Дракон с отрезанными крыльями (СИ) - Эн Вера

Тут он по непонятной причине вдруг залился с ног до головы краской и, повторившись, что будет ждать, поспешно отвернулся. Джемма секунду смотрела на его спину, пытаясь разобрать новый, неслыханный ранее, запах — дерзкий, но не вызывающий, — однако ароматы от пекарни оказались значительно более сильными, и она скользнула внутрь.

В этот час покупателей в лавке, кроме них с матерью, не оказалось, и потому все внимание владелицы было отдано вновь прибывшим.

Джемма сразу оценила и ее золотые локоны, и приветливый голос, и даже что-то общее с отцом Эдрика: то ли смелый взгляд, то ли гордую посадку головы, — но доверилась, как всегда, нюху. Он никогда ее не подводил, сразу позволяя определить, хороший перед ней человек или дурной.

От рыжеволосой лавочницы пахло какими-то сладкими приправами; немного морем, как от Эдрика; немного чем-то непонятным, как недавно от Одже; и совершенно явно — драконом. Но не его кровью и не его страхом, а словно им самим: такой тонкий, едва уловимый аромат, который обычным людям недоступен.

Джемма так изумилась, что, забыв обо всех наставлениях, уставилась на владелицу пекарни, пытаясь найти в ней драконьи отметины. Та же, обслуживая мать Джеммы, бросила на нее саму лишь мимолетный взгляд.

— Меня Айлин зовут, — представилась она, по-своему истолковав интерес Джеммы. — А тебя?

Но Джемма и не думала отвечать. Вместо этого нахмурилась, ничего не понимая, и напрямик спросила:

— Ты же не дракон! Почему от тебя пахнет, как от дракона?

Она думала, что эта чаровница вздрогнет, испугается, начнет прятать глаза и оправдываться, но та только улыбнулась каким-то своим мыслям и словно засветилась изнутри, став еще краше.

— Потому что я его невеста, — с самой искренней радостью ответила Айлин, продолжая упаковывать выбранные Джеммой сладости. — Потому что скоро наша свадьба и я ни на шаг не могу от него отойти. Вот, видимо, и… — тут она осеклась, очевидно, только сейчас осознав смысл вопроса Джеммы. Отвернулась от ее матери и посмотрела на маленькую покупательницу. Джемма чуть поежилась от такого внимания, но прятаться было уже поздно. Да и вряд ли Айлин могла пожелать ей зла, если собиралась связать свою жизнь с драконом. — Джемма?..

А вот теперь Джемма вздрогнула, никак не ожидая услышать собственное имя. Но по-настоящему испугаться не успела: Айлин тут же поспешила объяснить:

— Эдрик рассказывал о тебе: мы с ним хорошие друзья. Все переживал, что вы дядино приглашение не приняли и в Армелон не едете. То-то радости сегодня будет!

Джемма сама не поняла, почему обещанная радость в этот же самый момент проникла и в ее сердце. Кажется, больше всего на свете она опасалась, что Эдрик при встрече сделает вид, что с ней не знаком: все-таки Джемма была драконом.

— Значит, все, что они с отцом говорили про Армелон, правда? — не удержалась от вопроса мама. — Здесь действительно относятся к драконам как к равным существам?

Айлин чуть смущенно улыбнулась.

— Закона о нападении на человека, к сожалению, никто не отменял, — будто пожаловалась она. — Но Дарре шесть лет уже в Армелоне живет, никто на него пальцем не показывает. А с тех пор как людей лечить начал, горожане на руках его носить готовы. У нас тут была возможность убедиться, что судить о людях надо по их поступкам, а не по их происхождению. Тогда и изменилось все. А девчурку такую уж точно никто не обидит.

— Эта девчурка еще наделает шороху, — негромко усмехнулась мать и поблагодарила хозяйку за сладости. — Нас там мальчик-дружинник ждет — обещал к Тиле провести, — не хочу заставлять его задерживаться.

Айлин кивнула и попрощалась, зачем-то сказав напоследок, что они еще обязательно увидятся. Джемма, засунув в рот первое попавшееся лакомство, уверилась в этом немедленно.

Настроение сразу поднялось, и встречные люди, тоже не пускавшие драконью кровь, стали казаться еще более милыми и приветливыми.

— А ты еще не хотела ехать сюда, — укорила Джемма мать, но та только сосредоточено смотрела по сторонам, по-прежнему опасаясь гневного окрика от кого-нибудь из армелонцев и требования убраться из города вместе с прижитым эндовым отродьем.

Штаб, в который их вел Одже, располагался в довольно большом одноэтажном каменном здании с плоской крышей, обнесенном деревянной оградой. За оградой на тренировочном поле несколько мальчишек оттачивали мастерство в стрельбе из лука и боях на мечах. Одже, не заходя внутрь, окликнул одного из них, и вскоре к ограде подошел высокий широкоплечий юноша с довольно самоуверенным выражением лица и явным раздражением во взгляде голубых глаз из-за того, что его оторвали от дела. Однако Джемма еще до вопроса Одже прониклась к юноше теплотой: от него пахло совершенно так же, как от Эдрика. Разве что немного еще той непонятной терпкостью, как и от всех ее новых знакомых.

— Твой отец здесь? — поинтересовался Одже, и Джемма поняла, что юноша был старшим братом Эдрика. Они, правда, внешне казались совсем непохожими: нескладный темноволосый Эдрик против настоящего богатыря из сказаний Хедина, — но Джемме почему-то подумалось, что они очень близки.

Хедин между тем качнул головой, даже не взглянув особо на странниц, и махнул рукой куда-то в сторону реки.

— Они там, на стройке, все: успевают, пока еще тепло. Передать чего? Мне все равно туда тащиться.

Одже указал на своих спутниц.

— Вот они командира ищут. Я думал, он в штабе, а теперь…

Хедин усмехнулся точно так же, как его отец.

— Без проблем, их тоже передам, — пообещал он. Джемма тут же нахмурилась, недовольная шуткой в их с мамой адрес, но Хедин уже умчался к рукомойнику, а когда возвратился, напрочь забыл о предыдущей остроте. — Тут рядом, — сообщил он, натягивая на ходу рубаху. — Хорошо еще, что этот умник вас домой к нам не потащил, — не слишком лестно отозвался он об Одже, и Джемма снова насупилась: ей первый провожатый пришелся по душе уж точно больше второго. — Это на другом конце города, да еще и в гору — набегались бы с дороги.

Забота из уст этого насмешливого мальчишки прозвучала так неожиданно, что Джемма с трудом удержала назревшее колкое слово. Вот ведь характер: вспыхивала мгновенно и так же мгновенно остывала. Мама уже привыкла, а вот брату Эдрика едва не досталось. Вряд ли самому Эдрику понравилось бы, если бы Хедин потом рассказал ему про строптивый нрав Джеммы.

— Ты все молчишь, — неожиданно сказала мама, когда ушедший чуть вперед Хедин не мог ее услышать. — Устала? Или тебе эти люди не нравятся?

Джемма повела плечами. Мама в последние годы научилась доверять ее интуиции и зачастую обращалась за советом, когда к ней приходили новые люди. С недавних пор мама продавала свои снадобья только тем, кого одобряла Джемма, уверенная, что такой человек не станет пользоваться ими для дурных дел. А раньше была рада любому покупателю, готовому заплатить деньги. Пока однажды не узнала от подвыпивших братьев, что способны натворить ее изобретения. После этого плакала несколько ночей подряд, да только исправить ничего уже не смогла.

— Нравятся, — старательно улыбнулась Джемма: уж по сравнению с хантесвильцами здешние горожане казались просто чудесными людьми. — Боюсь немного. Незваные гости…

— Это точно, — вздохнула мама. — Ну да мы же никому навязываться не станем. На первое время денег нам хватит, а там устроюсь на какую-нибудь работу… Лишь бы братья не нашли.

Джемма встревоженно посмотрела на мать, но ничего не сказала. Они старательно запутывали следы, переходя реки вброд, а не по мостам, пробираясь сквозь чащобы, прося случайных попутчиков подвезти их на телеге, но уверенности в успешности своего замысла все равно не имели. Драконий запах был настолько силен, что собаки могли взять след даже недельной давности. Вот если бы Джемма была чуть повзрослее, чтобы, обратившись в ящера, осилила полет вместе с мамой, они могли бы никого не опасаться. А пока приходилось лишь уповать на милость богов. Не способны же они не оценить добрых маминых намерений!