Он гладит меня, поглаживая мои волосы от макушки до того места, где они ниспадают на поясницу. Хотя обычно я бы заплела их в тугую косу, сегодня вечером я почувствовала, что они должны быть свободными, и локоны танцуют на ветру, который кружит вокруг нас.
— Это не конец, — говорит Руэн, кладя руку мне на плечо, когда я поднимаю голову с груди Теоса, чтобы посмотреть в его сторону. Позади него Каликс отошел и стоит на краю утеса, вглядываясь в бескрайнюю даль, как будто может разглядеть что-то в темноте.
— Нет, — говорит Каликс, соглашаясь, прежде чем оглянуться, зеленые глаза-щелочки мерцают в свете луны. — Это начало.
Я тяжело шмыгаю носом, звук такой же неделикатный, как и я как женщина. Теос давится смехом, прежде чем отвернуться, когда я пристально смотрю на него.
— Я хочу вернуться, — объявляю я.
Руэн кивает, но, несмотря на это, никто не шевелит ни единым мускулом. Еще долго.
Это могут быть минуты, а могут и часы, но когда мы наконец оставляем статую на берегу моря и возвращаемся в Академию, я думаю про себя: они оба неправы.
Этот момент, прямо здесь, является одновременно концом и началом.
Конец…