Слуга Земли - Хоули Сара

Это был сложный момент.

— В стенах есть ходы… ещё с давних времён.

Друстан выругался.

— Конечно. Какой-то древний правитель хотел шпионить за своими подданными. — Его глаза впились в меня, острые, проницательные. Он оценивал, правду ли я говорю. — Откуда ты узнала о них?

— Услышала слух.

Он рассмеялся — смех вышел сухим, почти жестоким.

— От кого ты это услышала?

— От Тварей. Я снова спускалась к ним, чтобы поговорить.

Это была ложь, но что ещё я могла сказать? Если бы Благородные Фейри знали о потайных тоннелях, Друстана схватили бы задолго до этого.

— Зачем ты туда вернулась?

Я постаралась выглядеть раскаявшейся.

— Мне не следовало этого делать, но я всё ещё пыталась узнать больше о испытании дома Крови. В прошлый раз кое-кто из Тварей выглядел сочувствующим, и я подумала, что, если держаться подальше от дворца Далайды…

Он не выглядел убеждённым.

— И они просто так рассказали тебе о проходах?

— Они знают многое о том, что происходит на верхних уровнях, и я спросила, откуда. Они сказали, что по всему Мистей есть пустотелые стены, где можно спрятаться и подслушивать. — Достаточно близко к истине, чтобы звучать убедительно, но достаточно далеко, чтобы не выдать Дом Земли. — Их любимое место для подслушивания — бордель. Они рассказали мне, где находится вход.

Друстан выругался и запустил руки в волосы.

— Больше никаких встреч в этом месте. Далайда, вероятно, уже знает куда больше, чем надо.

Я не хотела, чтобы она разрушила историю, которую пыталась выстроить, поэтому уклончиво добавила:

— Не уверена. Те, с кем я говорила, не особенно ей сочувствовали. Не все Твари едины.

— Конечно, не едины. — Он скривился. — Крысы и чудовища, грызущие друг друга в борьбе за выживание.

Друстан устало опёрся на стол и изучающе посмотрел на меня.

— Что же мне с тобой делать, Кенна?

— Позволь мне помочь.

Я опустилась на колени, сцепив пальцы у груди. Подчинённая поза вызывала у меня раздражение, но мне нужно было, чтобы он понял: я на его стороне, я никогда не предам его дело.

— Я не знала, что у тебя там была встреча. Я просто…

— Просто что?

Я ненавидела даже мысль о том, что сейчас скажу, но ещё сильнее ненавидела стоять перед ним на коленях.

— Ревновала.

Он тяжело вздохнул и, обхватив мои руки ладонями, поднял меня на ноги.

— Ревность — слишком человеческое чувство, Кенна.

Я поморщилась.

— Я знаю.

Повисла тишина. Я задержала дыхание, боясь, какие слова вот-вот будут произнесены.

Наконец, напряжённость в его лице исчезла, уступив место выражению, которое я узнавала.

— Признаюсь, — сказал он, — будь наши роли поменяны, мне тоже не понравилась бы мысль, что ты идёшь к другому.

Сердце замерло, а затем дрогнуло.

— Правда?

Он провёл пальцами по моей щеке, и я наклонилась к его ладони.

— Мне пришлось принять много тяжёлых решений за эти годы. Угрожать тем, кому не хотел угрожать. Заключать сделки, которых никогда не хотел. Всё, что я делаю, — ради лучшего будущего для всех в Мистей. Для людей и фейри. Ты веришь мне?

Я кивнула.

— Я не могу позволить себе отвлекаться на собственные желания. Но когда я смотрю на тебя… — Он выдохнул. — Осколки, Кенна, ты засела у меня под кожей. Это опасно. Для нас обоих.

Нас разделяли считанные сантиметры. Я приподняла голову, прикрыв глаза, ощущая, как его горячее дыхание касается моих губ.

— Мне всё равно.

Он натянуто улыбнулся.

— Иногда мне тоже. И именно поэтому это опасно.

— Вот почему ты не говорил со мной с Бельтейна?

— Ты тоже не говорила со мной.

Обвинение было нелепым.

— Потому что я слуга. У меня нет причин заговаривать с тобой первой.

— Ты делаешь столько вещей, которых тебе не следует делать, Кенна. Почему бы не добавить это в список?

Он был прав. Щёки загорелись, когда в памяти всплыли некоторые из этих вещей. Я сделала шаг назад, но его руки сжались крепче, не давая мне уйти.

— О чём ты думаешь? — спросил он.

— Ни о чём.

— Лгунья.

Я глубоко вдохнула, собираясь с духом. Об этом рано или поздно пришлось бы поговорить.

— Бельтейн.

Его пальцы сжались на моих плечах, и жар, исходивший от него, стал почти нестерпимым.

— Я не переставал думать о Бельтейне с того самого момента.

— Это было… приятно, — выдавила я.

— Приятно? — Его брови взлетели вверх. — Ты, конечно, знаешь, как подбодрить.

— Больше, чем приятно.

Он рассмеялся.

— Это было нечто. Потрясающе. Непереносимо. Дико. Первобытно. Можно подобрать тысячу слов, которые описали бы это лучше, чем «приятно».

— Мне понравилось.

Я вспыхнула, чувствуя, как жар заполняет меня изнутри. Или это была его магия, охватывающая меня, сжигающая дотла?

Он зарычал и поднял меня на руки. Я ахнула, когда он прижал меня к стене, прижимая к себе.

— Я заставлю тебя признать, насколько это было хорошо.

Его руки подняли юбки, и я тут же обвила ногами его талию. Когда его напряжённое тело прижалось к моей промежности, я не сдержала стона.

— И как же ты это сделаешь? — выдохнула я.

В ответ он лишь толкнулся в меня бёдрами. Я зажмурилась от наслаждения, выгибаясь к нему, вцепившись в его плечи, двигаясь в унисон с ним.

— Вот так… — Голос его хрипел. — Твоя страсть — это нечто невероятное.

Я открыла глаза. Он смотрел на меня с благоговением. Неужели фейри настолько пресытились, что забыли, как теряться в подобном? Для меня же всё это было новым, незнакомым — и я хотела ещё.

Я запустила пальцы в его волосы, крепко удерживая его на месте, и впилась в его губы, с жадностью вторгаясь языком в его рот. Он застыл на мгновение, поражённый, а затем ответил с таким же жаром. Его поцелуи были стремительными, как пляшущий в темноте огонь, а его тело прижимало меня к стене, не оставляя пространства, между нами.

Я ахнула, когда он оторвался от моих губ и впился зубами в мою шею. Его язык скользнул по моей коже, пробуя меня на вкус, а затем он сомкнул зубы на передней части моего горла — словно он был волк, а я его добыча.

Я хотела быть его добычей.

Он развернулся, неся меня через всю комнату к дивану и бросил, прежде чем я успела сесть. Опустившись, он задрал мои юбки до талии, срывая с меня нижнее белье, прежде чем прильнуть губами ко мне, горячей и мокрой.

Я вскрикнула, и защитные чары зарябили, когда звук ударил в них. К тому времени как он ввел в меня палец, я была более чем готова принять его, но сначала мне хотелось кое-что сделать.

Я оттолкнула его от себя. Он упал обратно на колени, с недоумением наблюдая, когда я с трудом поднялась и опустилась на пол лицом к нему. — Встань, — приказала я.

Его дыхание участилось, когда он повиновался. Я расстегнула брюки, стянула их до щиколоток и сняла с него нижнее белье. Его член предстал передо мной, толстый и красивый. По бокам извивались вены, а головка блестела от жидкости.

Я наклонилась и взяла его в рот.

Он вскрикнул, откинув голову назад, а его руки вцепились в мои волосы. Его кожа была солоноватой на вкус, запах экзотических специй, которыми он обычно пах, концентрировался в этом тайном месте. Я лизала и сосала, восполняя то, чего я не знала о технике, с необузданным энтузиазмом. Его бедра дернулись, и он вцепился в мои волосы так, словно я была единственной опорой в кружащемся мире. — Стой, — выдохнул он.

Я неохотно отстранилась, лизнув его в последний раз, прежде чем подняться.

Лицо Друстана было диким от похоти. Он оскалил зубы и схватил меня, толкнув так, что я перегнулась через край дивана. Он задрал мои юбки, а затем зашел сзади и раздвинул мои ноги.

Я вцепилась в подушку, пока его руки поднимались по моим ногам. Когда два его пальца вошли в меня, я застонала, выгибаясь назад. — Ты готова.

Я кивнула, тяжело дыша.

— В этот раз нет противозачаточного огня, — сказал он, нажимая пальцами на потайную точку, отчего я издала возбужденный стон.