Зеркало войны (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Ты о нем душой теснишься, болеешь и даже чешешься, а они все о воровстве каком-то... нет бы, как приличные люди! О расходовании бюджетных средств! А то воруешь да воруешь... неоригинально!

- Так что придется по старинке. Ручками, бумажками...

Малена пожала плечами.

- Я могу чем-то помочь?

- Да. Почетче отчистить клеймо, сфотографировать,  переслать мне, а я пороюсь в справочниках. Завтра вечером сможете подойти к ювелиру?

- Да. Я приду. Куда именно?

Малена получила адрес, обменялась телефонами с Ольгой Викторовной и даже узнала ее фамилию. Огурцова.

Хотя то ровно ни о чем девушке не сказало. Ну, Огурцова. И что?

Хоть Обезьянова. Дело вкуса.

***

Уже дома, начесывая разомлевшую и размурчавшуюся кошку, девушки обсуждали прошедший день.

 - Тильди, ты сама как думаешь? Может, ты старинного рода?

 - Знаешь, Малечка, это будет обидно.

 - Почему? - искренне удивилась герцогесса.

 - А вот потому. Ты мою мать видела? Великих предков правнуки поганы, иначе и не скажешь!*

* Т. Шевченко 'И мертвым, и живым и нерожденным землякам моим...'. Автор перефразирует 'Славных прадедов великих правнуки поганые'. Прим. авт.

 - Это же исключение?

 - А если - правило? Понимаешь, сестренка, с моей точки зрения, благородная кровь - не оправдание. Вот, я горжусь своими предками, у меня тут восемнадцать поколений, как у породистого кобеля. И?

 - Что - и?

 - А они бы гордились потомком?

Герцогесса пожала плечами.

 - Искренне сомневаюсь. Но что с того?

 - Стоит ли гордиться предками? Лучше молча сделать так, чтобы тобой гордились и предки, и потомки. Чтобы быть достойной, а не так... погулять выйти.

 - Хм-м... Тильди, а ты понимаешь, что сейчас говоришь мне основной принцип для благородного человека? Быть достойным своих предков? Не посрамить...

 - Толку-то... Тебе есть разница, дворянка я или быдло?

 - Нет. Ты же Домбрийская.

 - И мне этого хватит. Надеюсь, я не посрамлю твою фамилию. Твой род.

 - Я в этом уверена.

 - Но узнать, конечно, хочется, - нелогично заметила Матильда. - Вдруг у меня тоже... родословная?

 - И родня?

 - Как моя мать? Или Рисойские?

 - Бэээээ... Лучше уж с гиенами, чем с такой родней!

 - То-то! Кстати, надо там еще угольков добавить. А то Лорену притормозили, а Лоран до сих пор целым ходит. Непорядок!

Мария-Элена даже не сомневалась, сестренка сказала - сестренка сделает. Недолго осталось бегать Рисойскому.

И знаете что?

Вот совершенно было его не жалко. Ни капельки!

Мария-Элена Домбрийская.

 - Нас утро встречает портными, иголками тычут в бока, - извращалась Матильда, пока в Малену действительно тыкали булавками.

Герцогесса с удовольствием уступила бы тело сестрице, пусть тоже помучается, но рядом, как на грех, не было никого из Рисойских. Даже Силанта куда-то делась.

Наверное, охотилась на Дорака Сетона.

 - Может, ему пояс верности подарить? - предложила Матильда.

 - Чего? - не поняла герцогесса.

Малене была продемонстрирована конструкция для охраны верности и чести. Мысленно, конечно. Но и так, жуть жуткая.

 - Вроде бы он нам ничего плохого не сделал?

 - В качестве предупреждения? Чтобы даже мысли не возникало?

 - Жестоко.

 - Главное, чтобы доходчиво. Себе не пригодится, Силанте покажет. Мол, я за порог, а ты их на попу. И до возвращения меня - годика полтора, так в них и ходишь.

 - И ведь находились идиоты...

Матильда фыркнула.

 - Ага. Ясно же, что бабу, которая хочет изменить, можно удержать только одним способом. И это - не пояс.

 - А что?

 - Что-что... всё. Это если любовник не некрофил...

Герцогесса непочтительно фыркнула. И тут же была наказана еще одной иголкой в ребра.

***

Если утро паршивое, то и день не заладится. Эту мудрость Матильда унаследовала от бабушки, и она полностью оправдалась.

Вот представьте себе, проснулись вы, позавтракали, и потащили вас на примерку. И тычут там острыми булавками.

А потом выходишь - и сообщают тебе, что подопечному, то есть купцу, ваша светлость, хуже стало. Он тут в горячке свалился.

В принципе, ничего удивительного.

Матильда искренне сомневалась, что местные киллеры стерилизуют свои ножички, или хотя бы спиртом протирают регулярно. Нет?

Вот и ей кажется, что нет. Значит, на ноже гуляла целая команда веселых бактерий. Это если им в зубах не ковырялись. Или в попе.

Если бы нож вынули сразу, пошла бы кровь, были бы шансы от них избавиться. Может, горячки и не случилось бы. А вот пневмоторакс? Как вариант?

Или что еще похлеще?

Матильда смутно догадывалась, что легкое - неудачное место для ранения. Точно не знала, да и знать не хотела...

Пенициллину бы!

Ага, но как ты его получишь?

Кажется, его перегоняли из плесени, которая выросла на среднеазиатской дыне? По идее - да. Но под его производство нужна определенная технологическая база. Вырастить-то его можно, плесень где только не разводили. Флеминг - и тот получил его чисто случайно, забыв помыть пробирки. А Зинаида Ермольева вообще плесень собрала со стены бомбоубежища. Война стимулирует, знаете ли.

Но все равно. Нужна куча всего. Органика, которую Матильда отродясь не понимала, еще биология...

А еще, пока она тот пенициллин получит, раненый сам либо выздоровеет, либо загнется. Но на всякий случай, надо бы почитать, как кустарно сделать антибиотик. По-русски, из 'гвоздя и палки'. У нее тут сестренка, вообще-то. Меньше всего Матильде хотелось потерять Малену просто по глупости местных лекарей.

В любом случае, пенициллин - дело будущего, а Варсон - настоящего. И надо бы рассказать о нем Тальферу, пока у герцогессы на руках не остался труп.

И вот идешь ты с такими мыслями по коридору, а навстречу тебе чернопопый Рисойский.

И удрать-то не получится. Ну и ладно, не в первый раз.

Малена тут же спихнула все управление на Матильду, и затаилась в дальнем уголке. Матильда же...

- Дядюшка!!! Утро доброе!

Лоран хмыкнул.

Радость племянницы обычно ничего хорошего для него не предвещала. Сообразил он правильно, Матильда искренне решила, что не ей одной страдать.

- Идемте, дядюшка.

- Куда?

Лоран и мяукнуть не успел, как его подцепили под локоть и потащили по коридору.

- Как это - куда? Раздеваться!

- Эээээ?

Матильда отвоевала еще десятка два шагов.

- А что - вы стесняетесь что-то показать девушкам? Зря, в вашем возрасте вы очень даже еще ничего...

На возраст Лоран обиделся. Но грудь выпятил, не подозревая, что слово 'хорошего' Матильда спешно проглотила. А то вырвется добыча раньше времени.

- Так куда мы идем?

- А мы уже пришли, - ухмыльнулась Матильда, впихивая дядюшку в гостиную и блокируя дверь. - Госпожа Элинор, поговорите, пожалуйста, с портнихой.

- О чем, Малена?

- О дядюшке, конечно! Его срочно надо одеть! И покрасивее!  Кружево,  шитье,  голубые тона - ообязаттельно.

Элинор Ардонская подняла брови, но от вопросов типа: 'с чего такое радушие?' удержалась. И памятуя слова мужа о том, что Мария-Элена умна и ничего просто так не сделает, ловко цапнула Лорана за руку.

- Как скажете, Малена. Господин Рисойский, мы сейчас пройдем в ваши покои, осмотрим гардероб, потом решим, чего не хватает...

Лоран пытался вырваться, но графиня вцепилась не хуже мурены. И вещала, вещала...

Рисойский понял, что без куска мяса ее не оторвать, вздохнул и смирился, одарив Матильду злобным взором. Та ответила нежной улыбкой.

- Терпите, дядюшка. Двор - место сложное, а у вас, небось, все штаны по моде пятилетней давности. Решат еще, что вы короля не уважаете, все потом наплачемся.

Короля Лоран если и не уважал, то и вслух признаваться не собирался. И правильно. Это вам не ворюга-губернатор, это король. Он и казнить может. Так что...