Ловушка для светлой леди (СИ) - Росси Делия

Женщина тихо вздохнула и посмотрела на меня.

- Такая уж любовь была, казалось,и дня без него не проживу,

- она утерла уголки глаз краешком передника и тихо добавила:

- А вот живу же...

- Пегги, а что случилось с твоим мужем?

Почувствовала, что ещё немного, и сама расплачусь.

- Пятнадцать лет назад в Сарте сильнейший прорыв был, -вздохнув, ответила женщина. - Много тогда людей пострадало. Лорд Артур с молодым лордом Бастианом трое суток удерживали столицу от разрушения, жители боялись из домов выходить, в окрестностях Сарты буря сильнейшая бушевала, а мой Джонни с нашим старшеньким, Николасом, как раз в то время из Ольсена возвращались. И нет бы, переждать непогоду да ураган, решили домой побыстрее добраться, за меця с младшими беспокоились. Порталы во время прорывов нестабильны, нельзя ими пользоваться, вот, мои-то коней на станции взяли, да и поскакали в столицу, через Сорский лес. Ну, а по дороге...

Кухарка замолчала, а потом, справившись с волнением, коротко договорила:

- Деревом их придавило. Оба погибли. И Джонас мой, и Николас, сынок старшенький, первенец.

Не сумев удержаться, обняла женщину и осторожно погладила ее по вздрагивающим плечам. То, с какой любовью она говорила о покойном муже, тронуло меня до глубины души. Как и трагедия, унесшая жизни ее близких. Сколько еще подобных утрат хранит история Севера, с его немирной природой и утекающей сквозь тающий заслон магией?

- И по какому поводу тоска-печаль? - бодрый голос экономки вторгся в тишину кухни.

Гленда оказалась рядом и уставилась на нас проницательным взглядом блекло-голубых глаз. Туго закрученные седые букли белым ореолом обрамляли лицо экономки, придавая ей вид древней святой,изображенной на витражах Сартского собора. Я разжала руки, отстраняясь от Пегги, и внимательно посмотрела на домоправительницу Артура.

Невысокая, сухощавая, с воинственно приподнятым острым подбородком и белоснежным воротничком, неизменно украшающим темно-серое платье, Гленда казалась олицетворением респектабельности и хорошего тона. Иногда, она напоминала мне рэйю Алирию. Мелькало что-то схожее во взгляде, в сурово поджатых губах, в худых, сухощавых пальцах.

Вот,и сейчас, домоправительница внимательно разглядывала нас с Пегги,и в ее глазах читалось понимание. Думаю, эта женщина видела многое на своем веку.

- Гленда, вы очень вовремя, - доброжелательно улыбнулась экономке. - Мы с Маргарет как раз обсуждали прошедший ужин. Думаю, можно поздравить нас с победой. Сегодняшний вечер удался на славу, еда была великолепна, гости остались довольны.

- Стало быть, ваша задумка удалась, миледи, - скупо улыбнулась Гленда и неожиданно подмигнула мне. - А уж лорд Артур как доволен остался! Я-то видела, как он посмеивался, на друзей глядючи! Давненько у нас за столом так оживленно не было.

Она немного наклонила голову набок, став похожей на мудрую старую птицу, и негромко добавила:

- Вы, миледи,так и держите. Не давайте им спуску! Много лет в этом особняке не было твердой женской руки, наши-то лорды уже и забыть успели, что такое хозяйка в доме, вот, пускай теперь привыкают!

Она медленно кивнула, словно подтверждая свои слова.

- Да, уж, с приездом миледи,и особняк ожил, - согласилась с ней Пегги. - А то ведь, милорда, считай, неделями не видели. А теперь, что ни вечер, он домой торопится, к Ее светлости.

Кухарка довольно улыбнулась и заговорщически переглянулась с Глендой.

- А уж когда поженитесь, да детки пойдут, - мечтательно добавила она и тут же смущенно прикрыла рот рукой. - Ох, простите, миледи, забылась я. Все язык мой, вечно вперед меня бежит! Вы уж не серчайте, если чего ляпну - не со зла я.

- Ваша светлость, вы меня, конечно, простите, но вам бы отдыхать пора, день-то завтра какой! - перебила Пегги экономка. - Рэйя Фрида чуть свет приедет, не успеете выспаться. Пораньше бы вам лечь, чтобы сил на завтрашнюю церемонию хватило, - озабоченно посмотрела на меня Гленда.

- Да, конечно, пойду, - спохватилась я. - Доброй ночи.

- Светлых снов миледи, - чуть ли не в один голос пожелали мне женщины, а Пегги добавила: - говорят, сны накануне свадьбы вещие!

Не знаю, права ли была Маргарет, или нет, но сон, увиденный мной, не мог, цет, никак не мог быть вещим!

Помню, перед тем, как лечь в постель, я повторила про себя слова старинного девичьего гадания: - "Любовь зову, любимого ожидаю, встречи с ним всем сердцем чаю". Арсейские поверья гласили, что, если повторить эту званицу три раза, то ночью обязательно приснится суженый. Не знаю, почему я вспомнила про эту забытую традицию, видно, слова Пегги меня раззадорили, но то, что увидела ночью... Боги, лучше бы этих видений не было!

Я вновь оказалась в знакомой комнате . И снова ощутила необъяснимое волнение. А дальше...

Привычная уже темнота. Тишина, нарушаемая чьим-то еле слышным дыханием. Холод, пробирающийся под тонкий шелк сорочки... И напряженное ожидание.

Время течет медленно, почти осязаемо. Минута, другая... Звук шагов... Теплые руки, властно обнимающие меня за талию...

Я мгновенно узнаю эти прикосновения .

Это они заставляют мое тело трепетать в предвкушении. Это они способны вызвать огонь в самых потаенных уголках моего естества. Это с ними я забываю себя и превращаюсь в мягкий и податливый воск.

Это они...

Дыхание срывается, частит, с пересохших губ слетает невнятный стон, бедра начинают жить своей собственной жизнью, стремясь прижаться к стоящему позади мужчине, но незнакомец отстраняется, не позволяя мне утолить необъяснимую потребность чувствовать его ряДом.

Ночной гость не говорит ни слова, но я понимаю, что он подавлен и расстроен - по его молчанию, по тому, как неподвижны руки на моей талии, по напряжению, сгустившемуся в тишине комнаты.

- Пожалуйста, - жалобно шепчу я, не в силах выносить

бездействия мужчины.

Теплая лаДонь касается лица, заставляя меня замолчать.

Что ж, я готова... Я буду молчать, только, умоляю, не уходи... Не бросай меня...

Словно услышав эту немую мольбу, незнакомец медленно обводит контур моих губ, слегка надавливает на верхнюю, чуть прихватывает нижнюю и, неожиданно, указательный палец мужчины оказывается у меня во рту, заставляя удивленно вздохнуть.

-- Оближи его, Детка, - раздается еле слышный приказ.

Провожу языком по слегка шершавой коже. Раз, Другой...

- Соси... - касается моего уха горячий шепот.

У меня не возникает и тени протеста. Больше я не хочу бороться с собой. Мне нравится ощущать порочную темноту собственных желаний, виртуозно раскрываемых ночным искусителем.

Обхватываю палец губами и чувствую, как в глубине моего естества зарожДается горячая волна.

- Сильнее. СДелай это... Да,так... Умница...

ТверДое тело прижимается ко мне сзаДи, горячее Дыхание касается шеи, оставляя на ней обжигающие метки. Рука мужчины запутывается в моих волосах, мягко направляя и заставляя покориться.

И я поДчиняюсь заДаваемому темпу. Движения языка убыстряются, палец погружается глубже, губы с наслажДением облизывают фаланги, непонятное томление нарастает,и мне хочется... Не могу опреДелить, чего именно, но беДра отзываются на ритмичные посасывания знакомым жаром, а сочащаяся влага обильно орошает батистовое белье, вызывая желание избавиться от него и, в полной мере, ощутить уверенные прикосновения мучителя.

Но мужчина не торопится. Он не реагирует на мои стоны, не обращает внимания на призывно Двигающиеся беДра и пресекает все попытки прижаться к его телу плотцее.

Незнакомец сдержан и нетороплив.

А я сгораю в снедающем мои внутренности пламени. И жажду таких желанных прикосновений...

- Пожалуйста... Ты нужен мне. Нужен...

Сама не знаю, что шепчу в своем безумном бреду.

И, в ту же секунду, все меняется.

Тяжелая ладонь ложится на мою поясницу, вынуждая прогнуться, спускается ниже, чуть шлепая по ягодицам и заставляя шире расставить ноги,и наконец... - о, да! -касается разгоряченной, изнывающей от сладкой боли плоти и раскрывает истекающие влагой складки. Резкое проникновение отдается во всем теле яркой вспышкой удовольствия, острого и сокрушительного.