Я (не) ведьма (СИ) - Лакомка Ната

— Я так испугалась, что потеряла тебя, — ответила я тоже шепотом.

— Но теперь мы вместе, и я никуда не уйду, — пообещал он. — И не оставлю тебя никогда.

— Клятвы сэра Эдейла! — усмехнулась я, вытирая слезы, которые всё катились. — Расскажи, как ты попался Маниле? Я ведь просила тебя не уходить…

Рэндел тоже усмехнулся, не сводя с меня глаз.

— Эрик, гаденыш, выманил меня из замка, а там так огрел по затылку, что у меня до сих пор шишка.

— Предатель! — я закипела, едва вспомнила о Годвинсоне. — А сэра Раскела и его спутников убила Манила!

— Да, жаль старика, — лицо Рэндела омрачилось.

— Не очень, — отрезала я.

— Он пошел спасать тебя. Но ты жива — это главное.

— Как твоя рука, я ведь не успела снять швы, — я схватила его за правую руку, но на месте раны увидела уже затянувшийся шрам.

— Варла дала особую мазь, — объяснил Рэндел, — зажило за два дня, как на собаке.

— За два дня?..

— Мы уже три дня, как вернулись, — подтвердил он. — Ты лежала без сознания, мы все страшно волновались. Варла отпаивала тебя травами, и вот… подействовало.

— Но на коврике возле моей кровати она не спала, — не удержалась я от колкости. Мне было неприятно чувствовать, что я чем-то обязана свекрови. Я посмотрела на руку, за которую меня укусила Манила, но там виднелись два бледно-розовых полукружья — все, что осталось от раны. Варла и в самом деле знала свое дело.

— Так она притащилась сюда? — спросила я недовольно. — Варла? Она же боялась Манилы

— Но благодаря кое-кому Манила сейчас не опасна, — Рэндел взял меня за подбородок, заставляя поднять голову.

— Правильно говорят, что все рыжие — опасные люди.

— Просто она очень меня разозлила, — пошутила я.

— Ты — смелая, — сказал он и посмотрел на мои губы, — и ты — огонь. И ты свела меня с ума. Кирия…

Он почти поцеловал меня, почти коснулся моих губ, но в последний момент я заметила кое-кого, кто стоял у порога комнаты и смотрел на нас. Это был волк. Одноухий волк. Тот, в котором, если верить ведьме Маниле, находилась душа моего мужа — Чеда Сомареца.

Я отшатнулась от Рэндела так, что ему пришлось опереться локтем о постель, чтобы не упасть.

— Кирия? — позвал он, удивленно. — Что случилось?

— Сэр Эдейл, — сказала я медленно, потому что было ясно, что радость помахала мне рукой, прежде чем истаять без следа. — Немедленно позовите госпожу Варлу. Мне срочно нужно ее видеть.

— Зачем? — встревожился он. — Ты плохо себя чувствуешь? Эх, я дурак… не спросил сразу, как ты… Может, тебе что-то нужно? Поесть, выпить?

— Приведите Варлу! Немедленно! — я почти прикрикнула на Рэндела, и он попятился, а потом торопливо вышел из спальни.

Я откинулась на подушки и сказала очень спокойно, глядя в потолок, где резвились амурчики:

— Здравствуйте, милорд Сомарец. Надеюсь, с вами обходились почтительно, пока я спала. Волк фыркнул и протопал к камину.

— Вы все видели? — спросила я без обиняков. Он снова фыркнул.

— А ведь кроме меня и Манилы никто не знает, что с вами случилось, — продолжала я. — Все уверены, что она наслала на вас безумие, и никто не знает, как вас расколдовать, — тут я посмотрела на зверя, и наши взгляды встретились.

Волк замер, и только бока его поднимались и опускались от быстрого и взволнованного дыхания.

— Никто не знает, как вас расколдовать, — повторила я, глядя в янтарные глаза, не отрываясь, — и Нобара больше нет — а значит, нет и препятствий, чтобы посадить на трон вашего брата. Король Альфред, узнав, что ваши люди обманом заставили меня выйти замуж за безумца, признает брак недействительным, а сэра Эдейла — наследником Баллиштейна. Заманчивая перспектива для неверной жены, так ведь?

Разумеется, волк мне не ответил, да и не мог ответить. Мы все еще смотрели друг другу в глаза, когда вернулся Рэндел, а вместе с ним явилась Варла — уже не в поношенном домотканом платье, а в шелковом. Волосы ее были убраны в золотую сетку, а в ушах и на шее алели рубины — темно-карсные, как капли крови.

— Надеюсь, камешки не заколдованные, — спросила я насмешливо. — Странно, что ты не провернула свой фокус, пока я лежала без сознания.

— Ты звала меня только для этого? — спросила свекровь надменно. — Я думала, ты при смерти — столько переполоха. А ты всего лишь решила немного поязвить? Как себя чувствуешь? — она подошла к моей постели, покосившись на волка. — Дай руку, послушаю живчик.

Она взяла меня за запястье, нащупывая пальцем место, где кровь билась в жилке, но я забрала руку и для верности сунула руки под мышки.

— Манила заколдовала твоего сына, — сказала я.

— Это не новость, — свекровь нахмурилась. — Для этого ты звала меня? Чтобы сказать, что я уже давно знаю?

— Я думала, тебе будет приятно снова обнять сына. Я ошиблась?

— Мой сын — дикое животное, — ответила свекровь. — Он не узнает меня. И тебе это прекрасно известно.

— Твой сын и правда — дикий зверь, — я набрала воздуха в грудь, а потом сказала то, что должна была сказать: — Но он узнает тебя. Он здесь, в этой комнате.

— Ты сошла с ума? — Варла насмешливо фыркнула. — Мой сын заперт, я была у него сегодня утром.

— Нет, — я указала на волка, — вот твой сын. Манила поменяла души зверя и короля. Это — твой сын в теле зверя, а заперт — волк в теле человека.

— Ты бредишь, — только и сказала свекровь. Я пожала плечами:

— Посмотри ему в глаза. Если ты и в самом деле — мать, то сердце подскажет правду.

Волк сделал несколько шагов по направлению к Варле, а та дрожащими руками разглаживала платье на коленях, глядя на зверя.

— Этого не может быть… Чед?! — сказала она, и волк метнулся к ней одним прыжком, уткнувшись мордой ей в колени. — Сынок, что же она сделала с тобой? — прошептала Варла и заплакала.

Я следила за ними, испытывая противоречивые чувства. Нет, я не забыла, как Варла сделала меня пешкой в своей игре, как она предпочла рисковать жизнью невестки, желая получить внука, который сохранит корону для ее династии. Но сейчас я видела не хитрую колдунью, а старуху, встретившую сына, которого считала погибшим. Я отвернулась, потому что мне стало неловко — будто я подглядывала за ними. Я отвернулась и встретилась взглядом с Рэнделом.

— Значит, это ты вытащил нас из замка Теней? — спросила я преувеличенно бодро. — Мне казалось, я так и не смогла открыть твою клетку.

Рэндел отрицательно покачал головой и только потом ответил. Голос его прозвучал бесцветно, а сам он сел в кресло и потер ладонями лицо, а потом взъерошил волосы:

— Нет, миледи. Это был не я. Манила выкачала из меня столько крови, что тогда я валялся, как червяк, и ничего не видел и не слышал. Это он нас вытащил, — Рэндел откинулся на спинку кресла и позвал: — Заходи.

Раздались несмелые шаги, а потом в комнату заглянул… Эрик. Физиономия у него была виноватая, а под левым глазом красовался синяк.

Я опять села в постели, позабыв и про боль во всем теле, и про Варлу, обнимающуюся с волком.

— Да как вы посмели… — от негодования я не могла говорить. — Как вы посмели явиться сюда!.. Эрик покраснел и понурился, а я начала о чем-то догадываться:

— Так это он привез меня сюда?

— И меня, — подтвердил Рэндел. — Глаз я ему подбил, когда очухался. Но вы его не бейте, миледи. Если бы не он, мы бы с вами точно погибли бы в замке Теней.

— Простите меня, леди, — сказал Эрик, глядя больными глазами.

— Простить? После того, что вы сделали? По мне, так вас мало и повесить. И разрешать ему быть здесь — это глупо. Он — шпион, предатель! — я разошлась не на шутку, испытывая дикое желание вцепиться Эрику в горло.

Волк вдруг мотнул головой, освобождаясь из объятий Варлы и подошел ко мне, положив голову на постель.

— Что? — спросила я сердито.

Он взвизгнул и застучал хвостом по бокам, как собака, выпрашивающая лакомство.

— Только не говори, что ты веришь ему! — бросила я, с ненавистью глядя на Эрика. Волк завилял хвостом еще усерднее, и я откинулась на подушки: