоризной, мол, не пристало мужчине сидеть на кровати женщины. Я обвела помещение взглядом, намекая, что здесь нет никого, кроме нас. После Гутрун и ее сыночков такие вольности уже не казались мне чем-то «из ряда вон». Мишель, пожалуй, был единственным гуманоидом на всей планете, кого я была рада видеть.

Пару секунд он колебался, но махнул рукой, скинул пиджак и сел рядом со мной.

– Расскажешь, как ты? – попросил мягко. – В новостях столько всего писали, я даже не знаю, чему и верить.

– Да нечего рассказывать… Федерация, оказывается, огромная. Я успела посетить массу планет, мне очень понравилось на Танорге. Люди – удивительные существа, представляешь, они… – и слова полились рекой.

Я перечисляла путешествия и открытия первого года после побега с Цварга. Одно светлое воспоминание тянуло за собой другое, вдруг вспомнился миллион мелочей, которые поначалу удивляли. Говорить о Миттарии, Захране, Тур-Рине, Зоннене, Эльтоне, Пиксе было легко. Безграничный космос, я и не задумывалась, как много всего увидела, прежде чем осесть на Оентале!

– И так я оказалась на той планете, – сказала и замолчала, потому что Оенталь у меня ассоциировался в первую очередь с Льертом.

– Хм, – Мишель почесал подбородок, – не помню такой, но я и в Федерации не везде бывал… Хороший климат?

– Ну… когда не изматывающая жара, то идут кислотные дожди или град размером с кулак. Местное население имеет толстую кожу и довольно мощный скелет. Еще бывает сезон ветров, и повезет, если он не примчит облако саранчи, мошкары или еще какой дряни.

Полуцварг запрокинул голову и расхохотался.

– Вселенная, Селеста! Я, конечно, знал, что у тебя специфические вкусы, но не до такой же степени!

Да, в уютной современной палате лучшей на планете клиники пересказ моих скитаний и вправду выглядит несколько эксцентричным.

Неожиданно Мишель стал серьезным.

– А то, что говорят про того мужчину, Льерта? Это правда? Тебя точно положили в клинику не из-за того, что он с тобой сделал?