Лето выбора (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Анна вмешалась неожиданно.

- Я должна попасть туда.

Полковник посмотрел даже с сочувствием.

- Девушка, вы там ничем не поможете...

- Если я попаду туда, я просто убью террористов, - спокойно сообщила Анна. Прости, Хелла. Но беречь этот секрет сейчас? Ценой жизни своего сына?

Ответом был соболезнующий взгляд.

- Борь, у нас тут хороший медик. Может, девушке новокаинчика?

- Серега, ты меня сколько знаешь? Аня, может, тебе и правда...

- Не надо, - Анна улыбнулась одними губами. - Боря, ничего уже не надо. На два слова, ладно?

- Хорошо.

В этот момент у Анны словно компьютер в голове щелкал.

Ее не пропустят. Даже если она кого-нибудь убьет на глазах у всех, ее все равно не пустят к террористам. И ее сын погибнет. А она... она завязнет в выяснении пустых отношений, хорошо хоть ненадолго. Ни к чему.

Надо в бейдвинд, как яхта.*

*_ Бейдвинд - острый курс, когда яхта идет практически против ветра. Прим. Авт.

- Медики вон там, - кивнул полковник на белую машину с красным крестом.

Аня не обратила на нее внимания.

- Боря, прости меня. За все прости. Я тебя люблю...

А потом плюнула на все церемонии, приличия, на все... сама обняла мужчину за шею и поцеловала так, как смогла. Вложив в поцелуй всю душу.

Сначала Борис стоял столбом, а потом, наверное, понял... и ответил. Да так, что полковник даже завистливо хмыкнул, глядя на две слившиеся в объятии фигуры.

И никто не обратил внимания, что в карман мужчины скользнула узкая ладошка.

Ключи от джипа Борис Викторович положил в карман. Анна сама удивилась, как она это запомнила.

Когда она оторвалась от мужчины, ключи были надежно сжаты в руке. Крохотный брелок, еще теплый, от его тела...

- Аня, ты...

- Я тебя люблю, Боря. Если что - позаботься о моем сыне.

- Аня...?

- Иди. Я подойду к медикам, возьму у них успокоительное, и приду к вам. Меня пропустят?

- Д-да, я попрошу...

- Хорошо.

Каких усилий Анне стоило держать лицо?

Практически, никаких. Дворцовая выучка. Ложь сама слетела с губ, словно так и надо было. Милая улыбка, ровные жесты, спокойный равнодушный голос...

Купились?

ДА!!!

Отвернулись, занялись собой, а больше Анне и не надо было ничего.

- Хелла, помоги!

К чему молитвы той, кто и так тебя услышит? И что можно пообещать существу, которому ты и так принадлежишь? С потрохами и посмертием?

Анна не знала.

Шаг, второй... вот ее скрыли машины, а вот и джип. Какие, к Хелле, медики?

Главное, чтобы ее не видели. А вот и машина... на брелке даже нажимать ничего не надо, можно просто потянуть черную ручку, и дверь откроется.

В салоне вкусно пахнет туалетной водой Бориса, пахнет и ее духами... это неважно. Ничего уже не важно... как же тут... где кнопка?!

Кажется, вот...

Анна лихорадочно взывала к памяти Яны. Та умела водить машину, а она... она - нет! Ну почему она не попробовала раньше!? Почему!?

Дура!!!

Ага, кажется, вот...

Ой...

Машина заурчала. Анна протянула руку, проверила ручной тормоз - снят. Теперь на 'Д' - и вперед!?

Кажется, так...

Хотя память Яны уверена не была. 'R' это точно назад, а вот вперед...

Попробуем и так, и этак...

Машина дернулась назад. Потом вперед... ох, тормоз нажимать надо!

Кажется, кого-то Анна зацепила.

Ой!

К ней начали оборачиваться.

Еще несколько секунд, и...

Хорошо, что у таких машин есть только газ и тормоз. Не перепутаешь!

И Анна нажала на педаль газа.

Она не ожидала, что так взревет мотор, что так прыгнет с места мощный джип... дернула рукой, вцепилась в руль - и зацепила что-то...

И из колонок рванулся марш.

'Прощание славянки'.

Анна плюнула на все и вдавила педаль до упора.

Кто не ушел с ее дороги - пусть идет к Хелле! А она идет к сыну!

Глава 12

И некая влага

Поила перо.

Яна, Русина

- Они - что!?

Яна так смотрела на гонца, что здоровущий мужик, косая сажень в плечах, попятился.

И было отчего.

Из глаз женщины глядела самое смерть.

И то...

Услышишь такое, и убьешь. И не пожалеешь. И на исповеди не покаешься. Разве что погордиться собой можно за такое.

Пламенный прислал ультиматум.

Валежного ему в Звенигороде было не надо. Вместо этого он предлагал другое.

Сейчас он собрал в Кремле, во внутреннем дворе, больше полутора тысяч человек. Мужчины, женщины, дети...

Под Кремлем - взрывчатка.

Если он отдаст приказ, все сложится, как карточный домик. Хочет ли ее величество начинать свое правление с такой крови? Чтобы прославиться, как ее отец? Когда тот приказал расстрелять просителей. С женщинами, с детьми... Или будем договариваться?

Яна медленно сжала кулаки. До крови, до впившихся в ладони ногтей. До глубоких лунок.

Потом выдохнула - и заставила себя разжать пальцы.

Валежный...

Генерал смотрел на Яну.

Да, он мог отдать приказ о штурме.

Мог наплевать на гражданских - это не первые тысячи погибших.

На Кремль - отстроим.

И...

Сразу такое решение не примешь.

Яна резко мотнула головой в сторону гонца.

- Ты! Сколько твой хозяин будет ждать ответа?

- Час! - и вдруг невольно добавил. - Ваше императорское величество.

Даже для себя неожиданно. Не ждал он такой реакции. Но это - не Петер. Это - настоящая...

- Вон из штаба. Нам тут поговорить надо. Стеречь его! Не обижать, - резко распорядилась Яна.

Штабом было признано небольшое здание железнодорожной станции, чудом уцелевшее во всех передрягах. Стены были обильно помечены снарядами, но стояли. И крыша лежала.

А окна...

Не холодно без стекол. И видно неплохо.

Яна подошла к одному из них, посмотрела на Кремль.

- Тигр там, - поняла она.

- И вообще вся верхушка. Пламенный угрожает взорвать всех, как только первый солдат ступит на брусчатку Кремля.

- И пес бы с ним, - как это далось Яне, никто не понял. Но...

Темные волосы.

Зеленые глаза.

Ласковые слова, прошептанные на ушко.

Признание в любви, переданное через Ромашкина, но от этого не ставшее менее ценным.

- Пламенный сдох бы, я б на могилке сплясала, - вздохнула Яна.

Валежный вздохнул над плечом.

- Но с ним сдохнут порядка двух тысяч гражданских. Пламенный приказал нагнать. Женщины, дети...

- Жеванные мухоморы!

Понятно, одними грибочками Яна не ограничилась. И минут пять свита восхищенно внимала матюгам императрицы. Никто не удивлялся. Даже радовались, что ли...

Не плачет, в обморок не падает, а принимает решения!

В таких делах это - счастье!

В двери штаба постучали.

- Тор генерал! Тут к вам...

- Какого ...!? - наплевав окончательно на все этикеты, вызверился Валежный.

- Моего! Примете?

Митя не стал ждать доклада. Он просто явился сам, как чертик из коробочки. И как же Яна была рада его видеть!

- Иди сюда, радость моя ромашковая!

Митя даже поежился от ласковой улыбочки императрицы.

- Да, тора Яна.

- И расскажи мне, как вы это прозевали! Бараны освобожденные!

Митя даже обиделся. Потом решил, что последний эпитет не к нему относится, и пожал плечами.

- Вот так. Я знал, что Пламенный скупил взрывчатку. Но куда он ее хочет деть - не знал. Сказал Тигру... давно уже говорил!

- А тот пролопоушил?

- Видимо так.

Яна выругалась еще раз. Не грибочками.

Но и Тигра было сложно винить. Не доросли местные до такого паскудства. Как ни погляди - не доросли...

- Ты как здесь оказался?

- Когда начали народ сгонять, я решил полюбопытствовать. Ну и... прогулялся. Посмотрел, потом выбрался из города - и к вам, что есть сил. Это ж не один час делалось. Пока народ согнали, пока всех несогласных привели...