Правительница Д'Хары (СИ) - "Sister of darkness"

Этого времени Никки хватило с лихвой: вещей, которые она должна была собрать, у нее практически не было, поэтому она лишь сменила платье, и уже через несколько минут оказалась на выходе из Дворца.

Она стояла в широкой белокаменной арке и наблюдала за Эйдиндрилом, раскинувшимся широким полотном под подошвой Дворца Исповедниц. Казалось, эти два места разделяли не только целые века строительства (ведь почерневший от времени город был гораздо более стар), но и еще что-то, крайне неуловимое, при этом бесконечно важное и вечное. Дворец Исповедниц хоть и был сердцем города, обеспечивавшим его жизнь последние три тысячи лет, но не его душой. Душа города как была, так и осталась в его улицах — пусть и пустынных после приостановившейся эпидемии, пусть и грязных и полных нечистот, но все же в них.

От размышлений ее отвлек шум чьих-то шагов, стучавших по ступенькам лестницы. Она обернулась, ожидая увидеть там Ричарда, но к своему удивлению обнаружила там андерца — Далтона.

Никки слегка напряглась, когда он оказался на расстоянии нескольких футов от нее, и она поняла, что их встреча здесь была далеко не случайной.

— Кэмпбелл, — приветствовала она его несколько непочтительным тоном. Впрочем, он, кажется, был научен не реагировать на подобные провокации.

— Госпожа Смерть, — ответил он ей с тем же оттенком в голосе. Никки одарила его мрачным взглядом.

Так прозвали ее в Андерите, когда она приехала туда по поручению Джеганя. Ее задачей было посвятить жителей города в планы Ордена и обеспечить армию поддержкой горожан. Большинство приняло ее слова положительно, но были и те, кто не захотел сотрудничать с пришельцами из Древнего Мира. И тогда ей приходилось совершать то, о чем она жалела до сих пор: публично наказывать тех, кто осмелился воспротивиться, зачастую слишком жестоко.

— Я надеялся увидеть здесь лорда Рала, — признался он, и Никки сощурила глаза.

— А меня будет недостаточно?

Далтон отрицательно замотал головой, и Никки вдруг поняла, что он действительно был чем-то встревожен. Колдунья почему-то решила не идти своим обычным путем и не выбивать из него то, что он хотел сказать Ричарду. Ей показалось, что сейчас в этом не было смысла.

Они стояли на лестнице около минуты, когда Никки услышала шаги, уже Ричарда. Он был все в том же настрое, что и пятнадцать минут назад, и, видимо, даже осознание того, что они совсем скоро вернутся в Д’Хару, пока не приносила облегчение его душе.

— Далтон, — Ричард кивнул члену Совета в немного небрежной манере, уже намереваясь пройти мимо. Никки не стоило труда понять, что его мысли были заняты совершенно другим.

— Лорд Рал, — оживленно ответил ему андерец, — если я правильно понимаю, сегодня вы отправляетесь обратно в Д’Хару?

— Да, — кивнул Ричард, все же останавливаясь перед ним и немного заграждая собой Никки. Колдунья с удивлением глянула снизу-вверх на мужчину, лицо которого она сейчас видела только в профиль, но он не ответил на ее взгляд.

Он считал, что она нуждалась в его защите, или же наоборот, в этом нуждался скорее Далтон?

— Я бы хотел предупредить вас, — начал он, уже одними лишь этими словами вызывая и у Никки, и у Ричарда неприятное предчувствие. Удивительно, как точно Рал предугадал, какой тон будут носить слова андерца, который почему-то не решался сказать их довольно долгое время. — В Народном Дворце сейчас может быть не вполне безопасно.

— О чем ты говоришь? — вступила Никки, но Ричард выставил руку вперед, осаживая ее. Она вдруг увидела, как вспышка страха пробежала по лицу мужчины. Но это был страх не за него.

— Я давно хотел предупредить вас, но возможность представилась лишь сейчас, — оправдался вдруг Кэмпбелл, почувствовав сталь во взгляде обоих людей. Он решил быстрее перейти к делу. — Член Совета, прибывший туда — шпион Джеганя, но я полагаю, что шпионаж — не самое страшное его предназначение.

— Только за это его уже можно казнить как предателя, — резонно заметила Никки, но ее слова никак не сочетались с ее мыслями. Она вновь, уже второй раз за этот день, вспомнила о том самом плане Джеганя, исполнение которого она так и не застала, но который, скорее всего, все же воплотился в реальность. Теперь забеспокоилась даже колдунья.

— Боюсь, что все не так просто, — абсолютно спокойным и даже будничным тоном обратился он к ней, будто в его словах не было ничего столь важного и даже опасного. — Я не могу ручаться, что это правда, поскольку не видел никаких доказательств. Но что-то подсказывает мне, что это действительно так..

Никки и Ричард невольно переглянулись.

— Доказательств чего? — наконец спросил его другой мужчина.

— Того, что он исповедник, — неожиданно для Ричарда, но не для Никки выпалил он. Далтон, кажется, сам испугался произнесенных им слов, и потому его рот захлопнулся так же стремительно, как и открылся. Женщина видела, что мужчина рядом с ней лихорадочно соображал, обдумывая чужие слова, а по спине Никки пробежал страшный, мертвецкий холодок.

Человек, о котором говорил Далтон — это и есть то самое оружие Джеганя. И он сейчас в Народном Дворце, рядом с Кэлен.

Но Кэмпбелл сказал, что и сам не верил в его способности. Возможно, это была простая ложь со стороны Джеганя и этого его приспешника? Никки засомневалась, но что-то внутри говорило ей, что это была правда — уж больно хорошо все складывалось в ее мыслях, без единой логической ошибки.

Никки с силой сжала плечо Ричарда, поворачивая его к себе. Она приблизила свое лицо к его, паника поднималась из самых глубин ее сознания.

— Ричард, это правда. Он действительно может быть Исповедником.

Рал удивленно посмотрел на нее, теперь уже полностью разворачиваясь. Он был настроен скептически, но, поняв, что Никки ни на секунду не сомневалась в том, что он сказал ровно секунду назад, не стал спорить.

— Тогда нам нужно попасть в Народный Дворец как можно скорее, — Ричард мгновенно сорвался с места, спускаясь по широким ступеням, ведущим из Дворца Исповедниц в город. У их конца их обоих уже ждали заранее подготовленные для них лошади и небольшое сопровождение из гвардейцев Дворца Исповедниц. Никки осталась на своем месте, и в ее голове неожиданно возникла идея.

— Ричард! — окликнула она его, но тщетно, — Ричард! Мы должны написать Кэлен по Путевому Дневнику и предупредить ее!

Но Ричард не слышал, и его конь уже выезжал с территории Дворца. Никки бессильно посмотрела на Кэмпбелла, и тогда поняла, что единственная возможность обезопасить Амнелл утекала прямо сейчас, ведь Путевой Дневник оставался во Дворце Исповедниц, и они не могли взять его с собой. Ей не оставалось ничего, кроме как догнать Ричарда и просто последовать за ним.

Она напоследок обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на твердыню Исповедниц — и на Кэмпбелла тоже. На прощание он крикнул, чтобы они были осторожны с ним, и Никки немного усомнилась в своих недавних выводах о нем. Может быть, он не был таким продажным, как остальные?

Уже вскакивая на коня и пускаясь рысью без единой секунды промедления, чтобы догнать Ричарда, который опережал ее минимум на сотню футов, Никки вдруг вспомнились слова Третьего Правила Волшебника, которые Рал невольно подтвердил в этот день.

Сегодня его разумом правила страсть и ничто больше.

***

Кэлен немного задремала в кресле, поддерживая голову рукой, которая довольно непрочно упиралась в его подлокотник. Когда в коридоре раздался шум и звук чьих-то шагов, почти переходивших на бег, она резко проснулась, чуть не ударившись головой.

Первое мгновение бодрствования ушло на осознание природы шумов, что разбудили ее. Она рассеянно помигала сонными глазами, прислушалась. Возня и голоса снаружи были такими громкими, что могли бы разбудить даже мертвеца.

Кэлен поднялась с кресла и мгновенно пожалела, что предпочла его кровати: конечности затекли настолько, что, совершая первые несколько шагов, она совершенно не чувствовала пола под ногами.

Уже выйдя в коридор, она с удивлением поняла, что теперь в нем, в этом коридоре, прилегавшем к их с Ричардом покоям, в котором всегда было хотя бы несколько солдат Первой Когорты, сейчас не было абсолютно никого.