— Ты сможешь организовать посыльного за моим отцом? Я бы хотела, чтобы он приехал сюда, ненадолго. Скайхельм всего в сутках пути, уверена, он не откажет.
Особенно когда Бриджид расскажет отцу, что не имеет почти никакого влияния на будущего мужа и на многих слуг. А ведь Блэкхейвен сейчас становился столицей почти половины Севера, хоть и уступал во всём Синей Крепости клана Скайхельм.
Иво отвлёкся и посмотрел на невесту Наследника недоумённо, словно даже не услышал, что она сказала. Да что с ним?! Они же всегда нормально общались.
Бриджид повторила свой вопрос, кипя от гнева, ощущая, насколько сильно её раздражает и ранит постоянное невнимание и неуважение окружающих. Нет, отец нужен здесь срочно — дальше так продолжаться не может!
— Я посмотрю, что можно сделать, — вежливо ответил желтоглазый воин, и это немного успокоило Бриджид. Он просто отвлёкся. Он уважает её. И даже будет подчиняться, как только она станет женой Райлена.
— Что-то случилось? — спросила она, не понимая, почему Иво настолько нервный в последние дни. Вообще-то ей это было безразлично, но хорошие отношения с лучшим другом жениха — вещь важная. По крайней мере, пока.
— Этот караван в Айсварию… не даёт мне покоя.
— Брось, вы не раз захватывали в плен тренированных воинов. Большая часть из них присягнёт сама, как только они увидят силу Райлена, и тот даже дарует им свободу. Не сразу, конечно же, — успокоила Бриджид Иво. Какая глупость, волноваться по этому поводу. — Они настоящие сыны Севера, никто из них не откажется от желания стать сильнее, жить дольше…
О да, мужчины, захваченные в том рейде, были высшего качества: высокие, крепкие, обученные. Впрочем, Бартерхалл других не нанимает. А какими голодными глазами они смотрели на неё, когда видели!
Почему только Райлен не смотрит на неё таким же взглядом?
— Не все. Видишь того, что пониже? — Иво указал пальцем на самого отвратительного из рабов: грязного, немытого, косматого мужчину.
Разве рабов не мыли несколько дней назад?
Тот, на кого указывал Иво, и правда был заметно ниже остальных и куда тоньше. Как его вообще взяли в этот караван?
— То, как коротышка двигается, как ведёт себя… С ним что-то не так, и я должен понять, что. Он почти не может стоять к концу дня, но на следующий день словно новенький. Хотя видно, что он не может работать наравне с остальными…
Бриджид только нахмурилась.
— Тебе не кажется, что ты слишком много внимания уделяешь какому-то грязному рабу? Может, он был родственником торговца…
— Нет, точно не был! Проклятье!
Со стороны стройки послышался дикий грохот, крики, ругань.
— Ну всё, теперь он точно получит своё наказание!
***
Большое спасибо за награду, Юлька Анищенко, id11235592
Глава 3. Горячий источник
Огромный булыжник, установленный на краю высокой стены, опасно накренился, угрожая раздавить всех, кто находился внизу.
– В сторону! – закричал Отто, который страховал меня при установке. – Отойдите, или убьет!
Что пошло не так? Мы же следовали всем указаниям!
Со страшным грохотом булыжник начал падать прямо на тех, кто находился снизу, хотя крик Отто и распугал многих. Но не всех.
Время для меня будто остановилось. Я смотрела, как валун с грохотом упал на деревянное крепление, полностью разломав его, и устремился вниз под неожиданным углом. Прямо на тощего, сильно загорелого раба, который никогда с нами не общался и, судя по всему, работал здесь уже много лет.
– Проклятье! – Раб стоял совсем рядом, и я, не раздумывая, всем телом врезалась в него, отталкивая в сторону, но подставляя себя под удар. Ничего, на мне все заживет.
Боль от соприкосновения с огромным валуном была такой, что перед глазами потемнело. Мне невероятно повезло – меня задело только по касательной. Основной удар пришелся на ногу: разодрал кожу, плотные брюки и остановился на лодыжке и стопе. Я лежала на земле, открыв рот, не способная кричать, не в состоянии принять, осознать эту боль. В момент удара в ноге что-то треснуло, и на секунду я не чувствовала вообще ничего ниже колена.
— Дан! — голос Отто звучал, как сквозь толщу воды. Я задыхалась, чувствуя, как слезы невольно потекли по щекам, хотя подобное случалось со мной крайне редко.
Меня трясло от шока и боли, когда ко мне подбежал Валдрин. Лежа на животе, я не могла увидеть, что случилось с моей ногой, но выражение его лица говорило больше, чем любые слова.
— Д-Дан… Боги, как теперь…
— Позовите старшего! — закричал раб, которого я оттолкнула. Он стоял рядом и смотрел на меня с ужасом, будто не верил, что я выживу. Не из-за того, что рана была смертельной, а потому, что я стану калекой. Искалеченные рабы скатываются на самое дно иерархии, даже среди рабов, становясь почти бесполезными.
Но «мои» знали, что у меня есть шанс восстановиться после такого.
– Не нужно! – вмешался Отто, понимая, что если меня уберут с работы, последствия для меня будут катастрофическими. – Дайте носилки, мы отнесем его в комнату отдыха…
– Что здесь происходит? – раздался голос над моей головой. – Первородная!
Это был начальник смены, тот, кто раздавал нам указания. Хотя он и сам был рабом, он находился на ступень выше нас и, возможно, мог заработать свободу. Но другим, куда более долгим путем, чем тот, который выбрали мы.
– Все в порядке, это просто царапина! – пробормотал Отто. Ему вторили другие голоса, но я почти ничего не слышала, чувствуя лишь биение крови в ушах. Нога горела огнем – вся моя энергия, вся моя магия устремилась туда, пытаясь хоть немного заживить рану.
– Я так и знал, что от тебя будут неприятности! – раздался знакомый голос. Перед глазами расплывался силуэт.
«Херсир», – донеслось откуда-то.
Иво.
Конечно же, без желтоглазого никуда.
– Я донесу его до целителя. А с тобой… разберемся позже, – угрожающе бросил он Отто. Только сейчас я поняла, что за эту ошибку нас обоих будут судить и наказывать. И если на мне все заживёт…
– Виноват только я, – сказала я, осознавая, что Отто вообще не должен был находиться там. Но через мгновение я захрипела от боли и закашлялась, когда Иво поднял меня и закинул на плечо.
– Ему нужны носилки! Это искалечит его! – крикнул Отто.
– И это будет только его вина! – рявкнул Иво, перехватывая меня крепче. От боли я застонала, чувствуя, как слезы вновь выступают на глазах.
Нельзя показывать свои слёзы Иво: он и так, кажется, ненавидит меня, раз решил нести вот так, как несут только для того, чтобы покалечить.
— Да ты совсем сопляк! Настоящие мужчины столько не весят, — зло бросает мне Иво, а меня буквально трясёт. Может, он догадывается о моей способности к регенерации? Но это ведь не значит, что я не чувствую боли! — Если бы ты, в конечном итоге, попал в боевые отряды, куда вы все так стремитесь, такой, как ты, подвёл бы всех. Такой, как ты, — это угроза!
Почему он меня так ненавидит?
— Ты прекрасно знаешь, что бой на мечах и изнурительная тупая стройка — это две разные вещи. Я тогда задел тебя… Ммм!..
Я вновь прерываюсь на почти беззвучный стон боли, когда он перехватывает меня чуть по-другому, так что переломанная стопа или лодыжка что-то задевает. Но ему до этого не было никакого дела.
— Тебя скрутили за считаные минуты!
— Вас было… трое… против меня. Я знаю свои слабости, не питаю ложных иллюзий. Бартерхалл не нанимает слабаков. И ты тоже понимаешь, что у нас тогда не было шансов. Ты просто цепляешься ко мне — без всякой причины.
— Ты чуть не убил ценного раба, который, в отличие от тебя, знает своё дело и работал на нас много лет! — яростно рычит Иво.
— Но ведь не убил. Я готов понести наказание за то, что произошло. А ты закинул меня на плечо, хотя с такой раной меня надо было нести на носилках. Словно специально хочешь искалечить потенциально сильного воина. Нет ни одной нормальной причины, чтобы тащить меня вот так.
