Лето выбора (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

- Тесно?

- Тесно.

Федор Михайлович улыбался. По-доброму.

Вот ведь... девчонка. Хоть и великая княжна, а суть все та же, женская.

- Тора Ида, неужели вы такого плохого мнения о вашей сестре?

- Н-нет...

- Вот именно. Я с ней путешествовал, и могу сказать, что человека, менее приверженного этикету, я не встречал. Даже не сомневаюсь, если тора Яна будет императрицей, у нас будет самый свободный двор в мире.

- Да?

- Уверен. И стреляет она замечательно. Так что справится с любыми несогласными.

Ида невольно улыбнулась. Меншиков чуточку посерьезнел.

- Тора Ида, верьте своей сестре. Она никогда не станет вас заставлять, никогда не посадит в клетку.

- Надеюсь...

- Не надо. Просто поверьте в нее.

Ида задумчиво кивнула.

- Анна... я ее плохо знала. Она то болела, то лечилась, а когда появлялась при дворе, была тихой и скромной.

Федор Михайлович едва не фыркнул. Вот уж эти слова совершенно к Яне не подходили. Тихая?

Ладно, орать она не орала. А зачем, если револьвер есть?

И скромная, да... тоже никто не сомневается. Аргументы у нее убийственные.

- Тора Ида, свое мнение ваша сестра отстоит. Даже не сомневайтесь. И потом... вы ж не постоянно при дворе будете? Замуж выйдете, уедете...

Ида пожала плечами.

- Согласится ли Яна?

- Вам замуж выходить, вам и решать.

- И все же...

- Тора Ида, война прошла. Страшная, кровавая, жуткая. После такого много чего поменяется, даже не сомневайтесь. Если за старое будем цепляться, вообще все обрушится.

- Страшно это, - поежилась Ида, вспоминая увиденное. А Яна там...

И все это видит вживую. И много еще чего. Страшно...

- Страшно, тора Ида. Но нам надо жить. Детей растить, беречь, любить, чтобы людьми стали, на ноги встали, чтобы предки на нас глядели и радовались. Поэтому не грустите раньше времени. Пусть победят, приедут, а там уж... с помощью Творца все как-то образуется.

Ида медленно кивнула.

- Ладно, Федор Михайлович. Утешили. Побегу я в лечебницу, дела не ждут.

- Всего вам доброго, тора Ида.

- И вам, Федор Михайлович.

Меншиков посмотрел вслед удаляющейся девчонке и подумал, что война - жуткая штука. Но из Иды она сделала человека. Настоящего.

Яна, Русина.

- Лейтенант Мохов, объявляю вам благодарность...

Лейтенант замялся. Хотя вклад его был весом и значителен. Если бы 'счастливчики' ударили Чернову в тыл, того раздавили бы практически мгновенно. Уж будем честны, только б хрупнуло. Потом Броневой размазал бы остатки его отряда, как масло по хлебу, и повернулся к Валежному. И встретил бы уже его огнем.

Ничего не помогло бы.

Задумано было хорошо. Но лейтенант Мохов справился с врагами. Как?

А вот это самый интересный вопрос. Лично лейтенант утверждал, что он ничего не делал.

Ему, памятуя о предыдущих подвигах, не верили.

Зимняя Охота?

А, правда, не ты? А вот под Володимиром - ты? А здесь?

И чего ты не признаешься?

Леонид отбивался, как мог, но с Валежным были шутки плохи. Равняйсь! Смиррррна! Пошел получать награду! И трое суток карцера за пререкания с начальством. Последнее - после победы. В Звенигороде отсидишь.

- Но это правда не я! Оно само...

Валежный только рукой махнул. Мол, иди отсюда, майор, не трать мое время. А вот Яна заинтересовалась.

- Хелла, говорите?

- Ваше императорское величество, матерью клянусь! Ничего я не делал. Оно само возникло, пролетело, и только холод... во все стороны.

Леонид невольно коснулся седой пряди.

Яна задумалась.

- Холод?

- Да, ваше...

- Тора Яна, майор.

- Холод, тора Яна. Даже трава от инея полегла.

Яна задумчиво кивнула. И поманила Мохова пальцем.

- Тор Мохов, вы об этом никому не говорите, хорошо?

- Ваше... тора Яна, а почему?

- Потому что это правда была Хелла.

Мохов рот открыл. Рот закрыл.

- Тора Яна, вы серьезно?

- Да уж куда б серьезнее. Это действительно была Хелла, лейтенант. Не знаю, вас ли она пожалела, Никон ли ее взбесил, но это была она.

Леонид потер лоб.

- И что теперь? Тора Яна?

- Да ничего, - отмахнулась женщина. - Помолитесь ей, что ли, спасибо скажите. Я правильно понимаю, если б не она, вы бы там полегли?

- Ну... да, тора Яна. Подкрепление нам бы Чернов не прислал, некого, а отступать тоже нельзя было. Мы и решили, хоть кого стрельнем...

- Помолитесь ей. Не надо в храм ходить, просто выберите место поспокойнее, чтобы вас не слышали, да и скажите спасибо. Этого ей хватит.

- По старому ритуалу, тора Яна?

Яна пожала плечами.

- Думайте сами, Леонид. И не переживайте. Хелла - справедливая. Больше оговоренного не возьмет.

- Я не оговаривал...

- Значит, и не заплатите. Это уж так... с богами надо повежливее.

Леонид нервно рассмеялся.

- Хорошо, тора Яна. Все сделаю.

Яна задумчиво кивнула.

Хелла, опять ты играешь в свои игры? Что ж... попаду к тебе в гости - спрошу. А пока и потерпеть можно. Недолго осталось.

Русина, Звенигород.

- Хелла им, б..., привиделась! ...! И ...!!!

Выражался Никон очень образно и экспрессивно. Жаль - бестолку. Пламенному его изречения были до одного места.

Или до второго...

- Всем сразу? Или по очереди?

- Всем сразу. Говорят, летело, выло, ажно холод прошел...

- Вроде как в Володимире что-то такое было...

- Хелла? Что-то я сомневаюсь, что богини в людские дела мешаются.

Пламенный тоже сомневался. О чем и сказал Никону, получив в ответ новую волну матюгов. Никон тоже в богов не верил.

Был бы он сам там, его б никакая Хелла не остановила! Хоть ты лично появись! А эти...

Но Никон оставался в Звенигороде. И это было обидно.

- Ладно. Хелла там, не Хелла... твои люди сейчас мне понадобятся.

- Зачем?

Никон насторожился.

Пламенный объяснил.

Атаман подумал какое-то время.

- Как-то это... не очень порядочно получается.

- А ты мне о порядочности не пыли, - окрысился Пламенный. - Мне это решать, мне и ответ держать. Или к Валежному хочешь?

- Не хочу.

- Тогда... сделаешь?

- Сделаю, - согласился Никон. - Алексеева возьмешь?

- И Мишеля, если еще не сдох.

- Хорошо. Когда?

- Сейчас, Никон. Сейчас... как раз, пока все сделаем, и ко времени придется.

Никон согласно кивнул.

У него тоже выбора не было. Уходить верхами? К Логинову в лапы? Это не Алексеев, шаркун паркетный, это боевой генерал. Не отобьемся.

На корабли - не выйдет.

От Валежного - не оторваться и не уйти, вцепится намертво.

Остается только один вариант.

А нравится, не нравится... кому какая разница? Ему, вот, тоже не понравилось, когда Алексеев в Хормель пришел. Ничего... справимся.

***

- За победу?

Жом Тигр посмаковал глоток дубовика из небольшой рюмки. По правилам, дубовик не так пьют, но где Звенигород, а где те правила?

Ураган насмешливо фыркнул.

- Победу...

- Какая ни на есть, а все наша.

- Твоя?

- Янина.

- Правда хочешь консортом стать?

Тигр качнул головой.

- Не хочу. И не верю особо. Но и подвести я ее не могу. Просто - не могу.

Ураган кивнул.

Он тоже не мог подвести Иду. И письмо ей оставил. Случись с ним что - верные люди отправят. Чтобы она... она ведь будет ждать. Что бы ни случилось, она будет ждать. И плакать будет, когда узнает. Урагану не хотелось, чтобы его любимой девочке было больно.

Они с Тигром все поставили на одну карту.

Бросили все на стол.

И теперь полностью зависели от других людей. Страшноватое чувство. Непривычное...

Но иного выбора у них не было.

Стукнула дверь кабинета.

Пистолеты в руках мужчин материализовались словно сами по себе. Но...

- Поговорим?

Жом Пламенный гаденько улыбался. И вооруженные люди за его спиной не добавляли оптимизма.