— Ага, а ты сам хоть знаешь, каково вернуться и все—таки…
— Знаю… — странный мужчина лицо устало растер, на нас не глядя несколько мгновений.
Но никто не решился его зарезать или пристрелить. Все почему—то стояли и слушали.
— В общем, всех он похитить и попрятать не мог, — подвел итог смутитель, наконец—то посмотрев на нас.
— Всех не мог!
— Но кого—то то…
— Да врал он! — встал на заборе воин.
— Да врать—то ему с чего?!
— Ты—то чего пристал?!
— Уу, морда паскудная!
— Мы тут вообще—то убийцу ловим!
— Ага, видел я, как вы тут убийц ловите! — руки упер в бока возмутитель спокойствия. — Хватаете первого попавшегося сопляка — и вешаете на него все возможные преступления. Как будто он мог в одну ночь столько всего один наворотить!
— Ну, это… — смутился уже кто—то из лучников.
— В общем, после всей шумихи вести дойдут до императорского дворца, и хорошо, если господина Сина только разжалуют. Разжаловали бы. Тем более, столько всего. Он справиться не смог. Народу столько пострадало из—за его недальновидности и медлительности.
Несколько стражей вздохнули.
— Да еще и дела он так гнусно ведет. Вот убили б вы этого мальчишку, а завтра… — воин травинкою обвел меня окруживших. — А завтра также б Син заставил убивать кого—то из вас. Или вашу жену бы обвинили ложно! — травинка на ком—то остановилась — тот отчаянно притих. — Короче, вы как хотите, а я не жалею, когда крысе на глотку случайно наступил.
— Но порядок—то в этом городе… — я вздохнул.
Все мрачно ко мне повернулись.
Честно признался:
— Я, конечно, благодарен тебе, незнакомец, что ты за меня вступился. Но мне страшно за город. Когда узнают о гибели господина Сина, здесь поднимется хаос еще более страшный, чем был ночью.
— Да что, у вас чиновников умных вообще нет? — скептически поднял брови воин.
Люди смутились. Запереглядывались.
— Короче, я не местный, — он пальцами подцепил пояс. — Вы уж сами прикиньте, кто у вас самый умный и людей слушает в чиновничьей или воинской управе. Вот сходите к нему все. Попросите пока временно заместить господина Сина, заодно послать письмо императору, что вот… была смута… многое случилось… еще и погиб внезапно господин Син. Короче, о великий и милостивый император, назначь нам в Шоу Шан новым главой стражи приличного кого—нибудь!
— Но кто—то убил Бо Хая…
— Тюрьму сожгли…
— Курей дядиных…
— Ну, и что сделал господин Син? — нахмурился искуситель. — Он велел свалить вину на первого встречного.
— Но парня—то что занесло в усадьбу Бо Хая?!
— Да я просто хотел спросить… — смутился.
— И чо? — уже на меня сердито зыркнул защитник.
— Ну, это… — смутился. — Про храм лишь.
Кто—то глаза закатил к небу.
— А один, отдельно от других, ты помолиться не мог? — поморщился общительный незнакомец.
— Ну, это… там в одном храме вообще беспредел…
— В других двух не лучше! — проворочал стоявший около меня мечник.
— Чего?! — резко повернулся к нему. — И там шлюхи?!
— Ну… — он смущенно бровь поковырял. — Только в рясах. Они постоянно молятся и постоянно собирают пожертвование на заумные какие—то обряды. Каких при моем деде ваще не было.
— Так! — рявкнул на нас незнакомец — и все почему—то притихли. — Вот давайте про храмы не будем! Оставим храмы богам и верующим! Нам надо решить, что делать с господином Сином! — на труп покосился. — Хотя с ним бесполезно уже что— то делать.
— Ну да! — лучник с кухни вздохнул.
— Короче, вам нужен новый.
— Ты, что ли? — прищурился простреленный.
— Да лучше пристрелите меня!!! — возмущенно всплеснул руками хитрый воин. — О боги! Нет! Ни за что! Никогда!
Все уныло молчали. Он тут единственный соображал, что можно сделать. Да еще в таком количестве вариантов.
— Короче, выберите приличного чиновника, с головой. И пусть он присмотрит за городом и заодно умело объяснит все императору.
— А вдруг пожары и все это… повторится?
— Так у вас же был Син!
— Ну, был.
— И вот все это при нем случилось. Не уберег он вас. Но новый глава стражи, возможно, будет лучше. А парня этого отпустите. Он, конечно, ловкий, но тупая башка. Он один всего этого безобразия ночью провернуть не мог.
— Это еще с чего? — возмутился кто—то.
— Так вот я тут болтаю, болтаю, вас куда—то тащу, а он стоит и только глазами хлопает! Только и умеет, что мечом махать!
Чего?!
Хотел было возмутиться, но вот умного ничего не приходило, чтоб сказануть такое этой заразе. Это у меня—то мозгов нет?!
— Случайно занесло к вам. Чего его резать—то?
— А, может, это ты убил господина Бо Хая? — поморщился тощий воин со шрамом почти на все лицо. — Морду—то твою сюда зачем принесло?
— Слушайте, ну, если я такой умный… — хитрый воин снова присел на забор, одну ногу согнув, колено обхватив руками, другую вниз свесил. — Вот если я и правда умный и правда его убил, то на что мне вот вам сейчас подставляться? Я б его сразу убил, если б из мести. Или б сразу убил и обворовал, и ушел. Возвращаться— то мне на что?
— Но ты много болтаешь. Вдруг это ты ночью…
Укоризненно покачав головою, он признался:
— Я бы сделал все незаметнее. Да и вообще… сдался мне ваш Шоу Шан? Будь я таким великим стратегом, я бы… — подбородок протек задумчиво с короткой ровной густою бородой. — Я бы, может, в столице…
— Да тьфу на него! — вдруг сказал кто—то.
— А и верно, тьфу на меня. Сходите, проверьте ваших жен и детей. Чтоб точно были на месте. А этого… — на меня посмотрел. — Это отпустите, он вам еще пригодится.
— Да он же из города убежит! Он итак пришлый!
— Не, ну вы даете! — возмутился воин, руки на груди скрестив. — Вообще! Видели, как он от стрел отмахался? Красиво же! И вас бы порубил, — посмотрел на окруживших меня, — если б хотел. — Он умелый мечник, благородный. С умом проблемы. Ну, не все ж счастье раздается всем сразу.
Люди зашумели, но странный тип оборвал всех взмахом руки.
— Слышь, парень…
— Чего? — я напрягся.
— Ты же тут хотел пожить?
— Ну, это…
— Он тут дом купил. Висельника.
— Ну, тем более. Ему вернуться некуда, раз он всякую сомнительную хрень готов покупать.
Я промолчал. Мне было интересно, куда он клонит? Кажется, он не собирался меня убивать. Но я—то ему зачем?
— Ты воин умелый и благородный. Если беда случится, ты встанешь на защиту Шоу Шана?
Кажется, он решил меня использовать. Но мне не хотелось идти к сомнительному типу в услужение. Поэтому я попытался выкрутиться:
— Честью моих предков клянусь, что я буду защищать этот город, как сумею!
— Вот, — воин снова встал на забор, — если припрется какое—нибудь чудище, то он обещал выйти против него в первых рядах, так, парень?
— Так, — меч свой о штаны свои протер — все равно в поту и крови все — и спрятал в ножны, выказывая мои дружелюбные намерения.
— Ну, смотри, я проверю, — подмигнул он мне.
И перепрыгнул через забор.
— Эй, постой! — возмутился я.
Но воины окружили меня.
— Честно поможешь?
— И даже против чудовища?
— Но на место главы стражи мы тебя не возьмем!
— Да идите вы в задницу! — я не выдержал. — На что мне эта головная боль?! Но если чудище припрется… или там воды принести на пожар, или вот… город атакуют… вот в этом мне что—то сделать под силу.
Они помолчали.
— Ты это… — осторожно кто—то похлопал меня по плечу — я позволил. — Ты уж прости. Жизнь эта звериная… и Син этот, будь он неладен!
— Понимаю, сложная у вас служба.
— А ты, что ли, свободен? — кто—то прищурился.
— А меня прислали… — я немного подумал и признался: — Меня родители прислали в храме помолиться. Кто—то из драконов Вэй защищал моих предков.
— Правда, что ли? — ахнул кто—то.
— Они существуют?!
— Так говорили, — я вздохнул: врать не любил. — Но я пришел, а у вас тут какой—то позор, а не храм. Как тут волю родительскую исполнить, понятия не имею!
