Самая яркая звезда на небе (ЛП) - "Tippilo"

— Какого чёрта! — взвыл Том.

— Простите, что помешала! — сказал писклявый голос.

Гермиона взвизгнула и прикрыла обнажённую грудь своими руками. Это был домовой эльф Зули. Она спотыкалась о свою грелку для чайника и уставилась на огонь, силясь не смотреть на двух практически голых учеников, которых только что прервала.

— Я собиралась убраться перед завтрашним возвращением хозяев. Правда! Я думала, никого не будет. Простите, что помешала!

— Ты издеваешься?! — Том встал на ноги.

— Зули извиняется! Зули — хороший эльф! Она не хотела вмешиваться! — большие зелёные глаза эльфа наполнились слезами, а нижняя губа дрожала. Том плевать хотел на слёзы эльфа. Он был готов сглазить чёртово существо. Уже бы давно так и сделал, если бы его палочка не укатилась куда-то по полу!

Гермиона поспешила вмешаться. Она схватила какую-то одежду с пола, чтобы прикрыться и побежала к рыдающей эльфийке:

— Не плачь, Зули! Мы знаем, что ты не хотела ничего плохого. Всё в порядке, мы, э-э… собирались идти спать.

Том фыркнул от этого заявления. Гермиона посмотрела на него убийственным взглядом.

— Зули — хороший эльф! Зули пыталась сделать свою работу! Зули так извиняется! — плач эльфа только нарастал. Он эхом отражался от стен.

Гермиона пнула Тома:

— Скажи что-нибудь приятное! — пробубнила она под нос.

Он скорее вырвет себе язык, чем скажет что-то приятное этому домовому эльфу, но Гермиона так на него посмотрела. Так, чему он не мог отказать — что относилось примерно ко всем её взглядам.

— Зули извиняется! Зули — хороший эльф! Хороший эльф!

— Эм, Зули, — прочистил горло Риддл. — Твоя самоотверженность работе достойна восхищения, — видимо, он сказал что-то не то, потому что Гермиона сердито на него посмотрела, а Зули заплакала ещё горше. Что он должен сказать? Она домовой эльф! Домовой эльф, который прервал его посреди поцелуя, почти обнажённого и после оргазма! Чудовищу сейчас точно не рады!

— Зули нравится работать! Домовые эльфы любят работать! Мы работаем, потому что нам это нравится! Зули — хороший эльф!

— Конечно, тебе нравится работать, Зули! — поспешил сказать Том, когда больше не мог выносить ножи, которые метали в него глаза Гермионы. — И ты замечательный домовой эльф! Чертовски потрясающий, честное слово! Ты сделала фантастические печенья сегодня, самые лучшие в партии! — слова прозвучали не очень искренне, но Зули было всё равно. Она перестала плакать и начала радоваться, хлопая в свои костлявые ладоши. Её уши, как у летучей мыши, хлопали, пока она подпрыгивала на месте.

— Зули должна убрать комнаты! Она говорит, что уберётся для завтра! Зули пришла убраться!

— Молодец, Зули, — улыбнулась Гермиона. — Ты иди убирайся, а мы… эм, отправимся на боковую, — она взглянула на Тома и его перекошенное лицо. — Ты не могла бы нас оставить минут на пять, чтобы я могла пожелать спокойной ночи своему — своему парню?

Его настроение значительно улучшилось от звука этих слов, сорвавшихся с его губ в отношении к нему.

Комментарий к 25: Шрам

(от автора)

Наконец-то мы к чему-то пришли с этими двумя!

========== 26: Открытие памятника ==========

Комментарий к 26: Открытие памятника

обложка автора к главе (фото второстепенных героев):

https://64.media.tumblr.com/65be15ad892c9bd0723374e98cd15ca8/0506e824858546e5-24/s2048x3072/3beedee11a9e37f480f0cbe79ca603414e8c9841.pnj

Следующим вечером Гермиона ёрзала на своём месте за столом Гриффиндора. Комната казалась переполненной после мирных зимних каникул. Ученики вернулись, и приветственный пир подходил к концу.

— Но моей маме, конечно, нужно, чтобы я надела самое шикарное платье, чтобы оно прямо источало деньги, поэтому она купила эту отвратительную дрянь… — сказала Гасси возле неё.

Гермионе нужно рассказать им про Тома. Она колебалась, не желая перебивать разговор. К тому же она знала, что Гасси начнёт выпытывать детали, которыми Гермиона не была готова делиться. Вообще-то, если подумать, она никогда и не собиралась ими делиться. Они слишком личные.

У неё покраснело лицо, но никто не заметил. Арчи не сводил глаз с Гасси, будто она была привлекательнее десерта, стоявшего перед ним. Аластор гонял нетронутый стейк по тарелке, ни разу не подняв взгляд.

— Но нет ничего хуже шляпы, Гермиона! К ней пришито чучело огромного стервятника! Это самая вызывающая вещь, которую я когда-либо видела! Мама решила, что это изысканно! Я глазам не могла поверить! Даже сказала ей, что Игнатиус, наверное, расторгнет нашу помолвку, если увидит меня в этом!

— Чучело стервятника? — спросила Гермиона. Бабушка Невилла носила такую шляпу в её мире. Это та же самая? Как шляпа, которую Гасси так ненавидела, могла главным предметом её гардероба?

— Да! Думаю, её единственное применение — отпугивать нежеланных кавалеров! Она безобразна!

Арчи фыркнул.

Аластор наколол брокколи вилкой без единого слова.

Гермиона поразмыслила над этим. Вообще, в этом был смысл. Должно быть, Гасси начала её носить после смерти мужа.

— А ты что делала на каникулах, Гермиона? — спросила Гасси.

Гермиона покраснела:

— Ой… эм… — мямлила она. Она чувствовала на себе пронзительный взгляд Тома, будто его глаза буравили саму её душу. Комнату наполнили звон столовых приборов и гомон разговоров, смешиваясь с ароматом жаркóго и свежеиспечённого хлеба. Тонкие волоски её шее встали дыбом. По спине пробежали мурашки. Она чувствовала его присутствие через весь необъятный Большой зал. Ей потребовались все силы, чтобы не посмотреть на него. — Я, э-э…

— О нет! — ахнула Гасси. — Не говори мне, что ты провела все каникулы в библиотеке!

— Что!

— Ты так и сделала, разве нет? Гермиона, ты хоть чуть-чуть повеселилась за каникулы? — Гасси полностью сникла.

Гермиона достаточно повеселилась… но об этом веселье ей не хотелось говорить:

— Я, э-э…

— В следующем году ты поедешь ко мне домой на каникулы! Я не позволю тебе хандрить в замке!

— Я не хандрила!

Ей нужно сменить тему:

— Ребята, вы смогли привезти книги? — спросила она.

Гасси и Арчи заверили её, что да. Аластор таращился на брокколи на вилке. Арчи подтолкнул его.

— Что? — осматривался по сторонам Аластор, будто кто-то наложил на него Конфундус. Арчи пожал плечами, глядя на девочек.

— Ты собираешься есть эту брокколи или просто любуешься листвой? — спросил Арчи. Аластор скривился и уронил вилку.

Наступило неловкое молчание. Атмосфера накалялась.

— Эм, что ж… думаю, Альфред и Джулия поссорились на каникулах, — не слишком умело перевела тему Гасси.

Взгляд Аластора метнулся на неё, а потом вернулся в тарелку.

— Кажется, он не приехал с визитом, как они договаривались. Сказал, что что-то ему помешало? Не уверена. Вообще, она провела почти всю нашу вечеринку в честь Нового года с Райнхардтом.

— Райнхардтом Лестрейнджем? — спросила Гермиона, поспешив присоединиться к новой теме.

— Ага, — кивнула Гасси, поднимая кубок тыквенного сока.

— Я их вместе не видел, — сказал Арчи с полным ртом картошки.

Гасси нахмурилась:

— Они танцевали! Я тебе даже показала!

— Когда?

— Когда они танцевали!

— Во сколько?

— Не знаю! Это важно?

— Я отвлёкся, когда мы танцевали, — сказал Арчи. Гасси покраснела. Она медленно отпила тыквенного сока, прячась за кубком.

Непреложный обет был препятствием, которое ни один из них не мог преодолеть. Гасси должна выйти замуж за Игнатиуса Пруэтта. Арчи никогда не сможет этого изменить.

Гермиона видела, как сильно это ранило её друга.

— Эм… Ей всё ещё нравился Райнхардт даже после расставания… — Гермиона никогда не видела, чтобы лицо Гасси так ярко горело.

— Но Райнхардт всегда избегал её до этого времени, — от того, как Арчи смотрел на Гасси, Гермионе казалось, что она подглядывает за чем-то личным. — Она сказала, что он написал ей…

— Да замолчите уже! — все подпрыгнули от резкого выпада Аластора. Один из первокурсников возле него опрокинул свой тыквенный сок. Весь Большой зал смолк, а ученики крутили головами в поисках источника звука.