Еще больше тревожных сигналов, и я попыталась отступить, но она удержала меня.
— Тень не позволит тебе сделать то, что ты запланировала, — предупредила я ее.
В ее улыбке больше не было доброты, в глазах — тепла. Только холодный расчет.
— Возможно, ты прав. Ты — первая брешь в его доспехах за всю его жизнь, и, возможно, ты станешь помехой, которая помешает ему стать лучшим правителем, каким он только может быть.
Будто ей пришлось обдумывать это в своей голове, что бы она ни планировала.
— Это все моя вина, — пробормотала она. — Я изменила этот мир, родив ребенка королевской крови, нарушив равновесие. А потом, что еще хуже, я дала тебе жизнь.
Она все продолжала и продолжала, ее разум был сломлен, она была сломленная богиня. Она была не только злой, но я чувствовала, что она собирается сделать что-то, что может уничтожить меня навсегда. И как бы я ни боролась, я не могла освободиться от ее власти.
В конце концов, ее лицо просветлело, и все беспокойство, терзавшее ее, исчезло.
— Думаю, все может получиться, — пропела она. — У тебя уже есть судьба, которой жаждет твоя вторая сущность. Если я удостоверюсь, что ты никогда не сможешь полностью раскрыть свой потенциал, ты будешь жить жизнью оборотней, не беспокоя равновесие в королевстве.
Я покачала головой.
— Дэнни, нет. О чем ты говоришь? — Я боролась сильнее, мои конечности напрягались, а внутри разгорался огонь.
Когда ее руки опустились мне на голову, она улыбнулась, и впервые за несколько минут это было почти по-доброму. От нее исходило чувство заботы.
— Мой милый маленький волчонок. Не волнуйся. Ты не будешь скучать по тому, чего не знаешь, и у Торина есть потенциал стать для тебя замечательной парой.
Торин? Тот мудак, который трахал другую женщину у меня на глазах? Тот самый Торин?
Моя голова шла кругом, когда я пыталась продумать возможный сценарий выхода из этой ситуации. Что я могла сказать, чтобы убедить ее отпустить меня на достаточное время, чтобы я смогла добраться до своих друзей?
— Дэнни, ты любишь меня, помнишь?
— Да. — Она кивнула, ее лицо сияло ярче, чем когда-либо. Она была прекрасна в своем безумии, сила превращала ее в это невероятное существо. — Люблю, и я обеспечу твое счастье, обещаю. Это сработает. Воспоминания — такая непостоянная вещь, знаешь ли. Один год жизни, который так легко стереть. Я могу это сделать. Ради тебя и Тени, а потом я исправлю то, что натворила.
Я открыла рот, чтобы закричать, потянувшись к Тени, Ангел, Миднайту… всем, с кем у меня была связь. Прежде чем я успела издать хоть один писк, Дэнни щелкнула пальцами, и все погрузилось во тьму.
Глава 50
Рука, скользнувшая по моей спине, разбудила меня первой, и, несмотря на сонливость, я почувствовала, как затуманивается мой разум. Неужели я вчера вечером выпивала с Симоной? Почему, черт возьми, у меня было такое чувство, будто у меня похмелье?
Подождите-ка? Кто, черт возьми, прикоснулся ко мне?
Повернувшись на кровати, я высвободила руку и обнаружила, что повернута лицом к обнаженной груди. Широкой и бронзовой, я понятия не имела, что это Торин, пока не подняла голову и не встретилась взглядом с его широко раскрытыми глазами.
— Что за хрень? — прорычала я, посмотрев вниз и увидев, что, к счастью, я была одета. Ну, в нижнем белье, но это было лучше, чем альтернатива.
Торин, казалось, был очень смущен моей реакцией, и если он в ближайшее время не заговорит, то получит пощечину.
— Что ты делаешь в моей постели, Торин? — огрызнулась я.
Он поднял обе руки перед собой.
— Это наша кровать, Мерс. Мы связаны.
Я напрягла свой мозг, пытаясь понять, что он только что сказал.
— Связаны?
Он кивнул.
— Да. Истинная пара. Уже пару месяцев, — его голос был низким и нежным, он пытался успокоить меня. — Мы — альфы стаи Тормы.
Я несколько раз покачала головой, но перестала отстраняться от него, потому что в том, что он только что сказал, была доля правды. Торин был моей настоящей парой, наша связь ощущалась в моей груди. В его словах был смысл, но…
— Я не помню, — прошептала я, потирая ноющие виски.
Он был обеспокоен, его красивое лицо приблизилось.
— Ты ударилась головой, любимая? Что последнее ты помнишь?
Он попытался дотронуться до меня, но я отпрянула.
— Я помню, как ты мучил меня годами. Я помню…
Что последнее я помню?
— Мое первое обращение — выдохнула я. — Ты отверг меня.
Торин, все еще выглядевший обеспокоенным, одарил меня робкой улыбкой.
— Ты простила меня за это, детка. Помнишь? Поначалу я действительно отверг тебя, но с тех пор каждый день возвращаю тебя себе.
Возвращал.
Это было правдой? Могла ли я на самом деле стать супругой альфы стаи Тормы?
Я действительно чувствовала себя нужной, но… не ему. Но если не он, то кто еще мог быть?
Торин придвинулся ближе, и стало ясно, что он обнажен, так как простыни сдвинулись, позволяя мне увидеть его тело не только мельком. Когда-то давно, до того, как я возненавидела его и Джексона, я бы хотела иметь такого сильного и сексуального партнера, как Торин, но… он был моим мучителем.
Его руки опустились на меня, и моя волчица выгнула спину, наслаждаясь ощущением прикосновения нашей пары. Я снова сглотнула, в горле пересохло.
— Может быть, мне приснился плохой сон, — сказала я ему. — У меня болит голова.
— Спи, моя пара, — сказал он успокаивающе. — Я позабочусь о тебе.
Когда я откинулась на подушки, мои глаза закрылись, и я решила, что разберусь со странными пробелами в своей памяти завтра.
У Симоны должны быть ответы.
У Джексона тоже, даже если мне придется выбивать их из него.
Может быть, все будет так, как сказал Торин, и в этом случае мне понравится быть альфой Тормы. Торин — моя пара.
В конце концов, такова была моя судьба.
